Иоанна Хмелевская - Кот в мешке Страница 27

Только не ссорьтесь сейчас, – одернула нас Мажена. – Не мешайте, я думаю. Улавливается некая логическая связь… Был ваш Падалец, потом Зенончик жаловался Алиции на свою тяжелую жизнь и все твердил, что должен что‑то найти…

– И жаловался туманно, и твердил как‑то сбивчиво, – дополнила ее рассуждения хозяйка, тоже желая усмотреть какую‑то логику в действиях злодеев.

– Это ничего, что туманно. Ты говорила – уставился на кошачьи мешки, но ведь мог и не знать, на что уставился. Падальскии оставил журнал Яся, но хочет получить его обратно, видимо, очень нужен ему. Предположим, он подослал Зенончика, чтобы тот его нашел и выкрал…

– В ателье?!

– У Алиции он может валяться где угодно. Вот представь, – вдруг Мажена обратилась ко мне, – Алиция читает… или просматривает журнал на террасе, тут ей на глаза попадается какое‑то растение, она вспоминает, что надо подкормить беднягу, отправляется в ателье за миской, журнал бросает где‑то среди керамики и мешков с подкормкой…

– Я это себе представляю без малейшего труда, – заверила я Мажену. – Именно таким образом она и теряет большинство своих вещей. Впрочем, я сама такая же, особенно если еще позвонит телефон…

То‑то и оно. Итак, Падлу с Зенончиком можно оставить, но чем тут занимаются Памела и Прохиндей? Разве что, махнув рукой на безмозглого Зенончика, Падальский пытается заангажировать Памелу…

– Как это? – не поняла хозяйка.

– Пусть придет к тебе с визитом – улучит момент, может, ей удастся обстоятельно оглядеться…

– Не удастся! – мстительно пообещала Алиция.

– Но он же этого не знает. Действует на два фронта. Прохиндея Памела может и не знать, хотя, раз мы считаем – одна шайка, значит, знает. Алиция, у тебя и правда нет ничего ценного, кроме шахмат, о чем он мог бы знать?

Скривившись, Алиция оглянулась, встала со стула, сунула в микроволновку чашечку с каплей воды.

– Вы и в самом деле не хотите кофе? Все на пиво набросились.

– Не хотим. Не отвлекайся, Алиция. Вспомни, что у тебя есть ценного.

– Не знаю. Вроде бы ничего нет. Немного столового серебра – тетка оставила. Картины вот висят, это прадедушкины. Искать их нет необходимости, развешаны по стенам. Ну, и шахматы. Прохиндей ночевал в той комнате, знай он о шахматах, думаете, они все еще были бы здесь?

– В таком случае остаются только коты в мешках, – решила Мажена. – И журнал Яся. Вот что главное. Зенончик и Памела узнали о них от Падальского, а Прохиндей от Памелы…

– Да, кстати, – вспомнила я. – Вы наконец прочли журнал?

– Да. И мне кажется… – начала Мажена, но договорить ей не дал грохот в ателье. Там явно что‑то упало и покатилось с лестницы.

Сорвавшись с места, мы бросились в ателье, но опять помешала теснота. Ринулись мы через гостиную и телевизионную комнату, причем пришлось открывать по дороге все двери, что заняло много времени. А надо было бежать в ателье через террасу, двери на нее стояли раздвинутыми во всю ширь. Теперь же, выскочив из ателье, мы лишь увидели, как в саду мелькнули ноги в брюках, что неопровержимо доказывало упорство и полнейшее отсутствие совести у неизвестного искателя. Каков наглец, шарить средь бела дня, да еще при наличии такого количества людей в доме!

Мы все же спустились в ателье, чтобы определить, какой ущерб на сей раз нанесен имуществу Алиции.

Мажена торжествовала, правда, из деликатности пыталась скрыть свое торжество.

У нее были для этого все основания. Подойдя поближе, я тоже глянула вниз, на лесенку, ведущую в подвал. На одной из ступенек лежал туго набитый кошачий мешок.

– Холера! – вырвалось у Алиции. – Откуда он его выволок?

Откуда выволок – его тайна, только с такой тяжестью подняться по узкой, заставленной лесенке не мог. Главным препятствием явилась нависшая над лестницей широкая полированная доска. Она‑то и стала камнем преткновения. Зацепившись за нее, тяжеленный мешок столкнул и ящик с подкормкой для растений, и связку бумаг, и два ящика, один из которых, оказывается, был набит камнями, очень полезными для сада. Все это держалось на доске и рухнуло, когда доска покачнулась. Особого шума наделали загремевшие по ступенькам камни. Тут уж похититель не выдержал и драпанул. На его месте всякий бы сбежал.

При виде доски ярость хозяйки несколько поуменьшилась.

– Так я и знала, что эта доска от ящика мне не помешает, вот и припрятала ее. Сами видите – пригодилась. И все же я считаю это уже сверхнаглостью рыться в моем доме днем у нас под носом, вы не находите? А этот мешок… Откуда он взялся? Не тот ли, что лежал под лестницей? Ну, тогда злодею сказочно бы повезло!

Естественно, мы тут же хором поинтересовались, какой же кот был в этом мешке.

– Если не ошибаюсь, старый гончарный круг! – с удовольствием проинформировала нас Алиция. – У Торкиля их два, так старый, ненужный, я сунула в мешок.

Наличие кругов в доме Торкиля и Алиции нас не удивило, они оба самозабвенно занимались керамикой.

Теперь уж мы решили и сами проверить содержимое мешка, Алицинои неуверенностью насчет этого были уже по уши сыты. Общими усилиями осторожно дотащили мешок до верхней площадки лестницы и развязали. В мешке и в самом деле оказался старый гончарный круг, средних размеров, не очень большой, но кошмарно тяжелый.

Кроме того, в мешке было много и других предметов: две пары коньков, много поношенной обуви, четыре сложенные автомобильные камеры и куски чего‑то металлического. А также что‑то вроде огромной рваной шторы, очень хорошо обволакивающее содержимое и скрывающее его неровности.

– Судя по колесу, это все же твои вещи, а не коты в мешке, – с сожалением констатировала я. – Теперь для нас все ясно. Можешь не думать о собственных драгоценностях, их интересуют коты в мешках. Предлагаю искомую вещь символически назвать яйцом Фаберже и все хорошенько еще раз обдумать.

***

Алиция думала очень серьезно, никто не осмеливался прервать ее молчание. Наконец она задала вопрос, к сожалению, общего характера:

– Как вы думаете, кто сбежал? Баба или мужик?

Ответить мы не успели, приехали Павел с Беатой, которым немедленно сообщили о происшедшем. Беата очень расстроилась, Павел не очень. За годы общения с Алицией он ко многому привык, закалился и уже спокойней воспринимал самые неординарные события. Зато сразу кинулся в сад по следам сбежавшего. Вернувшись, доложил, что злоумышленник сбежал сквозь дыру в живой изгороди. Эта дыра существовала много лет и почему‑то никак не зарастала. Неизвестно по какой причине буйно разросшаяся вдоль забора колючая зелень именно в этом месте никак не хотела расти.

– Те соседские детки, которые тебе некогда эту дырку проделали, теперь уже взрослые, – обратилась я к Алиции. – Может, ты бы обратилась к ним с требованием исправить содеянное?

Алиция пожала плечами.

– Откуда мне знать, какие именно детки. У всех соседей были детки, а сливы – только у меня одной. И я радовалась, что все их любят. А в том месте, где дыра, даже крапива не желает расти. Да и не видно ее, если не знать…

– Так ведь знают!

– Должно быть, кто‑то из знакомых.

– Открыла Америку! Да мы все время говорим о знакомых.

И тут Алиция в очередной раз удивила нас. Явно расстроенная наглым поведением грабителя средь бела дня, она и в случившемся сумела найти положительное зерно. Попросив нас перестать галдеть, она велела внимательно выслушать, что сейчас скажет. Мы буквально замерли. И она сказала:

– Вот, вы всё ругаете меня за балаган в моем доме и нежелание навести порядок. Согласна, есть немного беспорядка, но сами видите, как он пригодился! Кто возразит?

Что тут скажешь? Ведь если честно, именно беспорядок не дал похитителю выволочь мешок с котом наружу. Помолчали.

***

Я опять вспомнила о журнале.

– А с ним что? Начали читать?

– Мажена начала, – явно отмежевываясь от нового задания, заявила Алиция.

– И что?

– И хотела тебя спросить насчет яйца Фаберже, – вмешалась Мажена. – Ты сама придумала или у тебя было ясновидение?

– Почему?

– Да потому, что там речь идет в основном об утерянных исторических драгоценностях. И еще есть большая статья о тайной документации, тоже исторической, но доходящей до второй мировой.

– И она тоже исчезла?

В том‑то и дело. А были в ней истинные жемчужины, например какое‑то донесение Папе Римскому XVII века, письмо кардинала Александра любовнице, ну и документы уже середины прошлого века. Попадаются фамилии посланцев и получателей, а сами документы как в воду канули. Причем все эти вещи были небольшого размера, как драгоценности, так и документация, могли поместиться, скажем, в табакерке или небольшой коробочке. Их легко было потерять или забыть в поезде, а потом служащие железной дороги, подержав в бюро находок, возможно, сгребли все как попало в свои мешки и выставили на аукционе.