Дарья Донцова - Лягушка Баскервилей Страница 30

Питер почесал всклоченную голову:

– Лады, придется правду говорити.

– Правильно, – кивнула я, – лучше не лгать.

– Мы италианцы.

– Да ну?

– Святой крест, с под Риму. Тильки нам Виталий Николаевич запретили хозяевам истину балакать. Могет не понравиться.

Маня вытаращила глаза, а я расстегнула сумочку, вынула купюру и помахала перед парнем.

– Начинай, голубчик! Питер ловко сцапал «гонорар».

– Наши дед с бабкой в войну с итальянцами удрапали. Муссолини с Гитлером корешился, ну и пришли солдаты в Кочетавку. Дедок смекнул, что войне не один год идти, и подался к чужим. Они с бабкой потом бежали, под Римом поселилися, дом построили, дитев нарожали, место Кочетавкой назвали, в нее потом и другие эмигранты прибилися. У нас дома украинский в ходу, с работой в Италии плохо, да и недолюбливают нас, до сих пор за чужих держат. Спасибо Виталий Николаевич к себе пригласили, тильки они велели особливо правду не трепать. Оно конечно, мы сами ниче дурного не напортачили, но русским людям, мабуть, неприятно, за предателев почитают. Вы уж меня не выдавайте. Работаем на совесть, по-итальянски. Самогонку не дуем. Сухой закон! Зараз напрацуем шикарно!

Мне стало стыдно. Ну почему сразу заподозрила Донского в обмане? Питер на самом деле гражданин Италии. Впрочем, и наши-то украинцы теперь не наши, только жителей, как нынче принято говорить, ближнего зарубежья за настоящих иностранцев никто не считает. И ведь я очень хорошо наслышана о коллизиях, как та, что случилась с предками Питера. Многие бандеровцы, к примеру, осели в Канаде, у них там свой тесный мир: школы, поликлиники, бизнес. Потомки беглых советских граждан плохо ассимилировались, практически не овладели чужими языками, обитают в своем кругу. Нет, встречаются и такие, которые напрочь забыли о корнях, про славянское происхождение напоминают лишь фамилии, переиначенные на местный лад, Petroff или Nikolaeff. Но таких, как Питер, тоже по миру хватает.

Посчитав ситуацию исчерпанной, гастарбайтер с товарищем ушли в глубь дома.

– Ой, шикарно получится, – зачастила Лада, выныривая из холла, – не надо никаких искусственно состаренных стен, требуется нормальная штукатурка. Хоть это и дороже, да лучше.

– Простая краска стоит больше денег, чем новомодная отделка? – с некоторым сомнением осведомилась шедшая сзади Зайка.

Лада с плохо скрытой неприязнью оглядела Ольгу.

– Конечно, – снисходительно кивнула она. – Как вы выразились, «новомодная отделка» не требует тщательности, любые огрехи можно объяснить дизайном, а нормальная покраска предусматривает идеальную подготовку поверхности. Эх, лохают народ! Вам повезло, что к нам обратились, мы клиентов не обманываем, а уж для друзей и вовсе расстараемся.

– Может, вначале и дороже покажется, – подхватил Витя, старательно обходя гору мусора, – хотя не вопрос на рынке дерьмо за копейки купить.

– Но на круг хуже получится, – запела Лада, – мигом все сломается, придется переделывать.

– Надо сразу все качественно делать.

– Дешево классно не бывает.

– Рабочие итальянцы – не молдаване и не украинцы.

– Материал импортный. Весь! Даже вода! – в азарте воскликнула Лада.

— А вот на этой трубе написано «Сделано в России», – подала голос Зайка.

– Ошибаетесь, – коршуном кинулась вперед Лада. – Где, покажите?

– Смотрите, – фыркнула Ольга.

– Где?

– Вот.

– Где?

– Неужели не видите?

– Нет, – замотала головой Лада. – Кстати, мы заказали окна, супер…

– Лучше сначала с трубой разберемся, – не смутилась Зайка. – Виталий, можно вас на минутку?

– Всегда готов! – маслено улыбнулся красавчик.

– Надеюсь, вы разберете надпись, – ехидно отметила Ольга, – а то Лада не видит.

– У нее старческая дальнозоркость, – ляпнул ласковый муж, – давно бы пора очки нацепить. Да и буковки мелкие, их лишь молодые, вроде нас с вами, рассмотреть способны.

Лада, забыв о красивой одежде, привалилась к серой стене и слилась с ней цветом лица, а я испытала почти непреодолимое желание треснуть мачо по покрытой искусственным загаром морде.

– Ну что? – упорствовала Зайка.

– Ничего, – спокойно ответил Витя. – Обратите внимание, тут написано «Made in Rasia». Rasia – это одна из маленьких провинций в Америке, местечко в штате Пенсильвания. По-русски название звучит как Разия. В Разин производят самые лучшие в мире трубы.

– Да? – протянула Ольга.

– Именно так, – закивал брутальный прораб. – Если б железки производили у нас, то написали бы «Made in Russia». Вы английским владеете?

– Нет, – уже иным тоном ответила Ольга, – только французским.

– Понятно, – безо всякой усмешки кивнул Витя. – У нас многие клиенты такие, особо в строительных тонкостях не разбираются, Разию с Россией путают. Не расстраивайтесь, главное, мы у вас есть, поможем. Кстати, еще денег надо.

– Вроде все заплатил! – удивился Тема.

– В принципе да, – кивнула Лада, – но ведь сейчас смети сами увеличили, захотели говорящий пол.

– Что? – подскочила я. – Тема, зачем тебе болтающий паркет? По мне лучше, если доски помалкивают!

– Он, конечно, не начнет вступать в дискуссию с хозяином, – захохотал мачо, – просто порой сообщит: «Пора включить подогрев».

– И зачем такая функция? – изумилась Маня.

– Прикольно, – пожал плечами Витя. – Вся Рублевка живет с ней.

– Хочу, – с детской капризностью заявил Тема, – имею право.

– А еще ландшафтный дизайн, – алчно напомнила Лада. – Денежки нужны завтра! Ровно в десять! Все! Срочно! Немедленно! Сразу!

– Нет необходимости спешить, – нахмурилась Зайка. – Только начата отделка дома, о каком саде может идти речь?

– Солнышко, – неожиданно ласково заговорила Лада, – вы не в материале. Что знаете о растениях?

– Ничего, – честно призналась Ольга. – Ну там… петрушка, укроп, лук, кинза, салат…

– Чеснок! – выкрикнула Машка.

– Речь идет о цветах, – напомнила я. – Астры, пионы, флоксы. Очень их люблю. Еще туи хорошо посадить вдоль забора.

Витя демонстративно закатил глаза, а Лада бросилась ко мне:

– Дашуль! Конечно, флоксы – это здорово, но Тема пожелал экзоты. Ламбрикендум, гвозиколло, марчендитто, оранжадо пусинко, ель ковровая, кактусы, зимующие в России. Это супер! Но дорого. Зато вид! Ты любишь кактусы?

– Только не в жареном виде, – вырвалось у меня.

Я вспомнила дурацкую историю. Вот мы, бесшабашные второкурсники, весело отмечаем окончание зимней сессии на даче у Лени Моркина. У меня с Ленькой начинался роман, мы уже пару раз сходили в кино, целовались у подъезда, и поэтому я считалась на его фазенде почти хозяйкой. Родители Моркина работали за границей, с сыном они оставили бабушку, милейшую Татьяну Михайловну. Старушка посидела с нами и ушла к себе со словами: «Только не сожгите дом».

К полуночи вся еда оказалась съеденной, а вот водки имелось море. Но как пить без закуски? Напомню, что времена стояли советские, о круглосуточных супермаркетах никто и мечтать не смел, в деревне, где размещался щитовой домик Моркиных, в сельпо на прилавке лежали лишь толстые, серо-синие макароны и буханки вязкого черного хлеба.

– Ну вот, – заволновался Ванька Лискин, – теперь голодными останемся.

– Давайте просто пить, – предложил Олег Никитин.

– Бр-р-р! – хором ответили девочки. Повисла тишина, потом Алина Федорова взвизгнула:

– Можно кабачки съесть!

– Где ты увидела овощи? – удивился Ленька.

– Вон они растут, – забила в ладоши Федорова.

– Это кактусы, – пояснил Моркин, – их бабушка разводит.

– Пусть Дашка пожарит на закуску, – завопил Олег.

Меня охватило здоровое возмущение.

– Почему я?

– Да ладно, – захихикала Алина, – а то никто про вас с Ленькой не знает, не смеши! Чисти уродов, и на сковородку.

– Вы уверены, что они съедобные? – решила я проявить бдительность.

– Не кривляйся! – заорали со всех сторон.

– Никогда не жарила кактусы, – сопротивлялась я.

– Заодно и научишься, – закивала Федорова. – Поделим обязанности: ты готовишь, а мы возимся с посудой. Впрочем, можно и наоборот, выбирай.

Я решила, что из двух зол кактусы наименьшее, и загремела сковородкой. К слову сказать, пожаренный на подсолнечном масле иностранный житель оказался крайне похож на нашу капусту, и все остались довольны.

Утром меня разбудил крик Татьяны Михайловны:

– Ироды, куда подевали кактусы?

Не успела я испугаться, как до слуха долетел сладкий голосок Алины:

– Ой, бабулечка Танюлечка, это все Дашка Васильева! Представляете, вчера нам сказала: «Давайте ежиков под водку сожрем». Она, когда назюзюкается, невменяемая делается. А между нами говоря, зюзюкается Дашуля постоянно. Куда только Леня смотрит? Кругом полно невинных во всех смыслах девушек, вот я, например. Ух как упрашивала вчера хулиганку: «Не трогай, бабулечка Танюлечка расстроится», но нет, море ей по щиколотку, все горшки вытряхнула.