Илья Фальковский - Подсвечник Чпока Страница 2

— Папа, может, поспишь? — робко спросила сестра.

— Это со мной говорят, со мной, ко мне обращаются, я должен слушать, чтобы ничего не пропустить, — тихо отвечал отец.

Сестра с испугу зарыдала. Наутро Чпок снова заглянул к отцу. Тот продолжал сидеть все в той же позе. Чпок собрался прикрыть дверь.

— Не закрывай, Чпок, — попросил отец. — Войдет наша собака, Тошка, и скажет, есть ли Бог или нет. Есть ли Бог или нет. Есть ли Бог или нет.

В тот день сестра вызвала санитаров. Когда отца увозили, он кричал:

— Чпок, они приехали меня убивать! Прыгай в окно!

Семья Чпока жила на последнем этаже пятиэтажного дома. Прыгать Чпоку не хотелось. Он сел на корточки и вжался в угол комнаты. Но спрятаться было негде.

Отец вернулся через пару месяцев. Он сильно изменился. Днем лежал на диване и глядел в потолок. А по ночам медленно бродил по квартире, держась за стены. Мир Чпока перевернулся вверх тормашками. Раньше отец был для него безусловным авторитетом. Он знал все, всегда и за Чпока. Чпоку не надо было принимать решения. Отец знал, что ему делать сегодня, завтра и после. Куда пойти и кем стать, когда Чпок вырастет. Даже на рыбалке отец знал, на какого червяка, какая и когда у Чпока клюнет рыба. Вся жизнь Чпока проходила в войне с этим знанием отца. И теперь оказалось, что его война была напрасной. Самый умный на свете человек оказался обычным психом.

— Теперь ты у нас глава семьи, — сказала Чпоку сестра.

Но Чпоку не хотелось становиться главой семьи. Ему просто хотелось сбежать. Куда глаза глядят. Окончательно, бесповоротно, чтобы всего этого не видеть. И вот сейчас, кажется, его час настал.

Изб силуэты темные проявились по сторонам дороги.

— Вот и Шкинь, — заприметил Чпок.

Где ж эта улица, Заветов Лысого? Старичок сегодня подарил школе пару незначимых медалек.

— Такой-то Порфирий Петропалыч, проживающий в селении Шкинь, Заветов Лысого, 17, безвозмездно преподнес в дар нашей школе то-то и то-то, — торжествующе провозгласила мужеподобная директорша по кличке Шиза.

Тогда-то Чпок и взял на заметку адресок, Заветов Лысого, 17. Чпок включил налобный фонарик и прочавкал по грязи к ближайшей избе. Наклонился к табличке на заборе. Она и есть, Заветы, только не 17, а 5. Недолго еще, значит, осталось. Выключил фонарик и снова захлюпал. Тишь сплошная, даже собаки не выли.

«Сдохли все небось с голодухи», — злорадно подумал Чпок.

Вот и заветная изба. Чпок перемахнул через забор. Подошел поближе к дому. Форточка в одном окне приоткрыта. Чпок забрался на подоконник и открыл ее пошире. Теперь тощий Чпок мог легко протиснуться в форточку. Чпок подтянулся рывком. Перевернулся в окне, так что оказался жопой на раме. Еще подтолкнулся. Вот и все. Осторожно спрыгнул. Снова включил фонарик и посветил по сторонам. Столярный стол, на стене на гвоздиках висят инструменты. Прихватил на всякий случай молоток со стены и прошел в соседнюю комнату. В углу на тахте тихо посапывал старик. У окна стоял старый письменный стол с выдвижным ящиком посередине.

«По ходу, здесь», — подумал Чпок.

Выдвинул ящик. Разгреб гору бумаг. И высветил черную, а днем, наверное, темно-красную коробочку. Открыл. Под документом маняще чернел Лысый. Чпок погладил его ладонью. Сзади раздалось сопение. Чпок повернулся назад и увидел старика, сидящего на кровати. В руке старик держал свечу.

— Э…, — удивленно пытался пробормотать старик.

Тогда-то Чпок и ударил его молотком в лоб. Потом в глаз, вплющивая его в черепную коробку, потом в нос, в зубы, ломая их и вдавливая внутрь.

«Ёёёйойоойоёптыть», — только и успел подумать Порфирий Петропалыч.

Скупщик

Оставшуюся часть ночи Чпок шел пешком. Утром вскочил в первый автобус и доехал до Райцентра. В Райцентре, он думал, легко можно найти Скупщика. Так и есть, долго рыскать не пришлось. На одном из первых попавшихся столбов увидал объявление с номером телефона. Позвонил из будки.

— Хорошо, через час буду на центральной площади. Как вы выглядите? Я подойду, — прошелестел спокойный голос.

Немолодой мужчина весь в черном подошел к нему ровно через час.

— Это вы? — Скупщик внимательно разглядывал Чпока.

Неторопливо протянул ему свою мягкую руку. Этот парень, Добытчик, с продолговатым лицом, высоким лбом, широкими, выдающимися вперед надбровными дугами и узкими скулами, с угрюмым и мечтательным выражением лица, внушал ему доверие. На него можно было положиться. В лице парня было что-то восточное. Скупщик любил Восток.

— Кавказец? — поинтересовался Скупщик.

— Я — русский, — ответил Чпок.

«Значит, татарин», — подумал Скупщик.

Размеренными движениями он отсчитал причитавшиеся Чпоку деньги.

— Не знаете, где здесь остановиться? — с деланным равнодушием спросил Чпок.

— Знаю, — после минутного раздумья ответил Скупщик.

Он привел Чпока в дом через дорогу от своего.

— Устраивайся, отдыхай, а вечерком заходи, потолкуем, — сказал Скупщик у забора и ушел.

Дородная баба встретила Чпока в сенцах.

«Бочка», — тут же дал ей кличку Чпок. Дом был ладный и чистый. Поднялись в горницу. На столе стояла банка огурцов, на стене висели нунчаки. Трое ребятишек резвились на полу.

«Муж, видать, на работе служит, а Бочка по хозяйству скребет», — подумал Чпок. Хозяйка взяла ключи и повела Чпока в другой дом на участке, поменьше. Собственно, это был не дом, а надстроенная баня. В комнате наверху стояли продавленный посередине диван и шкаф.

— Подходит, — пробурчал Чпок и улегся на диван.

Хотел подумать о том, о сем, но сразу же провалился в тартарары.

Проснулся внезапно от нагрянувшей духоты. Снилось ли что-то, вспомнить не смог. Назойливо гудящая муха приземлилась на нос. Ударил по ней, промахнулся, встал и пошел к Скупщику.

Вечерело, телевизор работал беззвучно. Скупщик его не смотрел, но ему нравилось мельтешение картинок на экране, это успокаивало его перед сном. Скупщик готовился к ужину. Налил себе и Чпоку по стопке водки. Достал кастрюлю вчерашних щей, поставил на плиту и разогрел. Заговорили. Скупщик любил потолковать с молодежью. Рассказать историю из книжки прочитанной, байку про жизнь свою былую или дать совет дельный. Чпоку тоже некуда было торопиться. У Скупщика в доме было спокойно, не шустро.

Время текло незаметное, плавное. Скупщик приоткрыл дверь в соседнюю комнату. — Это моя мастерская, — сообщил горделиво.

Прошествовали на осмотр. Комната была полна невиданных предметов. Какой-то странный прибор, напоминающий смесь микроскопа с телескопом, стоял на столе у окна. Длинная металлическая палка с кругом на конце прислонилась в углу.

— Что за прибор-то? — ожидаемо полюбопытствовал Чпок.

— Пойдем на крыльцо, поймешь.

Вышли.

— Видишь ее? — обвел по сторонам руками Скупщик.

Вокруг никого не было. Стрекотали цикады, урчали лягушки. Вдали поблескивали кошачьи глазки звезд.

— Кого? — удивился Чпок.

— Кого, кого, ни кого, а что! — рассмеялся Скупщик. — Ее, мать честную, Паутину!. Чпок в недоумении попялился на Скупщика.

— Вот физики дурные думают что-то про преломление света или там, что звезды излучают тепло, — продолжал тот. — А на самом деле, почему звезды меняют свой цвет? Из-за нее, из-за Паутины. Она повсюду, висит над травой, на ветвях деревьев, стелется по земле, видишь ее?

— Вижу, — из вежливости просипел Чпок и пригляделся.

Они стояли так долго и молча смотрели вдаль. Ему и правда казалось временами, что он видит ее. Вернулись в дом.

В семидесятые годы Скупщик работал в секретной лаборатории. Там они с другом по имени Лях синтезировали кислую. Заморских дел они знать не знали, про марки нежные слыхом не слыхивали, получились у них таблетки, крупные мякиши размером с пуговицу. Первую партию пробовали сами. Тот раз Скупщик запомнил на всю жизнь. Они сжевали по горстке колес, запили водицей. Прошло полчаса, не больше. Потом он глянул на Ляха и… И ужаснулся. Вместо лица друга он увидел череп с пустыми впадинами глазниц. Перевел взгляд на свою ладонь. На пальцах чернела Паутина.

Лаборатория была где-то в горах. В закрытом помещении Скупщик почувствовал себя нехорошо. Выбежал на улицу. В небе, переливаясь всеми красками, ярко горели звезды. Повсюду висела Паутина, отделяя его от звезд.

Вскоре после этого случая они с Ляхом уволились с работы. Лях с тех пор стал совершенным Антисоциалом, невидимкой. Из дома он выходил теперь крайне редко, только по ночам, почему-то в широкой, прикрывающей лицо шляпе и темных очках. Держась за стены домов, он крался по улицам, постоянно озираясь по сторонам. А Скупщик стал Скупщиком. Но все свободное время он посвящал Паутине. Отныне он хотел научно доказать ее существование, зафиксировать этот факт и должен был изобретенный им телемикроскоп.