Иоанна Хмелевская - Все красное (журнальный вариант) Страница 22

— Если бы ты побольше путешествовала, то прекрасно бы подошла. Подозрений не возбуждаешь, с типом могла встречаться, Эдека знала…

— Отцепись! Если бы Анита не возбуждала подозрений… Но все-таки лучше всех подходит Эва. Все время мотается по свету, подозрений не возбуждает, черного типа знает, а ее помощник мог пырнуть ее для маскировки. Обрати внимание: при таких благоприятных условиях ей не сделали ничего плохого.

— Рой тоже совершенно не возбуждает подозрений, — задумчиво пробормотала я. — И это горе теперь: по ошибке пырнул свою любимую жену… Что за холера!.. Таких дурацких преступлений не станет совершать ни одна уважающая себя организация.

— Видимо, она себя не уважает, — рассудила Зося. — Оставим ее в покое, главное, узнает ли Павел типа.

Павел вернулся почти одновременно с Алицией. Он был крайне разочарован.

— Ну, поставили передо мной двадцать каких-то черных в красных рубашках. Откуда они их только взяли? Ни один не подходил, и, что хуже всего, я увидел Джузеппе. Это не он.

— Какого дьявола мы столько времени сидели в Англетере? — расстроилась я. — На кой черт нам вообще этот Эвин роман?

— Для расширения кругозора, — наставительно сказала Зося.

— Ты лучше думай о том, что надо быть крайне осторожными. Бобуся и Белую Глисту черт унес, теперь ему совсем не из чего выбирать. Самое печальное, что стилет уже отработан…

Зная, что педантичный убийца ни за что не воспользуется третьей попыткой, мы спокойно поели. Яд, стилет, огнестрельное оружие можно было выкинуть из головы. Молоток тоже. Мы очень старались, но никак не могли угадать, что еще взбредет ему в голову. Несмотря на протесты Алиции, мы решили, что она каждую ночь будет спать на другой кровати, а в ее постель будем класть куклу.

Около семи неожиданно приехал Йенс с бумагами, которые Алиция должна была у него подписывать. Пока они беседовали, мы тоже даром времени не теряли: взяли старый плед, всевозможные лоскуты, несколько рулонов туалетной бумаги, ночную рубашку, парик Алиции и занялись делом. Кукла вышла замечательная!

Показать Алиции ее двойника мы не успели. Зося в своей комнате еще дошивала наш шедевр, когда Алиция закрыла за Йенсом двери и вынула из сумки новую пачку сигарет.

— О, дьявол, ну и развлечение меня ждет!

Это прозвучало так зловеще, что я прекратила искать в косметичке английские булавки и с беспокойством посмотрела на нее.

— Ну? Что еще?

— Мне придется, — сказала Алиция и закурила сигарету, — мне придется устроить…

И тут кто-то застучал в дверь. Она положила сигарету на стол и пошла в переднюю.

— Что тебе, черт возьми, придется устроить? — потеряв терпение, заорала я вслед. В этом доме стук раздавался в самый неподходящий момент.

Я сидела за столом, вокруг меня на диване было рассыпано содержимое косметички. Хотела по случаю гостя быстро собрать весь этот мусор и выдвориться, но, увидев входящую, уже не смогла двинуться с места.

Это было чудовище. Несомненно, женского пола. Оно щебетало, на голову возвышаясь над Алицией. Я пыталась прикинуть на глаз его периметр, одинаковый от шеи до колен, и решила, что метр девяносто следует принять за минимум. На нем было ситцевое платьице, сверху болталась куцая черная шерстяная кофточка (в таких у нас в деревне перед войной пасли коров), из-под платьица же торчали огромные, бесформенные, собранные в складку шерстяные брюки. Они слегка напоминали слоновьи ноги, хотя слон вместе с ногами выглядит куда изящней. Несмотря на полученное в детстве строгое воспитание, я не могла оторвать от нее глаз. Сидела и с увлечением подсчитывала, сколько бы из нее вышло Алиций. Если не преувеличивать, то две с половиной, а может, и три.

Алиция нашла на письменном столе фонарик и секатор и вместе с гостьей вышла в сад. Сногсшибательная мадам светила, а Алиция обезглавливала растущие рядом с террасой георгины. Она составила красивый букет и отдала его гостье. Некоторое время они еще посидели за столом, не обращая на меня внимания, посмотрели какие-то проспекты, потом мадам извлекла из сумки пакетик с семенами, посовещалась о чем-то с Алицией, попрощалась и ушла.

Я пришла в себя и обрела дар речи. Помня дикий скандал насчет кузинки Греты, я уже собралась осторожно спросить, кто эта прекрасная и такая элегантная незнакомка, но Алиция меня опередила.

— Ну, и как тебе Лилиан? — ехидно спросила она.

— Действительно, женщина редкой красоты! — с облегчением сказала я. — Как, интересно, можно сделать из себя такого монстра? Что на ней было?

— Что-то, — ответила задумчиво Алиция, глядя в пространство. — По-моему, это не имеет значения. Но что он в ней нашел?

— Как это что? Наверняка надеялся, что количество перейдет в качество.

— Разом.

— Разом.

— Может, она в молодости была худющая?

— Вряд ли. Ее всегда должно было быть очень много. Так что же все-таки случилось?

— Ничего не случилось. Она просто купила семена и хотела проверить, те ли сеяла я…

— Ради бога! — застонала я. — Алиция, лечи склероз! Перед тем, как вошло это чудовище, ты сказала, что тебе что-то придется сделать! Что?!

— Что? — удивилась Алиция. — А, действительно. О, черт… Должна буду устроить ужин.

— Для кого? — мрачно спросила я, понимая, что это что-нибудь официальное.

— Для Херберта с женой. Они уже давно напрашивались на ужин по-польски. Я надеялась это оттянуть, но, оказывается, Херберт будет участвовать в деле о наследстве, а позвонить по делу, не пригласив, нельзя.

Я собрала английские булавки и решила, что Алиция преувеличивает. Херберта, сына нашего давнего приятеля, мы знали чуть ли не с пеленок, он окончил юридический, сделал блестящую партию, но это еще не повод, чтобы так с ним церемониться!

— Ну и что ж такого, ужин на двоих?

— Но это должен быть ужин по-польски!

— Что это значит? Все должны напиться и петь «Красный пояс»?

— Дура. Должен быть бигос или рубцы…

— Рубцы если только из тебя сделать. Но бигос я же тебе привезла!

— Мало! — с сожалением вздохнула Алиция. — Осталась только одна банка, остальное я уже сожрала.

По-польски или не по-польски, я все-таки не могла понять, в чем проблема. Озверевшая от моей тупости Алиция объяснила, что все дело в жене Херберта. Эта дама из высшей аристократии, родственница королевы, и вся сложность состоит в том, чтобы принимать ее как обычного человека, ни на секунду не забывая при этом, что перед нами родственница королевы. В общем, мы должны быть чрезвычайно изысканны и одновременно свободны.

— Жаль, что ни ты, ни Зося не воспитывались при дворе, — было бы проще. Разве что Зося поможет сделать бигос.

— За то, что не воспитывалась при дворе? И когда это должно состояться?

— Как можно скорей. Дело срочное. Лучше всего завтра или послезавтра.

Готовить бигос Зося согласилась, но предупредила, что придется начать немедленно. Я обычно ложилась последней, поэтому мне поручили погасить горелку. Алиция слегка поколебалась, решила, что половина десятого — вполне приличное время, и позвонила Херберту. Он с радостью принял приглашение.

Я сидела за столом и выбирала себе лошадей на ближайший четверг, то есть на завтра. Зося и Павел вслепую подсказывали, кто придет. Павел при этом открывал банку с кислой капустой, а Зося промывала грибки. Алиция заглянула в свою комнату, на секунду застыла в дверях, попятилась и внимательно нас оглядела, как бы удостоверяя наши личности.

— По-моему, все на месте? Кто в таком случае, черт побери, спит в моей комнате?

В первое мгновение у меня мелькнула мысль, что в доме опять чужой покойник. Но тут я вспомнила про куклу. Зося, оказывается, уже успела коварно подложить ее в кровать Алиции.

— Осторожность так осторожность, — спокойно, но решительно сказала я. — Ты там спать не будешь. Спи в погребе, в ванной, где хочешь, но не у себя. Там будет спать имитация. Можешь ее пощупать, — добавила я любезно. — Неплохо получилось, а?

Алиция молча вернулась в комнату и критически оглядела свою заместительницу.

— Морда немного страшновата. Ты и вправду думаешь, что можно ошибиться?

— Ты же ошиблась. Не придирайся. Физиономия из туалетной бумаги не может быть чудом красоты. Если он и заметит подмену, вряд ли будет искать тебя по всему дому!

— Кроме того, ты с ней будешь меняться местами. Раз она там, а ты на диване, а другой раз — она на диване, а ты там.

— Но сегодня я там!

— Нет, сегодня она там, а ты тут. А завтра, может, наоборот.

Алиция не устояла перед коллективным нажимом и приготовила себе постель на диване. Зося и Павел пошли спать. Капуста воняла по всему дому. Чтобы проветрить, я приоткрыла дверь на террасу и увидела, что идет дождь. Приятно было сознавать, что Бобуся и Белой Глисты уже нет, и не надо бегать в ванную через сад.