Дарья Донцова - Фейсконтроль на главную роль Страница 20

Маленькая Ника радовалась подарку, она не задумывалась, почему Софья выставляет ее из дома. Но потом подружки в школе стали перешептываться, сторониться одноклассницы, и в конце концов одна из девочек, Аня Решетникова, откровенно заявила:

– Не лезь к нам, не хотим с ведьмой играть.

– Я обычная девочка, – растерялась Ника.

– А вот и нет! – перебила ее Аня. – Твоя бабка колдунья!

– Баба Соня людям помогает, – попыталась оправдать старушку внучка, – у нас в деревне есть огород с травами.

Аня округлила глаза:

– Мама говорила: старуха триста лет живет. Потому что пьет кровь у людей. И ты такая же. Чур меня! Чур! Тьфу, тьфу!

Вероника в слезах прибежала домой. Бабушка успокоила внучку.

– Не верь глупостям, – сказала она. – Ну не чушь ли болтают? Никто три столетия не протянет.

Потом наступили летние каникулы, а осенью Нику неожиданно перевели в другую школу.

– Здесь лучше учат, – объяснила бабушка свое решение.

В новом классе Вероника подружилась с детьми, ее никто не дразнил ведьмой, но теперь девочка, хорошо помня разговор с Аней, никому не рассказывала о траволечении.

До подростковых лет Ника жила счастливо, а потом заболела ее мама. С каждым днем Марте становилось все хуже, она попала в больницу, затем ее выписали. Узнав, когда мама вернулась домой, Ника обрадовалась – значит, болезнь отступила. Но потом она присмотрелась к матери и внезапно поняла: это конец. Из клиники несчастную выпроводили умирать.

Пятнадцатого мая Ника возвращалась из школы в замечательном настроении. Вчера учительница математики, суровая Валентина Сергеевна, пообещала итоговую контрольную, а сегодня директор сообщила:

– Ваш педагог сломала ногу, некоторое время алгебры с геометрией у вас не будет, четвертные отметки поставят по сумме оценок, полученных ранее.

Не надо думать, что Ника была жестокой девочкой, но вспомните свое детство и поймите ее. Конечно, нехорошо, что с Валентиной Сергеевной случилась неприятность, но нога заживет, а контрольной-то не будет.

Радостно улыбаясь, Ника открыла дверь в квартиру, вошла в прихожую и замерла, услышав истеричный крик мамы:

– Я умираю!

– Нет, доченька, – уверенно ответила бабушка.

– Мне конец.

– Ты непременно выздоровеешь.

– Врешь, сука! – завизжала Марта.

Ника зажала рот рукой. Никогда до сего дня она не слышала, чтобы Марта и Софья конфликтовали, и уж совсем неприятно было узнать, что мать умеет браниться.

– Успокойся, деточка… на, выпей… – бубнила Софья.

Марта заплакала.

– Дай мне эликсир.

– Это сказка.

– Он есть!

– Солнышко, тебе лучше поспать.

– Гадина! Для себя бережешь! – вновь впала в истерику Марта. – Мне Ядвига все рассказала! Она тебе его дала и спасла!

– Ядя к старости умом ослабела.

– А-а-а! Правда глаза колет! Объявила бабушку психопаткой! Заграбастала эликсир! Дай, дай, дай!

Из комнаты раздался стук, вскрик, звон…

Ника, стряхнув оцепенение, ринулась в спальню. Перед глазами развернулась шокирующая картина. Мама, одетая в ночную сорочку, повалила на пол старуху, оседлала ее и пыталась задушить с воплями:

– Сука! Гадина!

Глава 12

Кое-как Ника сумела оторвать мать от Софьи. Марта закатила глаза и лишилась чувств. Бабушка с внучкой подняли больную, уложили на кровать, укрыли одеялом и уставились друг на друга.

– Что с ней? – первой опомнилась Ника.

Софья обняла девочку, увела на кухню, напоила своим фирменным чаем и рассказала семейную легенду.

Род Скавронских очень древний, корнями уходит в темные века. Постепенно некогда богатая семья растеряла деньги, земли и драгоценности, зато сохранила умение врачевать и несколько старинных книг, куда записывались рецепты. Знания по целительству передавались у Скавронских по женской линии. Впрочем, у них практически не рождались сыновья, а девочки были несчастливы в личной жизни: они либо вообще не выходили замуж и приносили ребенка «в подоле», либо рано становились вдовами. Как у всякого древнего рода, у Скавронских существовало семейной предание. Звучало оно так: бабушка-знахарка передает дар внучке, дочери – никогда. Если внучек было несколько, старуха выбирала одну, обучала ее и торжественно вручала ей старинные книги. Вроде вполне невинное сказание. Но имелся один нюанс. Колдуньи якобы хранили эликсир бессмертия, его состав не был нигде записан, бабки нашептывали ингредиенты продолжательнице дела и вручали бутылочку с жидкостью. Отпив из склянки, новая ведьма становилась мудрой и излечивалась от всех болезней. Даже на смертном одре, приняв пару капель магического средства, женщина вставала на ноги и жила столько, сколько хотела. Снадобье фактически дарило бессмертие.

– Занятно, – покачала я головой. – Но мало верится в существование столь радикального лекарства.

Ника кивнула.

– Говорю же, это красивая сказка. Но надо отметить: моя бабушка, Софья Скавронская, прожила более ста лет и умерла, как перегоревшая электролампочка – не болела, не мучилась, легла спать и не проснулась. До самой кончины бабуля выглядела молодо, ей в девяносто лет от силы шестьдесят давали. И книги с рецептами существуют, мне их бабуля показала, но только… Эх!

– Что?

Вероника спустила ноги на пол.

– Часть информации потеряна, чернила расплылись, не прочитать. Ряд рецептов содержит невероятные составляющие. Ну, допустим: «Возьми печень желтой жабы, выросшей в подвале дома аптекаря». Ну и где такую искать?

– Трудновато, – согласилась я.

– Поэтому бабушка пользовалась тем, что узнала от Ядвиги, своей мамы. Тут-то и зарыта собака, – мрачно добавила Ника. – По идее, целительство должно переходить от бабки к внучке, минуя мать ребенка. Следовательно, обладательницей бессмертного эликсира должна была стать моя мать, Марта. Но Ядвига обожала дочь Соню и, нарушив семейный закон, обучила ее, а не Марту. Вроде бы внучка не проявляла никакого интереса к травам, чуралась бабушки и больше всего на свете любила плясать с парнями. А Соня с малолетства помогала своей матери на огороде… Правды теперь не узнать, важен результат: Софья овладела знаниями, а ее дочь нет. Более того, Марта посмеивалась над матерью! Но, заболев, начала клянчить тот самый магический эликсир.

Ника сложила руки на коленях, глубоко вздохнула и продолжила:

– Скавронские никому не сообщали о секрете, но об удивительном средстве таинственным образом узнали люди. Кое-кто приходил сюда и на коленях умолял поделиться снадобьем. Обещали огромные деньги, проклинали бабушку, когда та говорила чистую правду: народ лжет, эликсира нет.

После смерти Марты Софья перестала скрывать от внучки свои занятия целительством и попыталась обучить Нику, возила ее с собой в Киряевку, демонстрировала огород. Но Вероника не хотела заниматься семейным делом – она боялась чужих проклятий и людей, которые потянутся к ней со своим горем.

Софья поняла позицию Вероники и отстала от нее. Единственное, что научилась делать Ника, это составлять успокаивающий чай.

– Секрета эликсира бабушка вам не открыла? – улыбнулась я.

– Нет, – серьезно ответила портниха. – Говорю же: нет никакого эликсира. Владей бабуля лекарством, она бы не пожалела ложку для мамы. Но сейчас вы рассказали про отпечаток мизинца… Вдруг все же снадобье существует?

– Сомнительно, – я решила вернуть женщину в мир реальности, – тогда бы Софья жила до сих пор.

– И как объяснить собственное бессмертие окружающим? – нахмурилась Ника. – Начнут расспрашивать. Нет, лучше прикинуться мертвой, взять другое имя. Значит… значит…

Нику затрясло, я пересела к ней на диван и обняла за плечи.

– Перестань! Не впадай в маразм, – незаметно для себя я перешла на «ты». – Скавронская умерла. Вопрос: кто еще, кроме тебя, знал о семейном предании? И какова связь между Лаврентьевыми, Варваркиным и Скавронской.

– О Лаврентьевых я никогда не слышала, – прошептала Ника. – Варваркин… Вроде знакомая фамилия.

– Твоя бабушка наложила заклятие на его библиотеку.

– Она только травами лечила! – вскинулась Вероника.

Я встала и начала ходить по комнате.

– Кто-то, хорошо осведомленный о биографии Скавронской, затеял масштабный спектакль. Пока я не понимаю цель постановки. Убить Нину? Но кому могла помешать Лаврентьева?

– Партнерам по бизнесу? – выдвинула свою версию Вероника.

– Институт частный, он перейдет в руки Арины и Эрика, никого постороннего при получении наследства не будет.

– Может, Нина надоела мужу?

Я покачала головой.

– Это невероятное предположение, они вместе много лет.

– Вот и опостылела ему старая баба, – оживилась Вероника.

– Эрик совсем не глуп, он хорошо понимает, что другую женщину, которая станет ему нянькой, психотерапевтом, личным стилистом, редактором, да еще обеспечит семью материально, найти невозможно.