Наталья Александрова - Попугай в пиджаке от «Версаче» Страница 27

— Да, — подтвердил Леня, — я его всего-то спросил, где могила писателя Волкоедова расположена, а он в ответ говорит — нет такого! Тоже, наверняка, хотел денег…

— Да нет, — господин махнул рукой, сворачивая в боковую аллею и ловко перепрыгивая канаву, — у него, наверняка, документы на настоящую фамилию оформлены, вот он вам и не ответил.

— На настоящую? — переспросил Леня, но тут же прикусил язык: как «представитель прокуратуры» он должен был знать такие вещи.

— Конечно, не на псевдоним же! — подтвердил мужчина, приближаясь к свежей могиле. — У них, на кладбище, документы оформляются в соответствии со свидетельством о смерти, а в нем, естественно, указана настоящая фамилия Алексея Кирилловича.., тем более что его подхоронили в могилу к отцу, так что фамилия играет большую роль…

— Скажите, — продолжал Леня расспросы, стараясь не отставать от своего собеседника, — а зачем Алексей Кириллович взял псевдоним?

— Ну все-таки у него настоящая фамилия была какая-то несолидная… — Пузатый подошел к свежей могиле и значительным жестом указал на гранитную плиту, слегка сдвинутую могильщиками.

Лола и Маркиз прочитали вырубленную на этой плите надпись: «Кирилл Владимирович Зайценогов».

— Зайценогов! — воскликнула Лола.

— Зайценогов, — подтвердил пузатый господин, — настоящая фамилия Алексея Кирилловича, как у его покойного батюшки — Зайценогов. Фамилия старинная, известная, но, сами понимаете, для писателя не очень подходящая. Еще если бы он для детей писал, про животных, допустим, или что-нибудь научно-популярное — это ничего, допустимо, но поскольку его основная аудитория была.., как бы это выразиться.., не совсем детская, ему с такой фамилией нечего было и пытаться выходить к читателю. А так — вполне солидно: Алексей Волкоедов. Никакого легкомыслия…

— Зайценогов! — повторила Лола. — Не зря я почувствовала, что с этой фамилией что-то не так!

— Не так? — повернулся Маркиз к своей боевой подруге.

— Очень даже не так! — вполголоса подтвердила Лола. — Я ведь тебе тысячу раз говорила — та белобрысая девица, которая постоянно наводила на меня подозрения, ну, Вера, ее фамилия тоже Зайценогова!

— Да знаю я, знаю…

— Ну, вот и ладненько, — вздохнула Лола, пойдем-ка мы отсюда, а то мне надоели уже эти похоронные дела.

Они поглядели на пузатого.

— Идите, а я тут останусь, рабочих ждать, вздохнул он и показал пачку бумаг, — тут еще разбираться нужно! Однако со здешними работягами-то без взятки не обойдешься, этих начальством не испугаешь, за просто так и пальцем не пошевельнут!

Леня внимательно поглядел на пузатого господина. Он знал, что есть такие люди, профессиональные «общественные деятели», которые всю жизнь занимаются преимущественно организациями чужих юбилеев и похорон, только думал, что они остались в далеком советском прошлом. Выходило, однако, что в Союзе писателей все осталось по-прежнему, поскольку пузатый господин имел весьма деловой и преуспевающий вид.

«Писатели, что ли, часто мрут, что он все время при деле?» — рассеянно подумал Леня.

Лола давно уже тянула его за рукав.

— Ну, Ленечка, ну пойдем! У меня от этих могил портится настроение…

— Некоторые люди, наоборот, любят гулять по кладбищам, — назидательно говорил Леня, увлекаемый Лолой в сторону, — это наводит их мысли на философский лад и напоминает о тщете всего земного.

— Отстань ты! — отмахнулась Лола. — Слушай, а куда мы идем?

— Как «куда»? Это же ты меня ведешь, я думал, ты знаешь!

— Откуда мне знать? — Лола пожала плечами. — Я плохо ориентируюсь на незнакомой местности.

Вокруг располагалась самая старая и запущенная часть кладбища, дорожки были плохо утрамбованы, под ногами громко хлюпала вода.

Леня огляделся и не обнаружил поблизости ни одной живой души.

Лола промочила ноги и совсем приуныла.

— Так и будем здесь бродить среди могил? ныла она. — Я есть хочу. И звери дома одни…

— Как мы шли-то с этим пузатым? — бормотал Леня. — Значит, от конторы он свернул налево, потом в узенький проход между могилами…

— Через канаву прыгали! — подсказала Лола.

— Точно! — вспомнил Маркиз. — Канава будет туда, я знаю!

Они пошли в ту сторону, но там оказалась совсем другая канава, тем не менее компаньоны решили ее перепрыгнуть, авось поможет.

На той стороне канавы не было ничего интересного, как с грустью констатировала Лола, такие же старые могилы и покосившиеся памятники. Однако место было посуше. Они пошли дальше, и вскоре аллея стала шире и могилы ухоженнее.

— Не бойся, Лолка, сейчас выберемся! —Маркиз обнял свою подругу за плечи. — Гляди — цивилизация…

Неподалеку стоял помойный бак, а рядом с ним — пустой грузовичок с копательными принадлежностями. Компаньоны снова повернули, и тут послышались голоса и стук лопат.

— Сейчас дорогу спросим! — обрадовался Маркиз, поворачиваясь к Лоле, и тут же изумленно застыл на месте.

Его боевой подруги рядом не было. Только что она брела рядом, ворча, чертыхаясь и жалуясь на жизнь, и вот, как корова языком слизнула. Лене стало не по себе, все-таки они находились на кладбище, а там всякое может случиться, не зря люди испокон веков рассказывают всякие байки из склепа.

— Лолка, ты где? — растерянно позвал Маркиз и огляделся.

Совсем рядом увидел он свежераскопанную могилу и небольшую группу людей рядом — в основном старухи, один только трясущийся старичок затесался. Распоряжалась всем высокая женщина с нарочито скорбным выражением длинного лица и в неловко повязанном черном платке. Могильщики уже заканчивали свою работу.

Хлоп! — маленький камешек больно ударил его по уху. Маркиз удивленно оглянулся в ту сторону и увидел Лолу, которая выглядывала из-за каменного ангела с пухлыми щеками и сломанным крылом. Лола таращила глаза, беззвучно шевелила губами и махала руками, приглашая к себе. Вид ее Маркизу не очень понравился, он пробормотал «свят, свят, свят» и едва сдержал попытку перекреститься. Лолка скрылась за ангелом, а Леня нехотя сделал несколько шагов в ту сторону. Было сыро и грязно.

— Да иди ты быстрее! — послышался шепот.

— С чего это тебе вздумалось в прятки играть? — ворчал Маркиз. — Нашла время.

Лола втянула его за ангела и зашептала:

— Видишь вон ту бабу в черном платке? Ну, сутулая такая…

— Ну вижу…

— Это она, та самая белобрысая Зайценогова! — выпалила Лола. — Ну дела! И тут она, и там она!

— Ты точно знаешь?..

— А чего я, по-твоему, тут сижу? — огрызнулась Лола. — Для развлечения? Вон, всю куртку вымазала!

— Сиди тут и не высовывайся! — приказал Леня, заметив, что один из могильщиков погрузил инвентарь в тачку и пошел прочь. Второй остался для делового разговора с женщиной в платке, в результате которого, надо думать, некоторое количество денег должно было перекочевать из сумочки девицы в карманы могильщиков.

Маркиз поднял повыше воротник куртки, натянул на голову всегда имевшуюся у него в кармане кепку-бейсболку, выхватил из стеклянной банки, стоявшей на соседней могиле, довольно еще свежий букетик гвоздик и рванулся вперед, чтобы выскочить наперерез парню с тачкой. Он налетел на него и сделал вид, что сильно запыхался.

— Кого закопали-то, служивые? — вскричал он, показывая на могилу. — Не Сидоренко Иван Дмитрича?

— Не, бабу какую-то, — махнул рукой могильщик, — старуху, в общем…

Леня сделал вид, что перевел дух, потом вытер со лба несуществующий пот и достал из кармана сигареты.

— Значит, не туда я пришел, — сокрушался он, протягивая сигареты парню, — точно старуха это?

— Ну я тебе говорю, — парень закурил и посмотрел в засаленную записную книжку, —Лопатина Анна Ермолаевна, одна тысяча девятьсот двадцатый, две тысячи третий, вот! К мужу ее, Лопатину Федору Ивановичу…

— Точно, старуха, — Маркиз сделал вид, что совсем расстроился. — Я, понимаешь, дядю Ваню, Сидоренко-то, лет двадцать не видел, кто там его хоронит — понятия не имею! Да опоздал еще, вроде помню, что здесь место, где жена дяди Ванина.., да еще издали показалось, что девка эта знакомая, — он кивнул на черный платок.

— Не, это старухина племянница, что ли, пояснил могильщик. — Она там всем распоряжается, и венок от нее «Дорогой тете от Веры».

— Ну, спасибо, пойду дальше искать! вздохнул Маркиз.

— Все точно, — сообщил он Лоле, когда оказался рядом с ней за ангелом и заботливо вернул позаимствованный букетик на место, — это ее тетка. Что-то мне удивительно, с чего это вдруг на всех родственников этой Веры Зайценоговой мор напал почти в одночасье? Надо бы с этим делом разобраться…

Не обращая внимания на грязь, они, прячась за памятниками, отошли подальше и только там решились выйти на аллею.

— Ужас какой! — вздыхала Лола в машине. —Столько времени провести на кладбище! Этак можно живым трупом стать!