Дарья Донцова - Огнетушитель Прометея Страница 30

От неожиданности я замерла.

– Идите сюда, – прошептали слева, – дверь открыта.

Створка, украшенная пластиковой панелью, имитирующей красное дерево, приоткрылась. Я приблизилась к ней, увидела милую бабулю в светло-бежевой блузке и спросила:

– Вы меня зовете?

– Кого ж еще, – кивнула она, – имя плохо расслышала. Ева Лампи? Так?

– Нет, просто Евлампия, – удивилась я. – Мы встречались?

– Заходите скорей, – занервничала старушка. – Ну не стойте же.

С этими словами она схватила меня за руку, втащила в прихожую, бесшумно закрыла дверь и приказала:

– Ступайте на кухоньку. Меня зовут Ада Глебовна. Сколько он вам должен?

– Кто? – спросила я, втискиваясь в крохотное помещение, до отказа набитое шкафчиками, посудой и разными мелочами.

Ада Глебовна села за стол.

– Юрка. Можете не стесняться, он у всего подъезда тысяч набрал и смылся. Да что там у нас, мы здесь не особо богатые. К Маринке люди на дорогих машинах прикатывали, требовали от нее нехилые суммы. Но у нее отмазка есть. Пакостница ныла: «Беременную меня любовник бросил». Или на коляску кивала: «Ращу девочку одна, где ее отец, понятия не имею, он нас кинул». Не верьте, это сплошная брехня. Договорились они, чтобы Юрку от кредиторов спрятать. Надеются, побегают сюда люди и перестанут. Надо сказать, идея парочке в голову правильная пришла, вот уж месяцев шесть, как Королевой никто истерик не закатывает. Так много он у вас вытянул? Зря вы про наследство сказочку придумали. Королева вам ни на крошку не поверила, она еще хитрее Юрки.

– Откуда вам известно содержание нашего с Мариной разговора? – поразилась я.

Ада Глебовна показала рукой на круглую табуретку.

– Вы садитесь, сейчас все растолкую. А потом предложение сделаю, очень выгодное. Я в этом доме сорок лет живу, и остальные жильцы тоже не пришлые, мы давно как родные, помогаем друг другу, если чего. Надо мной раньше в квартире, где потом, на общее несчастье, поселился Юрий, куковала Таня Стефаненко. Судьба у нее незавидная – ни мужа, ни детей не завела, все на работе пропадала, не до личной жизни ей было, а потом пенсия подкатила, и выперли Татьяну со службы, велели ей нагретое место для молодого сотрудника освободить.

Ада Глебовна замолчала, затем задала неожиданный вопрос:

– Слышите стук? С потолка несется.

– Да, – ответила я.

– Девчонка Маринкина бегает, – вздохнула хозяйка. – Звукоизоляцию в доме строители паршиво сделали, и со временем она лучше не стала. Я всегда Таню слышала, как она ходит, и совсем не раздражалась. Уйдя со службы, Стефаненко в одиннадцать утра вставала. А зачем пенсионерке раньше-то вскакивать? Жила одна, обязанностей никаких, только себя обслужи.

Я терпеливо ждала, пока Ада Глебовна подберется к сути вопроса. Старушка степенно продолжала…

Шум над головой даму не злил, она к нему давно привыкла. Но однажды Ада Глебовна не услышала привычных звуков. Сначала не удивилась – может, Таня решила поваляться в кровати до обеда? Но тишина не нарушалась до вечера, и она забеспокоилась, поднялась на этаж выше, начала звонить в дверь к Стефаненко. Не услышав ответа, вызвала милицию. Соседку обнаружили на кухне – та лежала на полу, не имея возможности пошевелиться. Она упала и сломала обе ноги.

После того, как Татьяна вернулась из больницы домой, муж Ады Глебовны, по профессии физик-экспериментатор, человек – умелые руки, используя вентиляционные шахты, сделал переговорное устройство, которое работало проще некуда. Если с Татьяной вновь приключится беда, ей надо лишь громко позвать соседей, и звук долетит до ушей супругов Фединых. На кухне и в санузле слышимость была прекрасной, в комнатах похуже, но все равно докричаться можно. Открывалось и закрывалось приспособление при помощи небольших выключателей для люстр, которые рукастый муж Ады спрятал под подоконниками, на виду они не торчали, вопросов ни у кого не вызывали. Как устроена система, Ада Глебовна не знала, просто ею пользовалась. После смерти мужа Фединой стало очень тоскливо. Дети жили отдельно, каждый день ее навещать не могли, и чтобы не чувствовать себя одной на белом свете, она перестала закрывать «прослушку», Стефаненко тоже оставляла ее открытой. Женщины так привыкли друг к другу, что стали считать себя почти родственницами. Иногда Ада Глебовна кричала:

– Танюша, включи телик! Там по первому каналу чудесный концерт. Почему не смотришь?

– Газету читаю, – отвечала соседка сверху. – Хочу потом в молочный сгонять. Тебе купить кефир?

Почему бы подругам не пользоваться телефоном? Ну, до аппарата еще надо дойти. Хотя главное не это. Когда разговариваешь по телефону, то понимаешь – собеседник далеко. А при «живом» общении у женщин создавалась иллюзия, что они совсем рядом, бок о бок живут и вовсе не одиноки. Сын и дочь Ады Глебовны знали о дружбе, которая связывает их мать со Стефаненко, и заодно помогали, чем могли, и той. Даже сделали в ее квартире ремонт.

Через год Татьяна умерла, и Федина закрыла переговорное устройство. А вскоре у нее над головой поселился новый сосед, парень по имени Юра. Ничего в своем жилище он перестраивать не стал, лишь приобрел мебель в комнаты, кухня и саноборудование остались от прежней хозяйки. Молодой человек сразу понравился всем в подъезде, в особенности женщинам. Приходько был очень хорош собой, воспитан, всегда вежливо здоровался и, если видел, что кто-то из старух тащит тяжелую сумку, помогал донести ее до квартиры. Жены у парня не было, зато к нему постоянно заглядывали девушки, многие оставались на ночь. Исповедуя принцип «птичка в своем гнезде не гадит», Юра не затевал романов с теми, кто обитал с ним в одном подъезде, хотя некоторые из молодых соседок усердно кокетничали с холостым красавчиком. Где работает добрый молодец, Ада Глебовна точно не знала, но во дворе говорили, что Приходько сотрудник коммерческого банка.

Как-то раз Юрий заглянул к Фединой и спросил:

– Ада Глебовна, хотите заработать?

– Конечно, дружок, – засмеялась она. – Но, боюсь, меня никто в силу возраста на службу не возьмет.

– Никуда ходить вам и не придется, – заверил Приходько. – Банк, где я заведую отделом, предлагает новую услугу – вклад «Праздничный». Вы помещаете деньги на счет, а вам каждый месяц капает пять процентов прибыли. Понимаете, как это выгодно? Одно условие – внесенные средства нельзя изымать в течение двух лет. И еще. Услуга эксклюзивная, ее оказывают исключительно ВИП-клиентам, проверенным людям, партнерам нашего бизнеса. Я к вам отношусь с искренней симпатией, благодарен судьбе за наше приятное соседство, очень ценю вашу неконфликтность – вы ни разу не возмутились, что у меня допоздна музыка играет. В общем, предложение сделать вклад – только для вас. Пожалуйста, не рассказывайте о нем другим жильцам. Они тоже захотят получать пять процентов в месяц, а начальство меня на ковер вызовет, будет пытать, почему о ВИП-услугах вся Москва знает. Придется тогда мне боссу о вашем вкладе сообщить, и он договор расторгнет, вы лишитесь прибыли.

Позже, вспоминая тот разговор, Ада Глебовна пришла к выводу, что Приходько обладает даром гипнотизера. Ведь он смог в одночасье уговорить ее, до той поры не доверявшую никаким банкам. Короче, Федина подписала договор. Более того, ощутила себя совершенно счастливой. Ей действительно никуда ехать не пришлось. Приходько принес документы с собой и быстро обстряпал дело. Ада Глебовна отдала соседу хранившиеся под матрасом накопления, двести пятьдесят тысяч, посчитала, что каждого тридцатого числа будет получать двенадцать с половиной, и впала в эйфорическое состояние. Это же больше ее пенсии!

Ровно через месяц Приходько принес Аде конверт.

– Вот ваши проценты.

Затем смущенно добавил:

– Не дадите мне вашу копию договора? Забыл штамп на подпись поставить.

Федина увидела сумму наличкой и враз потеряла бдительность. Ей и в голову не пришло спросить:

«Юрочка, ты же, оформляя вклад, принес с собой все необходимое. Почему бы и сейчас не прихватить печать и не шлепнуть ее на договор в моей квартире?»

Но встаньте на место пожилой дамы – она держала в руках деньги и мысленно уже тратила их на подарки внучке. В общем, договор оказался у Приходько, Федина о нем напрочь забыла.

Пролетела пара месяцев. Ада Глебовна в указанный день получала обещанные тысячи. Но никому из соседей, как ее просил благодетель, ничего о дополнительном источнике дохода не сообщала. Юрий улыбался соседке при встречах во дворе. Незадолго до заключения договора с ней у Приходько родилась дочь. Ада Глебовна купила симпатичную розовую шапочку, погремушку, поднялась наверх, от души поздравила Юру и мать ребенка, симпатичную женщину по имени Марина, и предложила:

– Если вы очень устанете, звоните мне, я всегда могу с вашей прелестной лялечкой во дворе погулять. Вырастила двух детей, опыта мне не занимать.