Елена Логунова - Стрела гламура Страница 2

Он тоже постучал пальцем по лакированной картонной коробке и замолчал, заинтересованно ожидая ответа.

— Это крокодил, идущий на свет, — предупредительно ответила продавщица.

— На тот или на этот?

— Э-э-э-э…

— Этот? — подсказала я.

— Или, может быть, на свет в конце туннеля? — азартно предположил Колян.

— Или даже на свет истины? — спросила я.

Озадаченная продавщица сняла коробку с полки и повертела ее в руках, разглядывая красивую цветную картинку. На ней был изображен нежно-зеленый, как молодой салатный лист, крокодильчик с доверчивыми голубыми глазами. Крокодильи очи были вытаращены и напряженно скошены к переносице. Вероятно, рептилия тщетно пыталась сфокусировать взгляд на тонком красном луче, упирающемся в ее курносое рыло. Картинка не давала ответа на вопрос, откуда взялся рубиновый луч, но не возникало никаких сомнений, что крокодил данным явлением очень удивлен и заинтересован. Мы с Коляном в полной мере разделяли его чувства.

— Любопытно, где прячется источник света? — пробормотал мой муж, заглядываясь на коробку поверх плеча продавщицы.

— Горе, горе! Крокодил наше солнце проглотил! — выдал свою версию Масяня.

— Нет там никакого солнца! — возразила продавщица. — Это игрушка с фотоэлементами. В комплект, кроме крокодила, входит еще лазерный пистолет.

— Ага! Так, значит, он действительно идет на тот свет! — кровожадно обрадовался Колян.

— Крокодил, идущий на свет и умирающий просветленным! — с чувством пробормотала я.

Аллигатора-мученика уже было жалко.

— В него нужно попасть три раза, — объяснила бессердечная продавщица. — Тогда он споет свою песню и умрет.

— Последняя крокодилья песня! — я едва не пустила слезу.

— Наверное, эта игрушка индийского производства? — деловито спросил Колян.

— Почему — индийского? — опешила продавщица.

— Потому что в Индии есть крокодилы, и только в индийском кино герои перед смертью поют песни, — объяснил мой эрудированный супруг.

— Неправда! — не согласилась я. — В нашем кино героям тоже случается умирать с песней на устах! Вспомни крейсер «Варяг»!

— Врагу не сдае-отся наш гордый «Варяг»! — отчаянно картавя, затянул Масяня.

— А что именно поет умирающий крокодил? — оборвав прочувствованную песню про «гойдый «Ваяг», мой любознательный супруг снова обратился к продавщице.

— Песенку Крокодила Гены из популярного мультфильма, — ответила она. — Со словами: «А я играю на гармошке у прохожих на виду…»

— К сожаленью, день рожденья только раз в году! — с готовностью сменил репертуар Масяня.

— По ситуации этому крокодилу больше подошла бы песенка про день смерти, наступающий для него, к сожалению, неоднократно, — заметила я.

— Так вы будете брать игрушку или как? — потеряв терпение, спросила девушка.

Я посмотрела на сынишку.

— Жил да был крокодил, он по городу ходил! — с энтузиазмом возвестил Масяня. — Крокодил, Крокодил Крокодилович!

С этими словами ребенок бесцеремонно вырвал коробку из рук продавщицы. Стало ясно, что Крокодил Крокодилович прямо сейчас пойдет по городу в нашей дружной компании.

— Берем в семью, — резюмировал Колян.

Мы проследовали к кассе — Масяня нежно прижимал к груди приговоренного к многократному расстрелу Крокодила Крокодиловича — и расплатились.

— Спасибо за покупку, приходите еще! — вежливо сказала нам девушка на кассе.

Ба-бах! Позади нас в торговом зале шумно обрушилась гора кукольных коробок, подточенная маленькой девочкой в оранжевой шубке. Девочка заревела басом, ее мама взвизгнула дискантом, послышались звуки шлепков, продавщицы разноголосо заахали.

— Обязательно придем! — оглянувшись, пообещал Колян. — У вас тут так интересно!

Вообще-то мы на скуку тоже не жалуемся. Семейство у нас небольшое, но дружное, развлечения мы находим на пустом месте, а уж если есть серьезный повод повеселиться — тут только держись! Да не просто держись, а хватайся — то за голову, то за сердце, то за ремень, то за кошелек. Выходные дни, которые ребенок и его родители проводят вместе, это время больших растрат денежных средств и нервной энергии. Иногда, правда, одно можно сэкономить за счет другого, именно поэтому мы с Коляном завели традицию по субботам покупать нашему малышу новые игрушки, книжки и фильмы. Пока ребенок вплотную занимается своим новым приобретением, мама с папой могут хоть немного отдохнуть.

В плотный контакт с Крокодилом Крокодиловичем Масяня вступил уже в доме моей лучшей подруги Ирки, куда мы отправились прямо из «Мира детства».

Человека, который неотступно следовал за нами по пятам от прилавка игрушечного магазина до стоянки такси, мы не заметили. Тем более мы не обратили никакого внимания на машину, увязавшуюся за нашим наемным экипажем.

Было морозное и солнечное февральское утро, обледенелые обочины дороги и заснеженные поля по обе ее стороны искрились, как бескрайний солончак, прорезанный караванной тропой. В синем небе редкой сетью растянулись перистые облака. Воздух был свежим, настроение прекрасным, и ничто не предвещало беды.

А когда ее что-нибудь предвещало?

3

— Неправильное название дали магазину игрушек, — сердито язвила Ирка, прислушиваясь к звукам ожесточенной пальбы, доносящимся из коридора.

Оружие для охоты на крокодила не только испускало из себя лучик, но и исторгало пугающие звуки.

— Надо было не просто «Мир детства» назвать, а шире — «Война и мир детства»! — сказала подруга.

— А-а-а-а! — страшно заорал крокодил, в очередной раз пораженный лазерным лучом.

И он тут же без всякой паузы запел с большим чувством и ярко выраженным китайским акцентом:

— Пустя бегуть неуклюзя писиходы па лузям!

— Слово «писиходы» звучит как-то подозрительно! — покачав головой, заметила я. — Угадывается в нем что-то такое…

— Точно! Хотя зримо представить себе «писиходное» движение я лично затрудняюсь! — поддакнул Колян.

— Ма-а-амочка! — заревел Масяня. — Мамулечка! Посмотри, крокодильчик описался!

— Смотри-ка, не затруднился! — заметила я и выглянула в коридор.

Нежно-зеленый Крокодил Крокодилович затейливо петлял по полу, оставляя на линолеуме влажный след.

— Так вот, значит, каков он — писиход, бегущий по лужам! — пробормотала я.

И посмотрела в дальний конец коридора, где в тупике помещалась ванная комната. На полу у порога поблескивала россыпь микроскопических лужиц.

— Там кто-то что-то разбрызгал, — сообщила я Ирке.

Хозяйка дома тоже выглянула в коридор, поморгала, приглядываясь, и с нескрываемой досадой сказала:

— Опять Катька мокрыми руками на ходу трясла! Что за привычка такая дурацкая, руки помыть и полотенцем не вытереть! Ну никакого воспитания у девицы!

— Колюшка, уйдите с мокрого, поиграйте с крокодильчиком в комнате! — крикнула я Масяне. — Там ковер зеленый, совсем как травка, крокодилу очень понравится!

Мася с приговоренным крокодилом под звуки стрельбы переместились в гостиную, а мы с Иркой вернулись в кухню.

— А кто занимается Катиным воспитанием? — спросила я, продолжая тему, открытую подругой.

— А никто! — сердито буркнула она. — Матери у нее нет, отец все время делами занят, а нянек у девятнадцатилетней детки нету! Если меня не считать, конечно.

— Тебя считать нельзя, ты с ней видишься раз в год, по большим праздникам, — возразила я.

— Потому что они очень замкнутые люди, эти Курихины! — обиженно заявила Ирка. — К нам в гости ходят редко, а к себе и вовсе не зовут. Родственники, называется!

— Ти-хо! — шепнул Колян, прислушиваясь.

Мимо открытой двери кухни по коридору босиком проследовала простоволосая Катерина в сером холщовом балахоне средневекового пилигрима.

— Странная она девица, что ни говори! По-моему, барышня слегка того! — шепнула Ирка, кивнув на дверной проем.

Катя шла, крепко зажмурив глаза и вытянув перед собой руки. Голые пятки звучно шлепали по влажному линолеуму. Катерина здорово походила на сомнамбулу, прогулочным шагом отправившуюся в последний путь к краю крыши и далее транзитом на тот свет. При этом она не выглядела сколько-нибудь просветленной.

Я проводила босоногую странницу внимательным взглядом и согласилась с подругой:

— Да, девушка довольно необычная.

— Да будет вам, девочки! По-вашему, если человек сразу же честно и прямо сказал, что очень любит холодец, так он сразу ненормальный? — по-своему вступился за Катерину Колян.

Мой муж тоже очень любит холодец, о чем не стесняется говорить сразу, честно и прямо. Высказавшись в защиту Катерины, он с большим интересом заглянул через плечо Ирки в полуведерную эмалированную кастрюлю, озадаченно поморгал, вздрогнул и слегка попятился. Не знаю, что он там ожидал увидеть. В кипящей воде весело кувыркались разнообразные неаппетитные фрагменты парнокопытных и пернатых: свиные уши, куриные лапы и говяжьи хвосты. Ирка по просьбе больших любителей холодца готовила свино-курино-говяжий студень по своему фирменному рецепту.