Наталья Александрова - Перстень Калиостро Страница 18

– Ты помнишь наш уговор? Никому и никогда не говорить про перстень, ни при каких обстоятельствах.

– Но почему, разве перстень – это что-то плохое?

– Мы это уже обсуждали, – строго сказала я.

– Обманывать нехорошо, ты же сама говорила, – надулся сын.

– Я вовсе не учу тебя обманывать, ты должен просто молчать.

– А если меня кто-то прямо спросит про перстень?

– Тогда ты ничего не отвечай, а сразу беги ко мне, я с тем человеком сама разберусь.

– Расскажи сказку!

И мы придумали сказку про прекрасную принцессу, которая вышла замуж за принца. Принц был так себе, но все же королевской фамилии, и замок у него был вполне приличный. Но однажды принц поехал на охоту и встретил в лесу ведьму, которая уколола его волшебной булавкой, и он забыл про свою принцессу. Ведьма показалась ему невиданной красавицей, хотя на самом деле была груба и вульгарна (по Лешкиной просьбе мы заменили слово «вульгарна» на «страхолюдна»). Он посадил ее на своего коня и привез в замок, а принцессу, свою собственную жену, сослал на кухню мыть посуду. Принцессе приходилось там очень трудно, потому что никто никогда не учил ее мыть посуду, и повара очень издевались над ней и называли белоручкой. И вот однажды, когда принцесса горько плакала на заднем дворе, с грустью смотря на свои руки, ставшие некрасивыми от тяжелой работы, к ней подошел симпатичный маленький старичок. Он выслушал внимательно все ее жалобы, а в утешение подарил ей перстень с чудным черно-дымчатым камнем. Принцесса надела перстень на палец, вгляделась в глубину камня и взяла себя в руки. Она прошла на кухню и так посмотрела на самого главного повара, который посмел крикнуть ей что-то про недомытый котел, что повар вмиг прикусил язык и принялся просить прощения, что не узнал свою принцессу. А она пошла прямо в покои замка, разбудила ведьму, спящую на ее постели, и велела ей убираться вон. И все увидели, что ведьма на самом деле глупа и вуль… страхолюдна, а настоящая принцесса – вот она. И принц тоже бросился перед ней на колени и просил прощения, но принцесса взглянула еще раз на камень и увидела, какой принц глупый и легкомысленный, раз какая-то ведьма сумела его провести…

Хорошо, что Лешка заснул, потому что достойного конца сказке я придумать не смогла.

Утром позвонила некая дама и звучным контральто осведомилась, не я ли Мария Грачева. Получив утвердительный ответ, она уточнила мой адрес, возраст и семейное положение, затем сказала, что ей удобно переговорить со мной именно сегодня и чтобы я пришла к четырем часам по адресу: улица Шпалерная, дом пять, квартира двадцать восемь. Дама была так напориста, что я даже не успела спросить, что же мне надо будет делать и сколько будут платить. В четвертом часу я сдала Лешку с рук на руки Тамаре Васильевне и получила от нее на прощание бесплатный совет:

– Маша, оплату требуй поденно, хотя бы первое время. Значит, отработала день – деньги должны лежать на столике у телефона. Как там дальше будет – может, ты хозяйке не понравишься или работа такая тебе не по силам будет, а отработанные деньги у тебя в кулаке.

Дверь мне открыла дама и выразительно взглянула на часы:

– Опаздываете, милочка!

Я опоздала всего на три минуты, но промолчала, а вместо этого пригляделась к даме. На даме был ярко-красный костюм, глядя на который, я вспомнила распространенное выражение «с чужого плеча». Не то чтобы он был ей мал или велик – нет, костюм был ей впору, и фасон весьма обычный: жакет и прямая короткая юбка, сверху же, там, где у жакета был глубокий вырез, дама повязала шелковый шарфик, но, как бы это помягче выразиться, было такое впечатление, что костюм принадлежал даминой дочери и дама взяла его поносить, причем без разрешения. На ногах у дамы были ботильоны на высоком каблуке и колготки в цветочек, правда, неяркий. О прическе следует сказать особо, ибо это была отдельная песня. Волосы у дамы были подкрашены отечественной краской «Роколор», тон «баклажан». Я потому говорю это с такой уверенностью, что отечественная краска тона «баклажан» имеет цвет украинских баклажанов, а их в Одессе не зря зовут «синенькими». Челка была взбита и обильно полита лаком, а остальные волосы сколоты двумя жуткими пластмассовыми заколками. Нетрудно было догадаться, что дама, имевшая от роду никак не меньше пятидесяти, пытается с помощью пластмассовых заколок вернуть утраченную молодость. Разумеется, от этого было только хуже.

Мы стояли в прихожей и минут пять молча пялились друг на друга. Мне было любопытно, почему же она меня рассматривает так придирчиво, но скоро все выяснилось.

– Что ж, проходите, – вздохнула дама и провела меня на кухню.

Кухня была большая, как и все в этой квартире, и даже не такая грязная, как я думала, но что-то в ней было не то.

– Значит, так, – молвила дама. – Зовут меня Лидия Мелентьевна, я буду приходить два раза в неделю и проверять, как вы справляетесь с работой. В ваши обязанности входит: уборка квартиры, да не шаляй-валяй, а как следует, затем вы должны готовить еду на одного человека, продукты я покупаю сама. Также стирка – ну, это не составит труда, есть машина. Приходить будете через день, оплата… – Она назвала смехотворную сумму.

Я взглянула в ее густо подведенные глаза и твердо сказала:

– Во-первых, я бы хотела оплату поденно, а во-вторых, то, сколько вы предлагаете, мне вообще не подходит.

– Что? – заорала дама. – Да тут и делать ничего не надо! Пришла, тряпкой два раза махнула, и что тут такие деньги платить?

«Сама и убирай!» – хотела сказать я и уйти, но вспомнила, что работы у меня нет, что живу я чуть ли не милостыней.

В конце концов я выторговала прибавку и осталась очень собой довольна, но Тамара Васильевна, узнав, сколько же мне будут платить, очень расстроилась и сказала, что если бы она знала, что хозяйка такая выжига, то ни за что бы меня туда не пустила.

Но в тот момент я была очень собой довольна и глядела на даму победительницей. Она взглянула на часы и заторопилась.

– Постойте! – спохватилась я. – Вы же не показали мне его…

– Ах да! Кстати, и квартиру посмотрите.

В просторную прихожую выходило шесть дверей, и еще там был узкий коридорчик, который вел к кухне. Дама быстро пооткрывала все двери, продемонстрировав мне ванную, туалет и кладовку, которая была больше Лешкиной комнаты. Следующая дверь, судя по неубранной кровати, являлась спальней. Форточка была закрыта, на полу и стульях валялись мужские вещи. Дама поморщилась и быстро захлопнула дверь. Я внутренне насторожилась и открыла последнюю дверь.

Комната была большая и, судя по двум высоким окнам красивой формы, достаточно светлая. Но сейчас окна были задернуты занавесками, это в пятом-то часу дня! Я вопросительно оглянулась на свою провожатую, но она смотрела в другую сторону. В самом темном углу на диване сидело что-то. Лидия Me… (отчества ее я так и не запомнила) отдернула занавеси, и я увидела, что в углу сидит мужчина и вид его ужасен. Он был болезненно худ, уж я сама далеко не пышка, но этот побил все рекорды. Волосы его казались пегими из-за седины. Одет он был в старые брюки от спортивного костюма и несвежую рубашку с оторванной пуговицей на левом рукаве. Губы мужчины были плотно сжаты, а глаза…

– Александр! – нервно окликнула его дама.

Он поднял голову. Глаза его горели темным огнем. Но огонь этот не светил, он пожирал его изнутри. Мне показалось, что если я подойду поближе, то услышу ровное гудение, как в топке паровоза. Хотя я и ожидала увидеть инвалида, но несколько обалдела.

– Не беспокойтесь, он абсолютно не опасен, – затараторила дама, – он будет сидеть тихо в углу. Если вам нужно убрать в этой комнате, вы просто скажите ему погромче, чтобы он уходил, или сами отведите. Ест, одевается и пользуется туалетом он самостоятельно. – В голосе дамы появились горделивые нотки дрессировщицы диких зверей. – Значит, сегодня вы можете идти, к работе приступите завтра.

– А деньги? – напомнила я.

– Хорошо, – нехотя сказала дама, – деньги за завтрашний день я оставлю вот тут. Ключ возьмете в квартире напротив, я вас туда отведу и представлю.

С улицы раздался нетерпеливый гудок автомобиля. Дама открыла окно и высунулась в него по пояс, заорав истошно:

– Петя, поднимайся сюда!

Через пять минут в квартире появился Петя, дамин муж. Петя был мордат, розовощек, и видно было, что пиво он любит сверх меры. На меня Петя бросил один взгляд мельком и отвернулся. А я сразу поняла, почему дама так пристально меня изучала, прежде чем нанять на работу:

муж был моложе ее лет на пятнадцать. Отсюда и пластмассовые заколки, и красненький молодежный костюмчик. Но, одернула я себя, мне-то какое до этого дело?

Дама нагрузила Петю двумя здоровенными коробками, в одной был, по моим предположениям, портативный телевизор, а в другой – сервиз, потому что дама уж слишком суетилась.

– Пойдемте! – Она показала мне, как закрыть дверь, и помчалась по лестнице, крича Пете, чтобы нес осторожно.