Наталья Александрова - Муж, который живет на крыше Страница 23

– Это напоминает мне о том, что лучшие годы своей жизни я потратила на такое трепло! – в тон ему ответила Лола.

– Ты мне тоже очень нравишься. Но сейчас нам не к нему, сейчас нам к главному бухгалтеру И. Р. Филину. Интересно, этого «конкретного мужика» зовут Игорь Романович? Или Илья Рудольфович? Или Иван Родионович? Знаешь ли ты, Лолочка, как много говорит о человеке его имя? Иван Родионович никак не может быть похож на Илью Рудольфовича…

– А Анна Сергеевна ничем не напоминает какую-то Лолу. – Девушка потрясла перед носом Маркиза своим паспортом. – Забываетесь, Анатолий Михайлович… или как вас надо называть – Толян?

– Твоя правда… конкретно. – Леня тяжело вздохнул.

В это время из кабинета главного бухгалтера вышел посетитель, и парочка компаньонов зашла ему на смену.

За широким офисным столом, заставленным современной техникой, сидел грузный насупленный мужчина лет сорока.

Поздоровавшись с посетителями, хозяин кабинета выжидательно уставился на них.

– Мы вот, конкретно, с пацанами прибрали один завод в Воркуте, а теперь, значит, хотим тут в Питере дела завернуть, ну меня пацаны и послали с ней, то есть с Анной… Сергеевной, реально разузнать тут что и как, и чего по жизни надо, чтобы не лохануться…

– Анатолий Иванович хотел сказать, – невозмутимо перевела Лола, – что мы представляем здесь интересы крупной воркутинской металлургической компании, которая заинтересована возможностями выхода на мировой рынок, открывающимися в Петербурге, и в связи с этим намерена открыть здесь свое представительство, для чего, конечно, нужно иметь рублевые и валютные счета. В первую очередь мы подумали именно о вашем банке…

– Это очень правильно, – кивнул главный бухгалтер. – Исторически сложилось так, что в нашем банке сосредоточены финансы большинства крупных металлургических предприятий региона. Такие фирмы, как ЛМЗ, Ижорский завод, Охтинский комбинат, издавна являются нашими клиентами.

– Охтинский-то, по жизни, базарят, лоханулся? – с нескрываемым интересом спросил «Анатолий Иванович».

– До нас дошли сведения, что относительно Охтинского комбината начата процедура банкротства, – перевела эту фразу дама.

– Я понял, – кивнул главный бухгалтер. – Это не совсем точная информация. В действительности у Охтинского комбината были определенные долги, кроме того, часть его оборудования устарела и нуждается в модернизации… поэтому было принято решение о продаже части его акций с тем, чтобы привлечь дополнительные средства. Но это не значит, что комбинат утратит свои позиции на рынке металлов, напротив, будут привлечены значительные средства, и фирма выйдет на новый уровень. Кстати, продажа акций Охтинского комбината будет осуществлена именно через наш банк, традиционно связанный с отраслью…

Маркиз переглянулся с Лолой.

Главный бухгалтер выдержал небольшую паузу и продолжил:

– Так что вы приняли очень правильное решение, обратившись именно к нам. Чтобы открыть счета в нашем банке, вам нужно будет подготовить следующий пакет документов…

Пока Лола записывала необходимые документы, Маркиз обдумывал ситуацию.

– Значит, конкретно, когда мы все эти бумаги притащим, вы нам эти номера… в смысле, счета дадите, и пацаны смогут бабки прислать? – проговорил он, когда Лола убрала список.

– Примерно так, – усмехнулся главный бухгалтер. – Только номера ваших счетов сообщу вам не я, а Андрей Иванович, наш управляющий. По традиции он лично встречается с новыми крупными клиентами и вручает им карточку с номерами счетов.

– Понятно. – Маркиз поднялся из-за стола. – Ну, мы, конкретно, пошли собирать бумажки.

– Ну и что мы выяснили? – уныло спросила Лола в машине.

– Пока только то, что именно этот банк обслуживал фирму «Нординвест» и Охтинский металлургический комбинат, из-за которого и разгорелся весь сыр-бор. То есть я так понимаю, что все денежные вопросы по поводу его продажи решаются именно в этом банке.

– Я бы выпила где-нибудь кофе, но в таком виде… – Лола с грустью оглядела себя в маленьком зеркале…

– Не расстраивайся, едем домой, я сварю тебе отличный кофе! – утешил Маркиз.

По дороге они купили в «Норде» слоеных трубочек со взитыми сливками и миндальных пирожных, Лола заявила, что ей нужно снять стресс. Леня не спорил.

– Итак, мой дорогой, – начала Лола, когда они сидели на своей уютной кухне, попивая кофе. – Должна тебе сказать, что ты совершенно неправильно оцениваешь ситуацию. То есть оцениваешь ее ты, возможно, и правильно, но подходишь к решению вопроса не с той стороны.

– Вот как? – Леня так удивился, что даже отставил чашку. – И что же ты мне посоветуешь?

Лола предпочла не услышать сарказма в его голосе и невозмутимо продолжала:

– Не нужно все усложнять, нужно быть более непосредственным.

– Ну-ну. – Леня заинтересованно придвинулся поближе и отмахнулся от Пу И, который требовал свою порцию миндального пирожного.

– Вот ты оказался замешанным в неприятную историю, – начала Лола голосом учителя средней школы, который объясняет семиклассникам закон всемирного тяготения на примере Исаака Ньютона и падающего ему на голову яблока. – Ну, допустим, избавился ты от трупа той женщины, это правильно. Но потом выяснилось, что дело криминальное, так начни с самого простого! Выясни, кто эта женщина, где она жила и с кем, есть ли у нее муж, собака или кошка, что она ела и пила и как одевалась…

– Господи, да зачем мне все это, если она уже умерла! – возмущенно воскликнул Леня и добавил тем же голосом: – Пу И, да отвяжись же наконец, тебе вредно столько сладкого!

Пу И тотчас же цапнул его за палец, но легко, не до крови. Лола против обыкновения не стала на сторону своего невинного песика, а шлепнула его легонько газетой и выгнала из кухни.

– А затем это нужно, – как ни в чем не бывало продолжала она, усевшись поудобнее, – что таким образом можно узнать, кто ее отравил. Ведь ты же сам говорил со слов Рудика Штейнмана, что Крылова – марионетка. То есть она занимает директорское кресло только для мебели, уж извини за каламбур. И кому понадобилось избавляться от марионетки? Если бы она не угодила своим криминальным покровителям, ее бы просто убрали – устроили бы катастрофу или несчастный случай, да так аккуратно, что и комар носа не подточит, ни у кого бы и сомнений не возникло, что женщина умерла, к примеру, от инфаркта. Бывает же… вроде бы здоровая, полная сил, а вдруг раз – и нету!

– Ну, если на то пошло, то я же не знаю наверное, что ее отравили, ведь это только с ее слов… она сама сказала, что ее отравил какой-то Альберт.

– И кто он такой? И зачем он это сделал? – требовательно спросила Лола. – Да еще так неаккуратно. Думаешь, это тот тип, который ругался с ней возле ресторана? Если он ее отравил, то зачем же позволил ей сесть в чужую машину? А вдруг бы ты оказался врачом и сразу на месте определил, что дело нечисто? Сам дал тебе уехать, а потом разыскивал тебя с такими серьезными намерениями, что даже ни в чем не повинного продавца машин угробил!

– Да, нестыковочка получается… – согласился Маркиз. – Скорей всего, этот человек понятия не имел, что Крылова через несколько минут помрет, иначе не отпустил бы ее так легко.

Лола поглядела на Маркиза с легким превосходством, отставила пустую чашку и направилась в комнату:

– Ты видел ее паспорт, знаешь, где жила эта Крылова, а что там было сказано про семейное положение?

– Не помню… – Леня рассердился. – С трупом в машине, знаешь ли, голова плохо работает…

Лола уже сидела за компьютером.

– Паспортные данные ее мы выясним по базе данных, – говорила она, глядя на экран, – прописку, семейное положение…

На экране всплыли данные: Крылова Ирина Леопольдовна, год рождения… адрес… семейное положение…

– Смотри-ка! – оживилась Лола. – В таком-то году зарегистрирован брак с Крыловым Альбертом Николаевичем, одна тысяча девятьсот шестьдесят четвертого года рождения, русским… Вот и Альберт нашелся. У, отравитель!

– Действительно, вот он, Альберт, – смущенно пробормотал Леня, недоумевая, как такой простой способ определения таинственного Альберта не пришел ему в голову. – Но вовсе не факт, что ее отравил именно он! Возможно, ей показалось, что это он…

Лола, не слушая, уже искала сведения на Альберта Крылова.

– Вот, все сходится, Альберт – ее муж, потому что прописан по тому же адресу. Значит, жили они в законном браке восемь лет, и он был младше жены на пять. Вот и все сведения. Слушай, а может, все просто, и он отравил ее из элементарной ревности?

– Ага, из ревности, – поддакнул Леня. – Жена старше мужа на пять лет и вообще не первой молодости, а он ее отравил из ревности! Лола, ты не в театре!

– Ну, я имела в виду, что это она его ревновала, и он ее отравил, чтобы она не мешала ему жить, скажешь, такого не бывает в жизни? – агрессивно ответила Лола.