Ирина Невская - Сюрриз из прошлого Страница 2

Итак, мы собрались уж было возвращаться, как вдруг я вспомнила про одно место в нашем лесу, где уж точно грибов было, как грязи на наших дорогах. Местные редко туда ходили, лишь только ничего не подозревающие приезжие, потому что местечко считалось каким-то нечистым, аномальным. Бабки рассказывали о нем невероятные жуткие истории. И называлось это страшное место Ведьмины курени. Почему оно так называлось, не помнили даже те самые бабки. Мы с Людкой предполагали, что здесь когда-то жили ведьмы. Как рассказала Серафима Степановна, которая великолепно знала легенду и в связи с этим пользовалась доверием курортников, жила тут одна ведьма в стародавние времена то ли княгиня, то ли графиня. Но в наше время ведьм, естественно, и в помине не было, а вот название осталось. Посередине этих самых куреней располагалось озеро Топило. Так вот это, оказывается, вовсе даже и не озеро. Когда-то здесь стояла церковь, но за какие-то грехи церковь ушла под воду, таким образом, появилось озеро. Говорят, что здесь даже звери не прижились, зато змей было – море.

Однажды, после нашего приезда в эти края, мы с Серафимой Степановной были на экскурсии в Ведьминых куренях. Почему-то местное население считало их чуть ли не главной достопримечательностью, но ходить туда само не ходило, боялось. Серафима Степановна, однако, плевала на эти «бабьи предрассудки», как она говорила, и частенько посещала проклятое место, запасаясь там на зиму то грибами, то ягодами. Мы, как ни старались, ничего такого не обнаружили в этих Куренях: лес как лес, самый обычный. А вот грибов там и в самом деле много, причем не каких-то сыроежек, а самых настоящих.

Охотничий азарт гнал нас навстречу судьбе. Кто ж знал, что всё так обернется! Мы, радостные, перебегали с одного места на другое, собирая грибы. Уж на что я невезучая в этом отношении, но даже у меня вскоре корзинка оказалась полнехонька.

– И насушим, и замаринуем, – радостно сообщила Людка, демонстрируя мне свою добычу.

– Посмотри, Людка, – я показала рукой на низину с молодыми елочками, сбегающими чуть ли не до самой воды, – там должно быть много белых грибов.

– Да у меня уже нет места, – ответила она.

Но я стала её уговаривать:

– Пойдем всё же, раз мы здесь. У меня и пакетик есть, вот, – я вытащила из кармана ветровки пакет, который на всякий случай прихватила с собой. – В прошлый раз, помнишь, когда с Серафимой приходили, в основном, и собрали там.

Если бы я знала тогда, к чему приведет моя настойчивость… Но, повторяю, видно, это была судьба. Короче, Людку не пришлось долго уговаривать, у неё от приятного воспоминания заблестели глаза, и она с азартом ответила:

– Ладно уж, пошли!

Мы углубились в маленький лесок, но что-то ни одного гриба, даже поганок, не было видно. А еще этот необычный туман, невесть откуда взявшийся. Туман был похож на парное молоко, отличие было лишь в том, что он еще переливался золотыми блестками. Мы остановились завороженные и посмотрели вокруг. Туман уже успел окутать всю низину, спрятав под собой молодые елочки.

– Странно, – проговорила Людка, – откуда он взялся?

– Не знаю, – ответила я с восхищением. – Но посмотри, как красиво!

Блестки то собирались в одну кучку, то рассыпались в разные стороны, накрывая золотистым ковром всё вокруг, как новогодние конфетти.

– Странно, – повторила Людка и предложила: – Пошли лучше отсюда.

Хорошо сказать «пошли»! Куда? Туман стал настолько густым, что мы с трудом различали даже свои руки. Потихоньку двинулись вперед, постоянно натыкаясь на елки и стараясь не терять друг друга из виду. И всё-таки мы потерялись! Бывает же такое!

– Ау, Людка! – крикнула я, но не услышала ответа.

Лишь мой голос, как будто ударившись о какое-то препятствие, вернулся обратно, оглушив меня саму. Я запаниковала, и по спине тут же поползли мурашки. Всегда так: когда я чего-то боюсь, сразу покрываюсь «гусиной кожей». Я встала как вкопанная и, мертвой хваткой вцепившись в корзинку, приготовилась к нападению. Кто на меня собирался нападать? Этого я не знала. Картины одна страшнее другой проносились в голове: то это был огромного роста мужик с кривым бандитским ножом, то вампир с клыками, которого я видела в кино, то ведьма в своем страшном колпаке и верхом на метле, то чудовище, вылезшее из озера. В общем, в голову лезла одна жуть. Но я, крепко стиснув зубы и собрав волю в кулак, решила дорого продать свою жизнь. И вдруг меня кто-то толкнул! Я, завопив от ужаса, отскочила и, развернувшись, надела корзину с грибами на голову врагу. Этот враг вдруг заорал истошным Людкиным голосом. Я первая пришла в себя и радостно кинулась подруге на шею:

– Людочка, миленькая, так это ты?

Людка, опомнившись, стояла злая – презлая и отряхивалась от грибов:

– Ты что, Ксанка? С ума сошла? Очки сбила! Я же ни черта не вижу! Ну вот, где теперь их искать?

– Сейчас, сейчас, – проявив прыткость, я тут же, пристально вглядываясь вниз, медленно двинулась вперед. И вдруг под моими ногами раздался характерный хруст.

– Ой, – виновато сказала я, – кажется, они нашлись.

Я наклонилась и подняла остатки Людкиных очков, которые, естественно, не подлежали восстановлению. Людка тут же состроила страдальческую мину и произнесла трагическим голосом:

– Что это? Мои очки?

Я виновато пожала плечами и попыталась улыбнуться.

– И это мои очки? – трагически повторила она. – Боже мой, это были мои любимые очки.

– Ну что ты строишь из всего трагедию, – сказала я, – подумаешь, любимые. Между прочим, мне твои очки никогда не нравились. Есть повод их поменять. А давай я сама куплю тебе очки.

Последняя фраза произвела отрезвляющий эффект на Людку, и она, сменив трагический тон на радостный, добавила:

– Но выбирать буду я.

– Согласна.

Итак, были решены сразу несколько проблем: мы, наконец, нашли друг друга в странном тумане и избавились от надоевших очков. То, что эти очки тоже не нравились Людке, я догадывалась уже давно, но ей просто жаль было денег на другие. Нет, не подумайте, что она была скупердяйкой, нет, просто моя подруга, в отличие от меня, экономно тратила свои сбережения и не распылялась на мелочи жизни. Именно ей на маленьком семейном совете было поручено вести учет нашего совместного хозяйства. И, поверьте мне, выполняла она это поручение с честью. Если бы не Людка, я бы ходила в долгах, как в шелках. Благодаря ей, мы даже умудрялись весьма сносно одеваться, да еще в отпуск ездили тоже со своими деньгами, не обременяя родителей.

Мы собрали грибы и, взявшись за руки, уже не отпускали друг друга. Не шли, а тыкались в тумане, как слепые котята, но выхода не было. И вдруг он нашелся сам собой: туман, отвечая нашим желаниям, вдруг расступился, образовав просвет, и мы, не сговариваясь, помчались к нему.

– Удивительно все же, – произнесла Людка, как и я, оглядываясь по сторонам, – смотри: тумана как не бывало.

И действительно, только мы шагнули через просвет, как туман исчез. Его не было. Вообще не было. И лес был какой-то и знакомый, и незнакомый. Вокруг стояли елки, но уже не маленькие, а большие. Мы пошли наугад, лавируя между деревьями. Потом остановились, чтобы отдышаться, и вдруг услышали чей-то стон. Рядом, под одной из елок, ничком лежал какой-то мужик и стонал. Людка тут же поставила свою корзину и, по-деловому засучив рукава, склонилась над ним:

– Мужчина, вам плохо?

В ответ он застонал еще громче. Подруга с трудом перевернула его на спину. На груди мужика краснело большое пятно, а лицо искажала гримаса боли.

– П…По…мо…гите, – с трудом произнес он, потом вообще понес какую-то тарабарщину: – Дыра закрылась, я не успел. В сторожку меня оттащите, и деньги…деньги возьмите, я заплачу.

Мы с Людкой испуганно переглянулись.

– Он ранен? – с тревогой спросила я.

– А ты что? Сама не видишь? – ответила Людка и добавила: – Ранение, кажется, огнестрельное.

По всей видимости, в её врачебной практике это был первый подобный случай.

– Что значит, кажется? Ты же фельдшер.

– Ну и что же, – огрызнулась она, – можно подумать, что я каждый день имею дело с ранеными дядьками.

– Что будем делать? – спросила я. – Не бросать же его?

Дядька, до того деликатно не проронивший ни слова, вдруг заерзал на месте и испуганно запричитал:

– Девочки, миленькие, не бросайте, помогите…

– Да успокойтесь вы, мужчина, – успокоила его Людка, – никто вас бросать не собирается.

– Как же мы его потащим, – задумчиво произнесла я, – тяжелый ведь.

Но дядька вдруг сам предложил вариант:

– Возьмите лапник еловый, вон валяется, положите меня на него и тащите.

Мы так и сделали, но пришлось немного помучиться: мужик оказался и в самом деле тяжелым, поэтому с грибами пришлось расстаться. Стоит ли говорить, что расставались мы с ними с большим сожалением, но все же жизнь человеческая стоила намного дороже.