Людмила Милевская - Джинн из консервной банки Страница 30

– А кто выиграл? – спросила она.

– Я, – скромно призналась Марина. – Ну что, читать?

– Давай, – нехотя согласился Георгий.

Ему наскучила эта игра. Он действительно с большей охотой сходил бы в клуб или навестил кого-нибудь из приятелей, но болезнь жены обязывала.

– Еще долго продлиться этот токсикоз? – пряча раздражение за заботой, спросил он.

– Бывают случаи, когда с каждым месяцем токсикоз только усиливается, – «обрадовала» его Марина. – И так до самых родов.

– Тебя никто не спрашивает, – неожиданно рассердился Георгий и вопросительно уставился на Ольгу.

– Успокойся, дорогой, – усмехнулась она. – Доктор сказал, что мучаться придется максимум неделю. А потом станет легче.

Он погладил ее по руке:

– Дай-то бог.

– Ну что? Читаю? – спросила Марина.

– Да, да, – кивнула Ольга. – Читай.

Она взяла в руки школьную тетрадь и авторучку и приготовилась записывать.

– Только поищи какую-нибудь другую книгу, – посоветовала она Марине, – а то Куприн уже надоел. К тому же у него слишком сложные тексты.

– Возьми Толстого, Льва, – пошутил Георгий. – У него тексты значительно проще.

– Нет-нет, – испугалась Ольга. – Лучше кого-нибудь современного. Возьми детектив. Обычно там пишут как в школьных сочинениях: просто, коротко и с ошибками.

– Так и быть, – сжалилась Марина, – возьму детектив.

Она отправилась в библиотеку и через минуту вернулась в холл с тоненькой книжицей.

– Так, поехали, – скомандовала она, устраиваясь в кресле и листая страницы. – Вот, нормальный текст, подойдет. Приготовьтесь, начинаю. «Он был бледен… Перо дрожало в его руке… Я ухожу из жизни, потому что не могу больше жить с тяжелым грузом. Я убийца. Убийца дважды, а может трижды. Я не знаю. Да простит меня бог и моя несчастная жена, а так же наш ребенок. Я ухожу с болью в груди…»

– Боже мой, какой кошмарный текст! – возмутилась Ольга. – Где ты его откопала?

– Вот здесь, – показала на книгу Марина. – По-моему ничего. Во всяком случае он несложный.

Ольга вскочила, бросила тетрадь с ручкой в кресло и капризно сказала:

– Я не хочу больше играть. Этой дрянью ты испортила мне настроение.

– Давайте доиграем хотя бы до победителя, – воспротивилась Марина. – А то у нас с Георгием очков поровну. Тут осталось всего пару строк до конца абзаца.

– Каких строк? – рассердилась Ольга. – Ты о чем? Мы что, на экзаменах?

Она подошла к распахнутому окну. Из сада доносилось благоухание ночной фиалки.

– Ну давайте тогда прогуляемся, – скрывая зевоту, предложил Георгий.

– Иди сюда, – позвала его Ольга. – Принюхайся, какой аромат! Слышишь?

– Нюшу, – пошутил Георгий, подходя к жене и нежно обвивая рукой ее, пока еще тонкую талию. – Пойдем в сад. Там свежо. Погуляем по залитым лунным светом тропинкам.

Ольга рассмеялась:

– Спрашивается, откуда у моего мужа такое пристрастие к цветистым фразам? Это у вас наследственное. Паша тоже любил церемонно выражаться. Правда, Марина?

Она с озорной улыбкой оглянулась и неожиданно наткнулась на ее полный ненависти взгляд.

– Что с тобой? Малыш? – с изумлением спросила Ольга.

Марина пожала плечами:

– Ничего. Так просто смотрю и все. А в самом деле, пойдемте-ка лучше в сад. Я хочу насладиться ароматом ночной фиалки.

Георгий язвительно кивнул в ее сторону и обратился к жене:

– Вот, пожалуйста, еще один экземпляр с театральных подмостков.

– Да, – поддержала его Ольга. – Похоже, у вас эпидемия. Не пойму кто кого заражает, но боюсь как бы и мне не заразиться, тем более что с театральными подмостками я знакома не понаслышке.

Она вырвалась из объятий мужа и, схватив за руку Марину, увлекла ее в сад. Георгий поспешил за ними.

– Ты что, глупая, ревнуешь? – украдкой шепнула Ольга Марине.

– Еще чего, – презрительно процедила та сквозь зубы. – Нашла что подумать.

– Тогда нечего кукситься.

– А я и не собиралась.

Георгий догнал их, подкрался и крикнул:

– О чем вы тут шепчетесь?!

Но никто его не испугался.

– Я спрашиваю у Марины, где она научилась так грамотно писать, – объяснила ему Ольга.

– Она закончила школу с золотой медалью, – сообщил Георгий.

Ольга искренне поразилась:

– В самом деле? Ты не шутишь?

– Нисколечко, – с гордостью подтвердила Марина. – Я с детских лет готовилась к хорошо оплачиваемой и престижной работе.

– Что ж, – заметил Георгий, – и судьба не обманула твоих ожиданий. Работе твоей может позавидовать любой профессор.

– Жалованью, ты хочешь сказать, – поправила его Ольга. – Жалованью ее действительно позавидует любой профессор.

– Профессор? О, да! – рассмеялась Марина. – Особенно профессор.

– А что вы смеетесь? – неожиданно обиделась Ольга. – Когда я дала объявление… Кстати, в нем я открыто сообщила сколько буду домработнице платить. Так вот, когда я дала объявление, набежало столько народу, что пришлось устраивать конкурс. Настоящий конкурс.

Она толкнула подругу в бок:

– Марина, ты помнишь?

– Еще бы, – кивнула та.

– И между прочим, – торжествующим тоном продолжила Ольга, – среди конкурсантов было несколько кандидатов наук, один доцент – преподаватель физики и два искусствоведа.

– Да, – гордо подтвердила Марина. – Помнишь, одна училка-француженка очень упирала на то, что ты сможешь общаться с ней на французском.

Ольга рассмеялась:

– Да-да. Было, было.

– Почему же ты не взяла ее на работу, а предпочла Марину? – удивился Георгий.

Он в это время отдавал долг Родине – нес службу в армии и даже не подозревал какими «заботами» жили его отец и мачеха.

– Почему не взяла ее на работу? – Ольга усмехнулась: – Я побоялась испортить свой французский. У нее было отвратительное произношение. Да и по-русски она не очень бойко изъяснялась. Слишком по-местному гэкала.

Георгий и Марина украдкой переглянулись. Ольга заметила это и помрачнела: особенно ей не понравилось выражение его лица.

Она передернула плечами и сказала:

– Однако, здесь прохладно. Вернемся в дом.

Глава 3

Она сидела в кресле, небрежно откинувшись и вульгарно расставив ноги. Тон ее, как обычно, был развязен, но на этот раз в нем явно проступала угроза. Он уже устал защищаться.

– Мне надоело ждать, – с напором продолжила она. – Уж не снюхался ли ты с домработницей?

– У тебя крыша едет, – с раздражением воскликнул Георгий.

– Тогда почему тянешь?

– Я тяну? Да мне самому это во как надоело, – он провел рукой по горлу. – Нет уж, я сплю и вижу когда это кончится.

Она не поверила, презрительно покачала головой и заключила:

– Снюхался с Маринкой, подлец!

Он вспылил:

– Сама дура! Прикинь своими прямыми извилинами: даже если я, как ты утверждаешь, снюхался с Маринкой, то при чем здесь она? Какое отношение Марина имеет к заминке?

Она нервно повела плечом:

– Откуда мне знать? Ты хитрый, много чего можешь придумать, чтобы в конце концов обвести меня вокруг пальца. Но если ты меня кинешь, я с говном смешаю тебя, так и знай.

Ее наглый вид начал раздражать Георгия. Он с трудом сдерживался.

«Сколько же в ней цинизма, – с отвращением подумал он. – Смотреть на нее не могу. Скорей бы все это кончилось».

– Или француженка загнала тебя под каблук? – презрительно ухмыльнулась она.

Он обиделся:

– Пока еще я в доме хозяин.

– Я не верю мужчине, который говорит, что он в доме хозяин. Наверняка он лжет и в других вещах. Вот что, мой дорогой, – ткнув в него пальцем, сказала она, – если ты не возьмешься за ум, я помогу тебе в этом. Сам знаешь, – шутить не люблю. Говорю тебе, пора с ней кончать. Ты понял?

Она пристально посмотрела на Георгия.

– Понял, – ответил он и на всякий случай поцеловал ее ладонь и ласково улыбнулся.

С каждым днем изображать к ней хорошие чувства становилось все труднее. После гибели Игоря Регина совсем разум потеряла: стала истерично подгонять его, явно толкая на глупости. Запах денег сводил ее с ума. Она утратила осторожность.

– Спешишь, – покачал головой Георгий. – Регина, ты слишком спешишь. Это не доведет до добра. Наше дело верное, только наберись терпения.