Дарья Донцова - Летучий самозванец Страница 30

В середине мая в приюте был устроен выпускной бал. Екатерина Максимовна собрала девочек в гостиной и торжественно объявила:

– У нас сегодня радостный и одновременно грустный день. Аллочка Земцова и Галя Степанова уходят в большую жизнь. Идите сюда, дорогие мои.

Яркая брюнетка со слишком большим для ее возраста бюстом и худенькая, похожая на встрепанного воробья рыжеволосая девочка послушно приблизились к хозяйке. Екатерина Максимовна начала толкать речь, Света, навесив на лицо улыбку, автоматически кивала в такт ее словам. Она знала, о чем будет говорить Самойлова. «Вас вырастили, одели-обули, дали образование, теперь работайте в полную силу, чтобы оправдать вложенные деньги».

Но Екатерина Максимовна озвучила другой текст:

– Аллочка решила стать медсестрой, она уже поступила в училище и получила место в общежитии. Но Земцова может быть уверена: сюда, в родные стены, она может прийти в любое время, здесь ей всегда помогут добрым советом.

Присутствующие зааплодировали, брюнетка встала и толкнула ответную речь. Света постаралась незаметно зевнуть – ничего интересного не происходило. Когда Алла села, Екатерина Максимовна торжественно провозгласила:

– Ну, а теперь о нашей Гале! Вы все знаете, насколько она талантлива! А как говорится, таланту надо помогать, бездарность пробьется сама. Галочка, для тебя у меня есть невероятный сюрприз, ты приглашена на роль в телесериале. Конечно, главной героиней ты пока не станешь, но после окончания института кинематографии, куда ты с блеском поступила, непременно будешь звездой. А я стану гордиться, что вырастила новую Мэрилин Монро!

Присутствующие забили в ладоши, и тут сидевшая на диване почти впритык к Свете Ася Винокурова буркнула себе под нос:

– Сволочин Мурло, а не Мэрилин Монро.

Светлана покосилась на Асю: та с самой приветливой улыбкой хлопала в ладоши, а Галина почему-то хмурилась. Внезапно она вскочила и крикнула:

– Я не хочу уходить!

Екатерина Максимовна кашлянула.

– Галя, тебе пора начинать самостоятельную жизнь.

– Нет, не хочу, – повторила воспитанница.

– Ты уже взрослая, – терпеливо сказала хозяйка, – пора вылетать из гнезда.

– Не хочу, – твердила Степанова. – Пожалуйста, не выгоняйте меня.

На лице владелицы приюта буквально на секунду появилось раздражение, но Света успела заметить его и сообразила: будущая кинозвезда вовсе не является любимицей Самойловой.

– Сейчас мы будем пить чай с праздничным тортом, – влезла в разговор мать Аглая. – Ради выпускного вечера накрыли стол в гостиной, прямо тут и побалуемся!

Присутствующие демонстративно выражали радость.

– Ой, как здорово! – запрыгала на диване Ася.

– Торт! – зааплодировала Регина Маркова. – С кремом!

– И конфеты! – подхватила Марина Рогачева.

– Какие мы счастливые! – излишне радостно воскликнула Ната Калугина.

Света, сидевшая молча, вдруг ощутила толчок в бок и уловила быстрый шепот Аси:

– Эй, не сиди кучей, радуйся громко.

Света растерялась, но потом спросила:

– А сладкое всем дадут? Или только выпускникам?

Воспитанницы захихикали, на этот раз, похоже, искренне. Мать Аглая горестно вздохнула, потом подошла и погладила своей мягкой рукой плечо Светы.

– Ну, конечно, торт получит каждая. У нас одна семья, здесь никого не угощают тайком.

Вдруг Галя рванулась к накрытому столу, схватила со скатерти длинный острый нож, которым мать Аглая собиралась нарезать свежеиспеченный «Наполеон», и полоснула себя по сгибу локтя левой руки. Из раны потекла кровь. Девочки замерли, Екатерина Максимовна и мать Аглая тоже обомлели, но потом кинулись к Гале, а та поднесла лезвие к горлу и заявила:

– Или оставляете меня здесь, или я отчекрыжу себе башку!

Хозяйка и монашка умудрились скрутить Степанову, отняли у рыдающей девочки нож и почти вынесли ее из гостиной. Света приблизилась к Асе и спросила:

– Почему Галя устроила этот шум?

Та отреагировала странно.

– Конечно, можно, – кивнула она. – Сейчас покажу, где аптечка висит. У меня тоже голова заболела. М-м-м!

Картинно схватившись за лоб, Ася выскользнула в коридор. Света двинулась следом. Не успела она очутиться около Винокуровой, как та схватила ее за руку и шепнула:

– Сегодня, в час ночи, я приду к тебе в спальню. Увидишь меня, лежи тихо, не шевелись, ничему не удивляйся. Сейчас двигаем к аптечке и изображаем мигрень.

Глава 20

Не успело на электронных часах, стоявших на тумбочке, появится «01:00», как дверь в комнату Светы беззвучно отворилась, и появилась Ася на четвереньках. Хорошо, что Винокурова успела предупредить новенькую, а то Светлана могла и заорать.

Девочка приложила палец к губам, постояла минуту у порога, затем вскочила, ящерицей юркнула в постель к Свете и шепнула:

– Накрой нас с головой одеялом, чтобы никто не увидел.

Светлана выполнила ее требование и тихо спросила:

– В комнате никого нет, зачем прятаться?

– Наивняк, – бормотнула Ася. – Здесь повсюду камеры, день и ночь запись ведут.

– Вот почему ты на четвереньках шла! – осенило Свету.

– Оптика рассчитана на рост, – усмехнулась Ася, – пол она не показывает. Еще есть мертвые зоны, а в спальнях камера поворачивается, надо только выждать момент, чтобы удрать из комнаты или, наоборот, в нее войти. Запихнешь под одеяло халат, полотенца, покрывало – и получается: спит Асенька, сопит в свое удовольствие, а я уже давным-давно в другом месте. Видела, какой концерт Степанова замутила? Вау, я даже не ожидала от нее. Сильно придумано – вены при всех резать! Артистка, блин, Сволочин Мурло!

– Думаешь, она прикидывалась? – спросила Света.

Ася с шумом выдохнула.

– Не, взаправду заистерила! Полагала, что ее здесь на всю жизнь оставят, сделают помощницей бабки!

– Аглаи? – уточнила Светлана.

– Ага, – подтвердила Ася. – Сообразительная ты наша.

– Вот дура! – чуть громче воскликнула новенькая. – Я бы в актрисы просто побежала!

– Тс-с, – шикнула Ася. – Гале тут лучше, она зайчик Васи.

– Кто? – захихикала Света. – Зайчик? Прикольно!

– Угу, – мрачно подхватила Ася, – обхохочешься. Че, думаешь, в шоколадное место попала? Ща объясню, куда ты угодила!

Ася начала шептать Свете на ухо. Под одеялом было жарко и душно, но спустя короткое время новенькую затрясло в ознобе, руки и ноги у нее стали ледяными, а спина взмокла от пота.

Милые няни и мать Аглая только прикидывались монашками.

– Это для проверяющих придумано, – бубнила Ася. – Приходит комиссия, видит дамочек в черном, с крестом на груди, и сразу все уверяются: детям здесь хорошо, за ними смотрят глубоко верующие люди. Маша Боровикова утверждает: Аглая и няньки никогда в храм не заглядывали. Манька из семьи священника, у них дом со всеми людьми сгорел, Боровикова одна живой осталась и сюда попала. Машка отлично в церковных делах разбирается, она мне объясняла, что Аглая неправильно платок повязывает, ихние правила не соблюдает, в пост пирожок с мясом ела, еще всякие мелочи.

– Они вроде милые, – перебила информаторшу Света.

Ася больно вцепилась в руку новенькой и рассказала совсем ужасные вещи.

У Екатерины Максимовны есть муж, богатый бизнесмен Василий Олегович. Старый пень, но любит маленьких девочек, кому еще не исполнилось пятнадцати. Катерина в курсе страсти супруга, потому и основала приют, в который берут лишь симпатичных малышек. Мальчики здесь без надобности. Катерина не работает, живет на деньги супруга и на них же содержит детдом. Всякие организации, занимающиеся проверками, бьются в экстазе, очутившись в особняке. Едва переступив порог приюта, чиновники бывают сражены интерьером и набором продуктов, которые дают ребятам. Тут все без обмана: на столе у воспитанниц никогда не заканчиваются мясо-овощи-фрукты, спальни выглядят роскошно, одежда у сирот модная. Правда, Екатерина Максимовна пытается привить девочкам умение правильно питаться, поэтому сладкое и выпечку она ограничивает. Но Василий Олегович иногда приходит к детям в гости с коробками шоколадных конфет и от всей души одаривает сироток.

На следующий день после визита мужа Екатерина Максимовна приглашает к себе домой трех воспитанниц, девочки живут у благодетельницы месяц, потом возвращаются в интернат. И дальше начинается самое интересное. На квартиру к Самойловым отправляется новая группа сироток, но в ее составе непременно оказывается одна из предыдущей группы. Примерно полгода особо отмеченная сирота живет у Екатерины Максимовны, все понимают, в чем дело, но молчат. Затем девочка возвращается в детдом и больше не ездит в большую квартиру Самойловых. А Василий Олегович опять притаскивается в приют с конфетами. Директор фабрики любит менять юных любовниц. Когда похотливый мужичок прибывает для очередного кастинга, девочки стараются стать незаметными, но зоркий глаз благодетеля все равно выхватит из толпы нужную кандидатуру. Скорее всего, он смотрит записи видеокамер, которые натыканы в приюте по всем углам, и делает выбор заранее.