Ольга Степнова - Совершенная crazy Страница 30

– Говорят, в этом доме проказничает призрак одного известного актёра!

– Пашки Горазона, что ли? – захохотал Фрадкин. – Не верьте досужим вымыслам! Горазон мёртв, я сам констатировал его смерть. Если вы намекаете, что столовую разгромила нечистая сила…

– Почему нечистая? – возмутился Славка. – Очень даже чистая! Как он папе моему в нос засандалил!!

– То есть вы, милая леди, утверждаете, что морду папе набил Горазон?! – брови Фрадкина взлетели вверх и остались там, словно приклеенные.

– Призрак Горазона! – поправил доктора Славка. – Морду папе набил приз-рак! Я видела его собственными глазами!! Когда Суковатых малость… охренел и не захотел выпустить нас с Лидией из столовой, форточка распахнулась, влетел Горазон – абсолютно голый, между прочим! – и дал папе в морду! Папа упал, а мы с Лидией убежали.

– Та-ак, – протянул Фрадкин и вернул брови на место. – А вот Евгений Суковатых утверждает, что его избила собственная дочь. И статуэтки перебила тоже она!

– Вот с-сука, этот папаша, – только и нашёл, что сказать Славка. – А вы у Лидии спросите, док! Она всё видела.

Фрадкин махнул рукой, затушил сигарету и встал.

– Вы с Лидией дурью маетесь, – жёстко сказал он. – То в столовой бузите, то на крыше висите. Выдумываете чёрт знает что… – Брови грозно сошлись на переносице. – Зачем про закрытые двери придумали? Про Раду зачем наплели?

– То есть, когда вы пришли, дверь в зимний сад была открыта, Рады возле неё не было, пятен крови и разбитой бутылки возле фонтана тоже? – догадался Славка.

– Совершенно точно. Только не говорите, что всё это натворил Горазон. По-моему, вы с Лидией играете в какие-то непонятные игры.

– А Рада где? – вскочил Славка с постели.

– Не знаю, – пожал док плечами и отпустил свои брови на волю. Они ушли с переносицы и принялись гулять по всему лбу в свободном полёте. – Не знаю я, где ваша Рада. Спит, наверное, в своей комнате. По-моему, у неё проблемы с алкоголем.

– Та-ак, – протянул теперь уже Славка, начиная ходить из угла в угол. – Та-ак! А у меня, док, впечатление, что это вы, – вы! – играете в какие-то игры! Где Ида Григорьевна?! Что вы сделали с Радой?! Почему вы всё время врёте?!

– Выпейте вот это и всё пройдёт. – Док вынул из кармана таблетки и положил на стол. Брови его замерли горизонтально, подчёркивая невозмутимость и твёрдость позиции. Очевидно, чтобы усугубить эту твёрдость, Сэм Константинович достал сигарету.

Орлик понял, что разговаривать с Фрадкиным бесполезно. Славка вдруг осознал, что для этого человека он – вошь, недоразумение, неправильная запятая в простом предложении, которую исправить нельзя, но можно не замечать. В бессильной ярости Славка остановил собравшегося уходить Фрадкина вопросом:

– Почему вы курите, док? Неужели не боитесь рака лёгких?

– Боюсь, – Фрадкин замер у открытой двери. – Я очень боюсь рака лёгких, но ещё больше боюсь беспомощной старости. Поэтому хочу умереть относительно молодым. Пусть хоть и от рака лёгких, какая разница отчего умирать? – Фрадкин усмехнулся. – Один мой больной говорил: курить буду, но пить не брошу! – Сэм Константинович закрыл за собой дверь, и его шаги гулко застучали по коридору.

Славку поразили его слова. «Хочу умереть относительно молодым. Какая разница, отчего умирать?»

Не такой уж он неуязвимый и бесчувственный этот док. Старости он боится больше, чем смерти, поэтому курит!

Задумавшись над этим диким высказыванием, Орлик принял душ, переоделся, накрасился и сделал на голове не хвостик, а нечто похожее на дулю, закрепив сооружение заколками-крабами. Женщины любят разнообразие, а он постоянно ходит с хвостом.

Славка раздвинул портьеры, и в комнату хлынул поток яркого света. Наверное, было далеко за полдень, потому что тени от елей падали на дорожку, ведущую к дому. На лужайке, где всегда гуляли павлины, трусцой бегали братья Архангельские. Очевидно, они поддерживали спортивную форму. Павлины, фазаны и ещё какие-то курообразные существа сбились у обочины в стаю и раздражённо орали, шипели и даже почти рычали на хоккеистов, занявших их жизненное пространство. Славка тоже почувствовал раздражение, словно фазан, на чью территорию беспардонно вторглись спортсмены. Тут людей убивают, а эти уроды заботятся о тонусе мышц. Их, кажется, даже наследство не очень волнует.

Тут Славка заметил, что по дорожке с книжкой в руках дефилирует Мила Брагина. Братья тоже её заметили, прекратили свой бег трусцой, наперегонки бросились к Миле, обступили её, затрепетали спинами, затрясли стрижеными затылками, как тетерева в брачный период. Миле не понравились эти игры, она захлопнула книгу, глубже надвинула на глаза шляпу и сказала братцам что-то такое, отчего они разлетелись в разные стороны, как отбитые ракеткой мячи.

И тут Славка увидел, что от дома к пруду бежит Лидия. Бежит быстро и некрасиво, что для Лидии было несвойственно.

Братцы-хоккеисты бросились к ней со своими неспортивными намерениями, но Лидия на бегу сказала им что-то, отчего они густо покраснели и вернулись на дистанцию, переполошив успокоившихся павлинов.

– Лида! – заорал Славка, высунувшись в окно.

Но Лидия была уже возле пруда и мчалась к еловому лесу. Славка бросился в погоню за ней.

– Лида! – орал он, забыв про женский тембр голоса и девичьи движения. – Лида-а-а!!!

Он догнал её у какой-то деревянной сторожки.

– Стой! – запыхавшийся Славка схватил Лидию за руку и повалил в высокую, пахнувшую клещами траву.

– Что случилось? – спросил он без долгих вступлений. – Что?!

– Там… – махнула рукой Лидия в сторону дома. – Ой, там такое!.. – Она вдруг увидела в траве красную землянику, стала срывать её и пихать в рот. – Я как последняя воровка залезла в комнату Рады, потом в комнату Криса, потом… – Земляника помешала ей внятно сказать, что «потом».

– Но ты же ничего не украла? – уточнил Славка.

– Как сказать, – облизнув красные от ягоды губы, сказала Лидия и уставилась на Славку шоколадными глазами. – В комнате Рады нет ничего, кроме трикотажных колготок и трёх пустых бутылок дешёвой водки.

– Что, и Рады нет?

– Я же говорю тебе – колготки и водка! Но это ещё не самое страшное. После того, как я бессовестно обшмонала жилище Родимцевой, я… – Лидия набрала в горсть земляники и заложила её в рот, словно желая заткнуть себя. – Я пвоникла в комвату Квиса и завезла в его ноутвук! – выпучив глаза, сказала она с набитым ртом и красным от земляничного сока подбородком.

– Ты вкрутилась к Крису на хазу и распендюрила его железо! Ха-ха!! – перевёл Славка.

– Балда, – с хорошей дикцией сказала Лидия. – Ты лучше послушай, что я там нашла!

– На хазе?

– В железе!

– Слушаю! – Славка приложил ладонь к уху и перевернулся на спину, уставившись в синее небо. Наглый шмель попытался сесть ему на нос, пришлось дунуть на него несколько раз, сбивая с траектории полёта.

– М-м-м-м, – простонала Лидия. – Я, кажется, не могу произнести это вслух. Крис! Звезда! Кумир всех тинейджерок и не тинейджерок предпенсионного возраста! Он… он… фотографировал драку Горазона с Башкой!! Он снял собственную пробабку в нижнем белье и её знаменитых гостей, купавшихся в чём мать родила! Он… сфотографировал смерть Горазона!! Все фотки в его компе!!

Славка так длинно присвистнул, что надоедливого шмеля, как ветром сдуло.

– Крис?! – приподнялся он на локте. – Сделал скандальные кадры в собственном доме?! Ты в этом уверена?!

– Я же говорю, фотки у него в компе! Или ты думаешь, с ним кто-то поделился этими фотографиями?! Сам подумай – он единственный, кроме Алины, кто не полез в воду, сославшись на больное горло. Он вывернул только карманы джинсов, а на нём была ещё джинсовая рубашка, где вполне могла быть спрятана фотокамера! Ему оставалось только незаметно нажимать кнопку! Он фотографировал, даже когда ушёл из бассейна! Наверху, под потолком, помнишь, есть маленькое окошко, в которое за нами подглядывал хоккеист?! Снимки мёртвого Горазона, плавающего в воде, сделаны сверху!!

– Вот идиот!! – возмутился Славка. – Нет, ну какой придурок! Скажи, а Горазона он не мог убить?!

– Не знаю, – с набитым ртом ответила Лидия. – Не хотевось бы так дувать…

– Вот и не дувай, я буду дувать, – передразнил её Славка и вдруг заметил дымок над сторожкой. – Что это? – удивился он.

– Баня, – ответила Лидия. – Стёпыч её с утра до вечера для гостей топит.

– Какой такой Стёпыч?! – Наличие незнакомого лица на территории дома поразило Орлика даже больше, чем наклонности Криса к подвигам папарацци.

– Стёпа – это садовник. Он держит в порядке лес, газоны, фонтаны, павлинов, зимний сад, игуан, попугаев и что-то ещё, я точно не помню. А ещё он сам придумал держать в постоянной готовности баню для тех, кто захочет попариться. Стёпа глухонемой и немного полоумный.

– Тут все полоумные, – проворчал Славка.

– А хочешь в баню? – спросила вдруг Лидия.