Артур Кангин - Хроника гениального сыщика Страница 20

— Через Беленького, мы обязательно придем к полосе белой… — решил подбодрить я друга. — Вы провернете еще пяток-другой грандиозных дел. Мир ахнет!

— Признаться, я не очень-то и люблю цветную капусту. Тем более с подоконника квартиры на Чистых прудах. Экология мерзкая. В Чистом пруду, зуб даю, водятся только мутанты.

Глава 24

Армада вшей

Москву одолели вши.

Армада хитрых и коварных насекомых вторглась с Волоколамского шоссе и расплеснулась по весенним улицам и площадям Златоглавой.

Вши, не всегда расплачиваясь, нагло брали такси. Заходили в изысканные ночные дискоклубы пропустить двойной «Мартини». Парочку зарвавшихся разжиревших тварей видели даже в vip-залах реконструированной Третьяковской галереи.

Сыщик Рябов ворвался ко мне, акушеру Кускову, как водится, за полночь.

В лунном свете нейлоновая рубашка Рябова блестела всеми цветами радуги. Высокие, из кожи кенгуру, ботинки инспектора агрессивно поскрипывали.

— Вы слышали об армаде вшей?!

Я достал из-под подушки свои пятнистые походные штаны и молодым зайцем сиганул с кровати.

Как стальная пружина швейцарских часов, был к бою готов.

В это самое время, в Колонном Доме Советов проходило пышное, по образцу китайских партсъездов, коронование вши Павла на трон.

Вши не умели говорить, поэтому изъяснялись ногами и руками, а титулованные — исключительно через сурдопереводчика.

О, как агрессивно, с оттенком нескрываемой наглости размахивали вши миниатюрными копытцами!

Какие ухмылки кривили их зарвавшиеся рожи…

— Павел, ты наш всенародно избранный президент! — кричали насекомые дланями.

— Под твоим руководством мы заживем еще лучше! — подобострастно размахивали ногами другие.

— Завоевали Москву, теперь нам Нью-Йорк подавай, — глумились остальные непарнокопытные.

И что, вы думаете, ответил вошь Павел?

Он нагло замер на своих кривых и артритных лапках. Ухмылка разверзла харизматическую рожу Павла до самых красных ушек.

Вот же гад…

Давайте, до поры до времени, оставим его.

Вперед, мой читатель!

— Прежде всего, надо уяснить откуда они берутся, — Рябов перепрыгнул через урну (последние были заботливо расставлены в самых неожиданных местах по личному указанию мэра Москвы) и вдруг встал, как вкопанный.

— Акушер Кусков, мы летим не в ту степь.

— А какая степь наша?

— К земляному провалу, на Большой Дмитровской.

— Возле Госдумы? — уточнил я.

— Ага! — сквозь зубы произнес сыщик.

В Думе царил форменный кавардак.

— Вы слышали о короновании вши Павла? — вопрошали думцы друг друга.

— Арендовали Колонный Зал Дома Советов! — яростно подхватывали другие.

— А сколько стоит аренда? — спрашивал кто-то маленький, с пейсами и лихим хохлацким чубом.

— Чудовищную сумму! Чу-до-вищ-ную! — отвечал знаток цен на аренды вместительных помещений.

Накалившись от подобных словопрений, депутаты, высокие и низенькие, худые и с брюшками, большеглазые и с вдавленными глазами, разом устремлялись в Дубовый буфет, в надежде плотным, калорийным ужином подбодрить себя.

Шло заседание третьего чтения Закона об уничтожении бабочек капустниц.

Им бы о вшах подумать!

А они о капустницах.

Нашли время!

Но — вперед, мой читатель!

Даже не заглянув внутрь, сыщик прыгнул в земляной провал на Большой Дмитровке.

Мне, акушеру второго разряда, Петру Кускову, ничего оставалось, как с отчаянной смелостью за ним последовать.

То, что мы увидели, изумило до немоты.

На теплой трубе московского водоснабжения сидел генеральный секретарь по делам СНГ Иосиф Шварцборген и дико чесал свою рыжую густую шевелюру.

Из волосяных зарослей фонтаном брызгали вши.

Маленькие и большие, худенькие и с брюшками, пучеглазые и вовсе без глаз.

Рябов выхватил из кобуры тридцатизарядный наган с антипедикулезными разрывными пулями, метко выстрелил в рыжие джунгли.

Иосиф бросился было бежать, но смирительная рубашка, кою я живо накинул на него, пришлась ему изумительно впору.

В Колонном Зале Дома Советов царило подлинное смятение.

— Есть сведения, — кричала своими погаными лапками одна жирная вошь, — что наш живительный источник, наше рыжее золото, наше красное солнышко повязано смирительной рубашкой и препровождено в антипедикулезную клинику имени профессора Зелинского.

Стон ужаса пронесся бы среди вшей, если бы они умели стонать.

А так они лишь нервозно задергали лапками.

— Павел! Всевышний наш президент! — возопили они всеми частями своего мелкого тела.

Положа руку на сердце, можно признаться даже в жалости к этим малюсеньким гнидам.

— Уходим на северо-восток! В Красноярск! — уверенно махнул своими ножками кронпринц Павел.

Вши бросились вон, ориентируясь по небесной мозаике Млечного Пути.

Госдума ликовала.

Какая светлая победа разума!

— Вши позорно покинули Златоглавую! — восторженно вопили депутаты всех мастей и фракций.

— Вот они, наши герои! — дружелюбно указывали на нас пальцами с платиновыми печатками другие народные избранники.

— Инспектор Рябов! Акушер второго разряда, Петр Кусков! Браво! — раздавалось то там, то сям.

Мы с сыщиком кланялись.

Весь мой организм заливала феерическая радость. Наконец-таки, административный центр России очищен от инородцев и мамаев всех мастей и фасонов.

Я ликующе посмотрел в зал, затем ликующе же на моего героического друга и коллегу по ратным битвам, инспектора Рябова и… столкнулся с его тревожным, не без пронзительности, взглядом.

Куда же он смотрел?

И я увидел лидера одной из фракций, однояйцового близнеца Иосифа Шварцборгена. Звали его Филипп Караваев (фамилию он хитроумно взял по матери).

Филипп Караваев вычесывал свои льняные кудри специальной расческой. И с народного представителя, одна за другой, маленькие и большие, худенькие и с брюшком, пучеглазые и вовсе без глаз, прыгали вши.

— Выхватывайте свой антипедикулезный наган, — подсказал я Рябову.

Мой друг устало усмехнулся.

— Запомните, милый Кусков, параллельный мир вшей нельзя уничтожить. Он в другом измерении. С ним всегда нужно быть начеку. И время от времени сходиться в кровавой схватке.

Я с ненавистью посмотрел на водопад глумливых вшей, обрушивающийся из льняных кудрей лидера одной из фракций.

Глава 25

Соломенный ковчег

Газета «Труд», от 17 сентября, опубликовала заметку:

«В городе Валдай Новгородской области готовится к спуску на воду ковчег, выполненный местными умельцами из соломы. На ковчеге горожане отправятся на поиски легендарного Эльдорадо. По данным московских ученых соломенный ковчег может выдержать от 200 человек и 100 голов мелкого скота».

Сыщик Рябов помрачнел:

— Петя, мы должны предотвратить катастрофу.

— Не понял?

— В Валдае явно живет более двухсот человек. Они утонут!

— Да я готов разорвать ковчег своими зубами…

Инспектор внимательно посмотрел на меня.

Как принято говорить, в комнате пролетел тихий ангел.

Валдай — город маленький, однако найти ковчег оказалось не так-то просто.

Рябов и я, акушер Кусков, тщательно исследовали все излучины и мыски валдайского озера. Я даже пару раз нырнул в студеную воду, вспугнув стадо тощих гусей.

Пусто!

Мы приметили батюшку в черной сутане, с золотым крестом на груди. Он уютно расположился на зеленой травке берега и наливал в пластмассовый стаканчик водку «Молодецкую».

— Отец, — обратился к нему Рябов, хитро сощурившись, — сказывают, тут где-то есть соломенный ковчег?

Батюшка, крякнув, дерябнул.

— Отцом Серафимом меня зовут… — наконец-таки отреагировал он, закусывая ливерной колбасой.

— Нам бы соломенный ковчег? — намекнул ему я, Петр Кусков.

— Идите в городскую библиотеку. Спросите библиотекаря Ящурова.

Библиотекарь Федор Ящуров оказался низеньким лысым человечком, с острым, я бы даже сказал, ястребиным взором крошечных глаз.

— Знать не знаю! — сразу отбрил нас.

Сыщик развернул перед ним газету «Труд», от 17 сентября.

— Жидомасонский заговор, — криво усмехнулся Ящуров. — Черные все рынки захватили. Убивать надо. Мечом и железом выжечь заразу. За возрождение России! Рот фронт! Мо па саран!

— И такие, извините за выражение, ящуры выдают книги нашим детям?! — сглотнул сыщик.

Тут библиотекарь расплакался.

— Зарплату уже пять лет не уплачивают. Дома шаром покати! Дети одну лебеду кушают! Это Антошка, сучий масон, воду мутит.