Наталья Александрова - Перстень Калиостро Страница 25

– Вот что я тебе скажу, – начала Надежда серьезно, – теперь настало время заняться цепочкой старушек. Надеюсь, так мы узнаем, каким образом ты попала в квартиру к Александру. Кстати, как его фамилия?

– Терентьев, Александр Михайлович.

– Терентьев? Писатель? Ну ты даешь, Мария. Нелюбопытная ты девица! Это же в свое время был очень даже модный писатель. Дай-ка сюда папочку… Так, три романа… вот, этот я даже читала.

– Интересно?

– На любителя, – уклончиво ответила Надежда. – Но если бы не авария, он бы стал очень популярным. Тогда знаешь, как его обсуждали! Вот тебе и повод его знакомства с Долорес. Поехал на какой-нибудь конгресс, там случайно встретил… любовь с первого взгляда.

– Ладно-ладно, уже нафантазировали! – Опять я удивилась, почему мне так неприятно думать про эту Долорес?

– Ну-ну, – усмехнулась Надежда. – Завидовать дочке миллиардера нет смысла – вспомни фото с кактусом… Вот уж наглядная иллюстрация пословицы «не в деньгах счастье»! Значит, так, Мария. Я занимаюсь старухами, а ты поищи в доме у Саши какие-нибудь материалы, которые помогут выяснить, как могли пересечься Долорес Санчес и Лариса Гусарова.

– Не знаю, порядочно ли это – рыться в чужих вещах? – усомнилась я.

– Может, это и некрасиво, но раз уж ты оказалась в той квартире, то должно же дело чем-нибудь кончиться. Кроме того, возможно, это поможет твоему инвалиду прийти в себя? Ты говорила, что его положение более чем незавидное?

– Да уж, эта его выдра-хозяйка… ну и мегера! Кстати, боюсь, что после того, как она там похозяйничала, в доме вряд ли что-то можно найти.

– Не думаю. Ее интересуют только материальные ценности, то, что можно продать, съесть или надеть на себя. Письма и документы ей не нужны. А поскольку она и так уже все там перерыла, твои поиски не будут заметны после ее погромов. На следующий день я начала тщательные поиски нужных бумаг. Сочетая все это с уборкой квартиры, потому что генеральную уборку здесь не делали, очевидно, со смерти Сашиной матери.

Алена, сожительница Стаса Грачева, бывшего мужа Маши, была женщина очень упорная и деловая. Перстень Калиостро запал ей в душу сильно. Старинная вещь, золота полно, тонкая работа – все это можно было очень выгодно продать. Но одну глупость она уже в свое время сделала: доверилась любовнику Валере. Уж очень разозлилась она тогда на Стаса, что он топчется на месте, не может вытрясти кольцо у бывшей жены. «Что мне с ней – драться, что ли?» – вяло тянул Стас.

Алена просто озверела, терпеть не могла она таких рассиропленных мужиков. Сто раз прокляла она тот день, когда решилась связаться со Стасом. Он покорил ее неземной страстью, так искренне утверждал, что лучше ее нет никого на белом свете. И Алена, как всякая женщина, дала слабину. Теперь бы, конечно самое милое дело вышвырнуть Стаса вон. Но, во-первых, после смерти Валеры у нее пока нет на примете никого подходящего. А такой интересной женщине, как она, без мужчины как-то несолидно. Все-таки физическая помощь и защита. Во-вторых, как ни надоел ей Стас, но все же противно было думать, что он уйдет от Алены обратно к жене. Что он так и поступит, Алена не сомневалась: ему просто ничего больше не оСтастся. Та пошипит, поломается да и примет его обратно – куда денешься с ребенком да без денег? И что же такое получается? Они заживут себе ладненько, и перстень останется при них. Ох, этот перстень! Никак нейдет он у Алены из головы! Но что делать? Со Стаса теперь взятки гладки, он про перстень и заикаться боится. Что бы такое придумать, чтобы эта селедка сама отдала перстень, да не Стасу, а ей, Алене… И чтобы дело без милиции обошлось…

Алена предприняла кое-какие шаги: выследила жену Стаса. Ну и выдра, смотреть страшно! Но интересное дело, куда это она ходит через день? Алена без труда выяснила, что Мария нанялась в домработницы. А Стасу говорит, что на работу не устроиться, и тянет с него деньги. Кроме того, Алена, с трудом поверив своим глазам, обнаружила, что к этой селедке, к этой облезлой обезьяне ходит мужик. На вид вполне нормальный. Бывают же у людей разные причуды.

Так, с мужичком разберемся позже, а пока надо сделать так, чтобы Марию уволили с работы. Получится картинка: нигде не работает, живет понятно чем – мужиков водит. При таком раскладе Стас вполне может потребовать, чтобы ему отдали ребенка. И суд очень даже просто может такую просьбу удовлетворить. Во всяком случае, Марию в этом можно убедить. А потом Стас поставит вопрос ребром: или перстень, или ребенок. Правда, существовала ничтожная доля вероятности, что Мария отдаст ребенка, и тогда Стас с Аленой будут, что называется, иметь бледный вид, либо дело дойдет до суда, и там Мария вытащит всю историю неприглядного поведения мужа на свет Божий. В любом случае Алена всегда сможет отвертеться, а попробовать стоит, попытка – не пытка. Валера в свое время многому Алену научил, поэтому для нее не составило труда тихонько войти в квартиру на Шпалерной. Двери были хорошие, крепкие, но замки – барахло. Алена пробыла в квартире недолго. Она не воровка, хотя брать в той квартире, прямо скажем, было нечего.

Рано утром меня разбудил телефонный звонок. Спросонья я никак не могла понять, чего хочет от меня Павлина Ивановна.

– Неприятности, – бормотала старуха, – тут видишь, какое дело…

– Да что вы с ней?.. – Из трубки послышалась возня, а потом – визг нашей мегеры: – Вы… Вы что это тут? Да как вы смеете… Такое несчастье! Немедленно приезжайте, немедленно!

Я сорвалась с места, натянула на себя не помню что и выскочила из дома, не евши и не умывшись. Всю дорогу я рисовала в голове ужасные картины. Что там случилось, мымра так и не объяснила, и я думала, что забыла закрыть окно, и Саша выбросился или упал случайно. А может, он открыл газ и отравился? Это ничего не значит, что пять лет он ничего такого не делал, может, у него просветление или, наоборот, затмение?

На Шпалерной я застала такую картину. На площадке четвертого этажа, где находились квартиры Саши и Павлины Ивановны, был грандиозный скандал. Там стояли наша выжига, ее мордатый муж Петя, Павлина Ивановна робко выглядывала из дверей, а в центре достаточно просторной лестничной площадки возвышался здоровый молодой мужик с квадратным затылкам и толстым пузом, обтянутым длинной грязно-зеленой футболкой. Кроме футболки на мужике были еще тренировочные штаны и резиновые галоши на босу ногу, в таких деревенские бабушки работают в огороде. Увидев такую колоритную фигуру, я несколько обалдела. Павлина быстро-быстро замахала мне рукой, приглашая тихонько под шумок протиснуться в ее квартиру, чтобы она ввела меня там в курс дела, но выдра со своим Петей стояли так, что миновать их незамеченной было никак нельзя.

– Да вы мне за все! – орал парень. – Вся квартира к едрене фене! Евроремонт!

Дальше пошли уже совсем нецензурные выражения. Чувствовалось, что скандал продолжается уже давно и все слова сказаны не один раз. Собеседники уже перестали реагировать на взаимные оскорбления, поэтому все очень оживились, заметив меня.

– Да вот же она, вот! – радостно завопила мегера, а ее Петя быстренько подскочил и схватил меня за руку.

– Вы что же это, милочка, себе позволяете? – заорали все хором.

– Какого черта? – Я попыталась выдернуть руку из Петиных рук, но не тут-то было.

– Что вы устроили вчера в ванной? – визжала Лидия.

– Какой еще ванной? Где Саша? – Я уже всерьез отбивалась от Пети.

Как я уже говорила, на крик я реагирую неадекватно, а на физическое воздействие – еще хуже. Я ужасно волновалась за Сашу, а эти сволочи не пускали меня в квартиру. Петя в пылу ссоры так больно сжал мою руку, что я сочла удобным дать выход своему гневу. Поскольку драться с Петей было мне не под силу, я двинула его ногой под коленку и одновременно укусила за плечо. От неожиданности он отпустил меня, нехорошо выругавшись, я с силой толкнула его на парня в галошах, и пока те хватали друг друга за грудки, а Лидия визжала и пыталась вклиниться между ними, я проскочила к двери Павлины Ивановны. Мы захлопнули дверь изнутри и перевели дух.

– Что тут у вас?

– Да понимаешь… Ты когда вчера ушла?

– В полпятого, как обычно.

– Ну вот, а я что-то прилегла, заснула. А потом слышу – в ту квартиру стучат. Да и к нам начали. Оказывается, воду в ванной не закрыли. Так в коридоре прямо потоп. И вниз протекло, к этому. – Павлина Ивановна кивнула на дверь. – А он недавно квартиру купил…

– Как купил? У вас же дом неприватизированный.

– Им все можно, – вздохнула старуха.

– А с Сашей что?

– Да ничего, сидит на диване, как сидел. Ты лучше скажи, как тебя угораздило кран открытый оставить?

– Да вы что, с чего это мне было кран открытый оставлять?

Как я уже говорила, у меня вообще пунктик – перед уходом проверять все краны, газовые горелки и форточки. И я точно помню, что вчера все было в порядке. Павлина в квартиру не входила, она врать не будет. Значит… значит. Это мог сделать только Саша. Что там у него в мозгу повернулось, уж не знаю. Но я обрадовалась, что с ним ничего не случилось, и страшно разозлилась на Лидию за то, что из-за дурацкой протечки она всполошила меня, и я всю дорогу неслась сломя голову и видела перед глазами страшные картины.