Наталья Александрова - Тройные неприятности Страница 24

Марго мимоходом взглянула в зеркало и невольно оторопела. Хоть Мамбазимброй попало по голове, но огромный фиолетовый синяк расплывался под левым глазом.

— Я убью вас обоих! — заорала она, ловко сделала подножку Владимиру, который этого никак не ожидал, и устремилась к Кате.

Катерина завизжала от страха, и тут в квартиру вошли ее подруги. Владимир в пылу ссоры не успел запереть двери.

— Что здесь происходит? — грозно спросила Жанна.

Она и так была сердита, что выдернули с рабочего места, а тут еще такой гвалт у Катьки.

— Ой, девочки, а вы откуда? Как хорошо, что вы пришли, — обрадовалась Катя, — а то меня чуть не убили…

— Что? — закричали хором Ирина с Жанной. Это еще что такое?

— Вот она приревновала меня к соседу, объяснила Катя, — ворвалась, нахулиганила тут, чуть панно не порезала, ценную статую сломала…

— Ах ты паразит! — закричала Жанна, решив обратить свой гнев на Владимира. — Тебя предупреждали, чтобы вел себя прилично? Тебя предупреждали, чтобы сидел тише воды, ниже травы, чтобы баб никаких сюда не водил и соседке не хамил?

— Да я что… — оправдывался Владимир, вспомнив про отбитые бока, — да я со всем уважением… Это она, стерва ненормальная…

— Захотел снова с Коровьевым пообщаться? вступила Ирина.

Владимир отчаянно замотал головой, говоря, что никак не хочет встречаться с этим самым Коровьевым. Марго, увидев перед собой достойного противника в лице Жанны, несколько присмирела. К тому же глаз потихоньку зап-" лывал и начал болеть.

— Вон отсюда оба! — твердо сказала Жанна. — И если еще раз такое повторится…

Марго тихо отступала к двери, стараясь сохранить остатки достоинства. Владимир не знал, от кого ждать больших неприятностей, и нервно дергал головой. Наконец он решил, что сейчас следует удалиться из квартиры вместе с Марго. Хоть она и в ярости, но все же не в лучшей форме, к тому же одна, а тех — трое. Д если они снова позовут Коровьева…

Дверь с грохотом захлопнулась за Владимиром и Марго, и с лестницы донеслось стихающее эхо их шагов и удаляющейся перебранки.

Ирина взглянула на Катю и, переведя дыхание, проговорила:

— Какие бурные эмоции! Вот люди живут настоящими страстями! А у нас жизнь какая-то тусклая, бесцветная, ни тебе поругаться в свое удовольствие, ни тебе волосы сопернице выдрать…

— Да уж, — Катя вздохнула, — мне этих страстей хватит надолго! Если бы не вы, боюсь, пришлось бы мне заказывать парик… Ну что, девочки, пойдем, выпьем чаю, успокоимся немножко?

— Я к тебе приехала не чаи распивать! — грозно промолвила Жанна. — Между прочим, важного клиента упустила! Я приехала на тебя морально воздействовать, проводить с тобой воспитательную работу!

— Какую еще работу? — Катерина удивленно захлопала белесыми коровьими ресницами. Девочки, вы чего?

— Говори, Ирка! — Жанна повернулась к подруге.

Но воспитательную работу пришлось отложить, так же как и чаепитие. На входную железную дверь обрушились мощные удары. Можно было подумать, что перед входом в квартиру начался камнепад.

— Что это? — хором воскликнули Жанна с Ириной, а Катя подошла к двери и испуганно глянула в глазок.

Когда она повернулась к подругам, лицо ее было белым как мел.

— Случилось самое страшное! — проговорила она еле слышным, осипшим от страха голосом.

— В чем дело? — Ирина инстинктивно шагнула к Катерине, чтобы поддержать подругу в минуту опасности.

— Это Скотина Павловна! — прошептала Катерина, оглядываясь на дверь в непритворном ужасе.

— Кто? — удивленно переспросила Ирина.

— Вообще-то ее зовут Сикстина Павловна.

У нее родители помешались на искусстве и дали ей имечко в честь Сикстинской мадонны. Но выговорить такое имя никто не может, поэтому ее все в доме Скотиной Павловной называют, тем более что это ей очень подходит.., ну да вы сейчас сами увидите… В общем, это моя соседка снизу… — И Катя обреченно двинулась к двери.

— Так, может, не открывать ей? — прошептала Ирина, которой передался Катькин безотчетный страх. — Сделаем вид, что никого нет дома…

— Бесполезно! — с тяжелым вздохом проговорила Катерина.

Словно в ответ на ее слова, на дверь снова обрушился камнепад. Сквозь грохот ударов донесся резкий, визгливый, как бензопила, голос:

— И не делайте вид, что вас нет! Я знаю, что вы дома!

Катя снова вздохнула и открыла дверь. На пороге стояла невысокая тощая особа среднего пенсионного возраста с маленькими, острыми, как буравчики, мутно-серыми от злости глазами. Казалось невероятным, что такое миниатюрное создание могло только что устроить такой грохот, что у подруг едва не полопались барабанные перепонки.

— Та-ак, — угрожающе протянула тетка. Внимательно оглядела застывших перед ней женщин и наконец, зафиксировав взгляд на Катерине, сказала:

— Теперь, значит, вы делаете вид, что ничего не было?

— Чего не было? — спросила перепуганная Катерина. — Чего не было, Ско… Сикстина Павловна?

— Нарушения общественного порядка, вот чего! — рявкнула тетка так громко, что Ирина невольно отскочила от нее. — Нарушения общественного порядка со всеми вытекающими последствиями!

— Но Сикстина Павловна… — начала было Катя, соседка немедленно пресекла ее попытки оправдаться:

— И не надо меня уговаривать! Я знаю свой гражданский долг! У меня есть твердая жизненная позиция! Я не намерена вам потакать!

Вы от меня этого не дождетесь! И не пытайтесь меня уговаривать!

— Я и не пытаюсь! — с тяжелым вздохом проговорила Катерина. — Все равно это бесполезно!

— Вот именно! — со злобной радостью в голосе подтвердила Сикстина Павловна. — Потакая таким, как вы, честные люди только отдаляют светлое будущее!

— Что вам нужно? — проговорила, закипая, Жанна. — Что это вы вломились в чужую квартиру и устраиваете здесь скандал?

— А ты кто же? — уставилась на нее соседка. Ты здесь вообще не имеешь права слова!

— Это почему это? — Жанна засверкала глазами и уперла руки в бока. — Почему это я не имею?

— Потому что ты здесь не прописана!

— Прописка вообще отменена! — взвизгнула Жанна, наступая на Сикстину Павловну. — Я юрист, и вы мне тут не вкручивайте!

— Юрист! — передразнила ее тетка. — Знаем мы таких юристов.., кавказской национальности!

— Ax ты… — Жанна задохнулась от возмущения. — Да я тебя…

— Что ты меня, что? — радостно выкрикнула Сикстина. — Рукоприкладством займешься?

А мы акт, а мы акт, и привлечем тебя, голубушка, за злостное хулиганство.., с особым цинизмом!

— Жанночка, не надо! — Катя оттащила подругу и бросилась к соседке, как бросаются под танк:

— Сикстина Павловна, что случилось? У вас протечка?

— Еще не хватало! — огрызнулась тетка. — Да если бы протечка, мы бы с тобой не здесь разговаривали! Что случилось? Натуральное хулиганство с твоей стороны случилось, вот что!

Нарушение общественного порядка! Из твоей квартиры доносились звуки скандала, нарушавшие мой законный покой! Я, между прочим, может быть, отдыхала, на что имею полное право, находясь на своей собственной жилплощади, а ваши безобразные выкрики мешали полноценному отдыху и качественному просмотру телепередачи!

— А ваши безобразные крики, может быть, мешают моему полноценному пищеварению! выкрикнула Жанна, но Катя снова оттащила ее в сторону и чуть не заткнула рот.

— Я непременно вызову участкового, — продолжала разоряться соседка, — и непременно, чтобы акт составить! То она, понимаешь, ходит по квартире среди ночи, то она в неположенное время посудой гремит…

— Что же мне в туалет ночью не выйти, у вас спрашивать? — робко вставила Катя реплику. И чашку чая нельзя выпить?

— Чай надо вовремя пить, — гаркнула Сикстина, — а не по ночам!

— А если я по ночам работаю?

— Интересная какая работа, — Сикстина осклабилась, — все люди почему-то днем работают, а по ночам, извиняюсь, спят! Это что же за такая работа, что надо непременно по ночам?

С этой работой тоже надо разобраться!

— А если я художник, — проговорила Катерина, чуть не плача, — а если у меня именно по ночам вдохновение? А вы каждый раз, чуть только я чашкой звякну, тут же участкового вызываете!

— Художник от слова «худо»! — взъярилась тетка. — А участкового вызывала, вызываю и буду вызывать! И акт буду составлять по каждому вопиющему факту! И вы от меня не дождетесь уступок и смягчения моей гражданской позиции! Я говорю только правду!

— Но сейчас-то не ночь… — все еще пыталась обороняться Катерина.

— Это не дает вам права нарушать! У вас раздавались крики, звуки нарушения общественного порядка! Между прочим, мужчина у вас кричал! Отчетливо слышала мужской голос, а вы, насколько я знаю, не замужем! Так что не уговаривайте, буду вызывать участкового!

— Статья шестьдесят восьмая, пункт "б", неожиданно вполголоса проговорила Жанна.