Татьяна Сахарова - Бисер для трех поросят Страница 17

Приехавшая после обеда бухгалтерша оказалась сухопарой женщиной раннего пенсионного возраста с землистым цветом лица и сеткой мелких морщин. По внешнему виду я приняла бы ее за уставшую от жизни школьную учительницу или, на худой конец, за младшего научного сотрудника какого-нибудь завалящего НИИ. Ее внешность у меня почему-то совсем не вязалась с должностью главбуха преуспевающего ресторана.

Мы с ней обосновались в кабинете директора. В двух словах я поведала Елене Александровне о том, что наше начальство испарилось в неизвестном направлении. При этом на всякий случай я сочла разумным умолчать о нервных типах, поочередно требующих достать шефье хоть из-под земли. Известие о пропаже начальства вызвало у женщины неподдельное удивление, но не более того. Да, она — главный бухгалтер и пару раз в неделю наведывается в ресторан. Основную работу обычно делает дома и страшно довольна тем, что ведет только белую бухгалтерию. Никакого ухода от налогов, никаких проблем с государством за полтора года ее работы не было. Но в повседневную деятельность ресторана Елена Александровна никогда не вникала.

— Мое дело — вести учет на основании предоставленных документов, — пояснила она. — Работу здесь я когда-то нашла по объявлению. Солидная прибавка к пенсии пришлась очень кстати. Но с реальным владельцем «Этуаля» я никогда не встречалась и ничего о нем не знаю.

— Но что же нам сейчас делать? — спросила я почти в отчаянии, так как стало ясно, что переложить груз ответственности на чужие плечи мне вряд ли удастся. — Мы же не можем просто закрыть ресторан и разойтись по домам.

— По-моему, вы горячку порете. Что с того, что начальство не пришло на работу?

— Ничего, разумеется. Но ведь никто нас не предупредил!

— Могут быть разные обстоятельства. Срочные дела. Возможно, даже несчастный случай. Пожар в квартире, например, или автомобильная авария.

— Час от часу не легче! — в сердцах воскликнула я.

— Боюсь, что ничем вам не помогу. Я такой же наемный сотрудник, как и вы, и не уполномочена принимать решения. Зато могу подсказать, что в уставе предприятия должны быть указаны данные владельцев. Правда, самого устава я в глаза не видела. В кабинете замдиректора его точно нет. Я обычно там работаю, когда прихожу, и ни разу на устав не наткнулась. Давайте попробуем поискать здесь.

— По-моему, это нехорошо — рыться в чужих вещах и уж тем более в документах, — усомнилась я в правильности подобных действий.

— Но ведь директор сам отдал вам ключи, и рыться мы будем не из праздного любопытства, а для дела.

Ей удалось меня убедить, и мы стали методично осматривать кабинет Гросса. В сейфе, кроме вчерашней выручки, лежала хлипкая стопочка бумаг, состоявшая в основном из лицензий, патентов и старых счетов за ремонтные работы. Мы взялись за стеллаж, заставленный дорогими книгами по ресторанному бизнесу и толстыми офисными папками. Тут нас тоже ожидал полный облом. К нашему великому удивлению, все папки оказались девственно пусты. Их идеальное состояние свидетельствовало о том, что никто и никогда не использовал их по прямому назначению. Видимо, по разумению нашего директора, расставленные в идеальном порядке папки должны были создавать в кабинете серьезную деловую атмосферу.

После стеллажа мы взялись за небольшую офисную тумбу с выдвижными ящиками, в которых обнаружилась масса всякой всячины, начиная от старой деловой прессы и заканчивая упаковкой презервативов. Устава не было. Я уже было направилась к письменному столу, который тоже имел несколько ящиков, но Елена Александровна задержалась возле тумбы.

— Точно, этой коробки здесь нет, — вдруг произнесла она.

— Какой коробки?

— Ну, резной такой коробки с гавайскими сигарами. Она всегда стояла здесь на тумбе. Павел Давыдович вообще-то не курит, но красивая инкрустированная коробка с сигарами всегда находилась здесь. Для антуража, наверное. Теперь ее нет.

Я снова приблизилась к тумбе и без труда заметила на чуть припорошенной пылью поверхности небольшой чистый прямоугольник. Коробка действительно была тут, и убрали ее совсем недавно. Кому могли понабиться сигары? Меня одолели нехорошие сомнения.

— Елена Александровна, посмотрите внимательно, в кабинете больше ничего не пропало?

Бухгалтерша испуганно огляделась.

— Кажется, ничего. Да и что здесь украсть можно? — По всему видать, у нее в голове роились те же мысли, что и у меня. — В случае ограбления наверняка бы вскрыли сейф. Хотя погодите. Если я не ошибаюсь, на столе стоял очень изящный письменный прибор. Ручка была такая красивая золоченого металла. Я еще думала, может, и вправду золотая. Все остальное вроде бы на месте.

— Странно, — проговорила я, а про себя подумала: ограбления наверняка не было, никаких признаков взлома или обыска в кабинете нет. Но зачем тогда наш директор унес с собой коробку с сигарами и письменный прибор, оставив при этом на столе собственный органайзер? Ведь именно благодаря его органайзеру мне удалось отыскать Елену Александровну.

Бухгалтерша между тем взволнованно прервала мои мысли:

— Минуточку… Директорского ноутбука тоже нет.

— Ноутбук он всегда уносит с собой, — уверенно заявила я. — Для того они и существуют, чтобы всегда находиться под рукой.

Мы продолжили поиски, и наконец удача нам улыбнулась. В нижнем ящике стола под несколькими парами новых носков (оказывается, не только женщины держат под рукой сменные колготки) отыскался-таки устав предприятия. В нем значились полные паспортные данные единственного зарегистрированного владельца ресторана, некоего Пришвина Всеволода Георгиевича. Гарантий того, что он и ныне проживает по указанному адресу, конечно же, нет никаких, но зато есть надежда уточнить у настоящих жильцов квартиры фактический адрес этого человека.

На этом Елена Александровна сочла свой служебный долг выполненным и заторопилась домой. Я пошла ее проводить и наткнулась в зале на Женьку, бурно выяснявшую отношения с той самой престарелой дамой, которая примелькалась своими дорогими туалетами. Тетка, не стесняясь в выражениях, требовала немедленно предъявить ей наше руководство. Вдвоем с подругой нам едва удалось спровадить скандалистку восвояси, но сложившаяся ситуация меня изрядно разозлила. Нужно что-то срочно предпринимать, а то эти неврастеники распугают всех клиентов. Не то чтобы меня сильно беспокоило благополучие ресторана, но моя патологическая ответственность и природные задатки руководителя сыграли со мной злую шутку. В недобрый час я приняла решение немедленно начать поиски владельца «Этуаля».

Адрес хозяина ресторана, значившийся в уставе, привел меня в захудалый микрорайон на самой окраине города. Безликие девятиэтажки удручали взгляд облупившимися стенами, не знавшими косметического ремонта с момента сдачи жилья, то есть минимум лет тридцать. Плотная застройка не предполагала сквериков или хотя бы благоустроенных двориков. В начале семидесятых строители социализма испытывали острую нужду в крыше над головой, и эстетические излишества считались непозволительной роскошью. Похоже, я вытащила пустышку. Слабо верится, что владелец фешенебельного ресторана обитает на задворках цивилизации. Но не останавливаться же на полпути!

Я отыскала нужный дом и, припарковав машину, направилась к подъезду. Кодовый замок на двери был вырван с мясом. Лифт не работал. Прикинув количество квартир, я с неудовольствием отметила, что тащиться придется на шестой этаж.

Дверь нужной квартиры своим видом тоже не радовала. Старый дерматин был вдоль и поперек изрезан, и кто-то пытался подлатать его широкой липкой лентой. Над дверью пучком свисали оборванные провода. Наверное, жильцы квартиры давненько живут без телефона и телевизора. Дверной звонок тоже присутствовал чисто теоретически. Когда я попыталась его нажать, кнопка беспомощно запала внутрь, не издав ни звука. Пришлось стучать. Первая попытка успехом не увенчалась. Я поколотила еще, после чего внутри послышалось легкое шевеление, и дверь распахнулась настежь.

Существо, представшее передо мной на пороге, некогда являлось особью мужского пола. Сейчас его видовую принадлежность я бы определила как алкоголикус хроникус, а таковым, по моему мнению, иметь половые признаки вовсе не обязательно. Одето существо было в некоторое подобие тренировочного костюма. То есть если взять совдеповский тренировочный костюм и не меньше года использовать его в качестве половой тряпки, а потом, не стирая, высушить, то в результате можно добиться именно такого сногсшибательного эффекта. Под стать костюму была и спитая физиономия самого хозяина. С той только разницей, что от половой тряпки в доме конкретная польза, а общественная бесполезность описанного субъекта налицо.