Люся Лютикова - Сбылась мечта идиотки Страница 20

Гена схватил палку и принялся чертить на земле.

– Вот, смотрите, это так называемый Курский выступ – выступ советского фронта в районе Орла, Курска и Белгорода, который глубоко вдавался в расположение противника. Гитлеровское командование разработало операцию «Цитадель». Ее замысел состоял в том, чтобы мощными встречными ударами из Орла и Белгорода в общем направлении на Курск окружить и уничтожить оборонявшиеся на Курском выступе советские войска, а затем нанести удар в тыл Юго-Западного фронта. После этого фашисты планировали выйти в глубокий тыл центральной группировки советских войск и создать угрозу Москве. Вы понимаете масштаб этой операции?

Я кивнула. Ничего не соображаю в военном деле, но даже дураку понятно, что захватить столицу противника – это означает наполовину выиграть войну.

– Вот здесь, – парень опять принялся рисовать, – стояла группа армий «Центр» под командованием генерал-фельдмаршала Клюге, позже его сменил генерал-полковник Модель. Здесь – группа армий «Юг» под командованием генерал-фельдмаршала Манштейна. Северный фас Курского выступа обороняли войска Центрального фронта под командованием генерала Рокоссовского, а южный фас – войска Воронежского фронта под командованием генерала Ватутина…

Я слушала вполуха. Глаза Гены лихорадочно блестели, он с упоением вещал что-то про техническое превосходство немцев, объяснял разницу между истребителем «Фокке-Вульф-190А» и штурмовиком «Хеншель-129». Ясно, что парень помешан на войне. Но в свете нынешних увлечений молодежи это даже хорошо. Чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не спилось и не подсело «на иглу».

– А вот здесь, – Гена ткнул палкой в окурок, – на берегу реки Корень, располагался сорок четвертый гвардейский стрелковый полк. Туда наша экспедиция и отправится через две недели. Мы с Юлей уже практически все организовали, остались кое-какие мелочи. Так что вы не переживайте.

Я удивилась: с чего бы мне переживать? – но не успела выказать недоумение, потому что Гена продолжил:

– Я лично отчитаюсь за каждую копейку. Вы знаете, поездка обойдется даже дешевле, чем планировалось. Я нашел партию консервов по удивительно низкой цене. Правда, срок годности истек месяц назад, но, думаю, это ерунда. Ведь они же маркируют банки с временным запасом, правда?

Хм, а Майя говорила, что экспедиция на Курскую дугу сорвалась из-за отсутствия денег. Очевидно, Юле все-таки удалось раздобыть нужную сумму. Почему же тогда сестра не в курсе?

– С консервами лучше не рисковать, – заметила я, – особенно летом. Есть опасность заразиться ботулизмом, а это очень тяжелое заболевание, нередко со смертельным исходом.

– Ну, тогда, боюсь, мне не удастся сэкономить ваши деньги, – развел руками Гена.

Временами я бываю на удивление туповата. Парень уже битых полчаса твердит, что я имею непосредственное отношение к экспедиции, а до меня никак не доходит. Интересное кино получается! Значит, Юля сказала ему, что деньги на поездку дала я. Зачем она это сделала? Очевидно, не хотела разглашать настоящий источник финансирования.

Вот только есть одна неувязочка. Даже если бы я и хотела спонсировать поисковый отряд, все равно не смогла бы этого сделать. Доступ к имуществу Крылова у меня появится в лучшем случае через полгода. Но Гена, очевидно, не вникал в юридические тонкости. Да и с какой стати ему не верить Юле? Деньги нашлись – и слава богу! Хотела бы я знать, чьи это деньги на самом деле…

– Ничего страшного, – ласково ответила я, – тратьте, сколько нужно. Если не хватит – я еще добавлю.

Ну, или добавит тот, кто на самом деле финансирует экспедицию.

И тут меня осенило: да ведь это деньги Крылова! Бизнесмен дал их падчерице, а потом потребовал от нее какую-нибудь неприятную услугу. Ведь это было в духе Крылова – припирать людей к стенке. Но Юля не Майя, она девушка целеустремленная и волевая, с ней такие номера не пройдут. Она просто отравила отчима – и дело с концом. А чтобы как-то объяснить появление денег, свалила все на меня.

Пораженная этой догадкой, я молча пялилась на схему Курской битвы. Стрелки, который Гена нарисовал твердой рукой, почему-то убеждали меня в мысли, что Юля способна на столь же решительное и продуманное убийство.

Глава 20

В этот момент к нам подошла Юля. Она сухо поздоровалась и спросила:

– Вы меня ждете?

– Да, – радостно закивала я, – хочу с вами поговорить.

Юля бросила быстрый взгляд на Гену и состроила притворно расстроенную гримасу.

– Сейчас никак не получится, у меня срочный разговор.

– Если ты обо мне, то у меня ничего срочного, – простодушно отозвался парень. – Я могу вечером зайти.

Девушка досадливо поморщилась и заявила:

– Все равно, боюсь, у меня нет времени. Позвоните на днях, что-нибудь придумаем.

Я значительно произнесла:

– Думаю, время найдется. Мне надо обсудить кое-какие детали предстоящей экспедиции. Раз уж я дала на нее деньги, то хотелось бы быть в курсе дела…

Я насмешливо уставилась на Юлию: теперь не отвертишься, голубушка! Попробуй-ка выставить своего спонсора!

Юля бросила на парня еще один взгляд, на этот раз полный возмущения, и ответила:

– Хорошо, давайте поговорим, только недолго. А тебе, – она обратилась к Гене, – я позвоню.

Девушка открыла дверь, мы зашли в подъезд и стали подниматься по лестнице на второй этаж. Юля шла первой, я за ней. Я невольно сравнивала ее с Майей. Волосы у Юли светло-русые и, судя по всему, натурального оттенка. Она выше, чем сестра, и стройней. Движения более порывистые и нервные. Впрочем, учитывая, что я вплотную подобралась к ее тайне и Юля об этом догадывается, держалась она весьма хладнокровно.

Квартира у Юли оказалась точь-в-точь как у сестры. Это было неудивительно, ведь они жили в домах одной типовой серии. Однако планировка – это единственное, что объединяло жилища, обстановка отличалась кардинальным образом.

Никакого красного цвета, никаких диванчиков, кокетливых занавесок и фотографий Мерилин Монро. Стены покрашены серой краской. Вдоль стен стоят стеклянные стеллажи, на которых выставлена военная экипировка.

Забыв о правилах приличия, я ходила по квартире с раскрытым ртом и глазела. Чего тут только не было: шинели, гимнастерки, фуражки, погоны, именные жетоны, наградные нашивки, пуговицы, гильзы… Названий многих предметов я не знала. Некоторые фуражки были простреляны, на одной шинели я заметила огромное бурое пятно, очень смахивающее на кровь. Стеллажи стояли повсюду – в прихожей, комнате и даже на кухне. Квартира смахивала на казарму и военно-исторический музей одновременно.

Хозяйка, казалось, не обращала на меня внимания. Во всяком случае, она не пресекала мои брожения по квартире. Юля включила телевизор на кухне, там шел какой-то сериал про войну.

Через минуту она громко фыркнула.

– Что за бред!

– А что такое? – откликнулась я.

Она кивнула на экран.

– Здесь герой – старший лейтенант, а у него на погонах лычки.

– Лычки? – тупо переспросила я.

– Лычки носили сержанты, но никак не старлеи.

Я уставилась на экран, но даже не смогла определить, где эти самые лычки находятся. На всякий случай я глубокомысленно кивнула и полюбопытствовала:

– И часто бывают подобные «ляпы»?

– Постоянно. Это еще что! Недавно показывали фильм, где вообще ужас: один из персонажей – танкист, а одет в форму пехотинца. И эту халтуру они отправили на Каннский фестиваль!

Я с уважением на нее посмотрела.

– Неужели вы так хорошо в этом разбираетесь?

Юля гордо ответила:

– Да я любую форму времен Второй мировой войны могу своими руками сшить! Советскую, разумеется. Даже шинель!

Мне пришла в голову отличная мысль.

– Слушайте, Юля, да вам же надо в кино работать! У меня есть знакомый на киностудии, хотите, я с ним свяжусь? Он устроит вас костюмером. Ведь военная тема сейчас очень популярна! То кино снимают, то сериал, без работы точно не останетесь.

Девушка ответила после секундного колебания.

– Нет, спасибо, не нужно.

Но я не отступала:

– Да вы не стесняйтесь! Я же вам предлагаю от чистого сердца. Можно сказать, ради российского кинематографа стараюсь!

– Нет, – твердо повторила Юля.

Ладно, дело хозяйское. Тут я сообразила, что она, должно быть, уже нашла работу, и поинтересовалась, так ли это.

– Работа пока не входит в мои планы, – неохотно ответила девушка. – Сейчас я еду в экспедицию, потом, может быть, буду куда-нибудь устраиваться.

«А, может, и не буду», – явственно читался подтекст. Неужели Юля, как и ее сестрица, рассчитывает жить за чужой счет? Теперь, после смерти Крылова, это проблематично. Боюсь, что деньги на экспедицию, которые он дал, – это последняя «холява» в ее жизни.

– Кстати, насчет экспедиции… – начала я.

Юля меня перебила:

– Извините, что вмешала вас в это дело. Просто у меня не было другого выхода. Пришлось сказать, что деньги на поездку дали вы. В любом случае, на вашей жизни это никак не отразится, обещаю.