Наталья Александрова - Дама разбитого сердца Страница 30

Парочка телефонов была зарегистрирована на подставных лиц, чтобы Вася мог давать номера своим знакомым дамского пола. Время от времени он от мобильников избавлялся.

Звонил тот самый мобильник, номер которого он дал позавчера дочке Сигильдеева.

– Ах, Вася, – послышался в трубке голос Лолиты, – ну что же вы меня совсем забыли.

Она капризно тянула слова, и Василий сразу же понял, что девица положила на него глаз и нужно ковать железо, пока горячо. Но он был связан по рукам и ногам, да что там связан – скован железной цепью. Нечего и думать появиться перед папочкиной дочкой с такой физиономией.

– Хм, – Вася откашлялся, – дело в том, что я…

– Только не говорите, что сильно заняты на работе! – смеясь, перебила Лола. – Я все равно не поверю! И вообще, я на вас очень сердита. Так обмануть бедную девушку! Ведь вы обещали позвонить еще вчера, а сами… Нет, я очень, очень на вас сердита!

«Черт бы тебя побрал!» – от души подумал Вася.

Однако перед его мысленным взором предстала папина дочка во всей красе – в шикарной норковой шубе, вся увешанная бриллиантами, и Вася застонал в голос. Ужасно не хотелось выпускать из рук такой куш.

– Что с вами? – тотчас всполошилась Лолита. – Вам плохо? Васенька, вы больны?

– Да! – обрадованно закричал Вася. – Я очень и очень болен! Сам не знаю, откуда взялась эта боль!

От волнения Василий сам заговорил стихами другого любимого мамочкиного поэта – Есенина, но вовремя опомнился.

– У меня серьезное инфекционное заболевание! У меня грипп!

– Бедный! – огорчилась Лолита. – Вы страдаете! А что у вас болит?

– Все! – честно ответил Вася. – У меня болит все!

– И даже душа? – лукаво спросила Лола.

Василий хрюкнул что-то невразумительное.

– А я так хотела вас видеть! – вздохнула Лола. – Мне показалось, что позавчера мы с вами душевно сблизились… и я почувствовала в вас что-то удивительно родное… и даже рассказала о вас папе.

– Что? – закричал Вася. – Что вы ему обо мне рассказали?

Вася очень боялся мужей, отцов и братьев обманутых им женщин. Но с другой стороны, Лолиту-то он еще не успел обмануть.

– Только хорошее, – успокоила Лола. – Я просто с ним посоветовалась, как вас найти.

– Так вот же телефон… – глупо сказал Вася.

В этом месте Маркиз энергичными жестами дал понять Лоле, чтобы воздействовала на Васю сильнее. Время, мол, дорого, и нечего тянуть и рассусоливать.

– Вы только не подумайте, что я навязываюсь, – заторопилась Лола, повинуясь знаку Маркиза, – просто у меня совершенно случайно оказалась одна ваша вещь…

– Какая вещь? – тупо спросил Вася.

– Ваши очки. Или, может быть, они не ваши? – придуривалась Лола. – В таком случае, что они делали в вашей машине? Я приревновала бы вас, Вася, если бы оправа не была мужской…

Пока она болтала, Василий, забыв о плохом самочувствии, резвым козликом помчался в прихожую и стал шарить в карманах черного кашемирового пальто. Очков не оказалось. Он вспомнил, что, отправляясь в театр, где он встретил Лолу, сунул очки в бардачок угнанной машины. За каким чертом эта девка поперла его очки? Клептоманка, что ли?

– Это мои, – обреченно вымолвил Василий.

Дело принимало очень опасный оборот. От страха Василий забыл про все свои многочисленные болячки и стал соображать быстро, как персональный компьютер с процессором Intel внутри. Дочка Сигильдеева, чтобы ее черти забрали вместе с папочкой, положила на него глаз. И теперь не отстанет. И теперь у нее его очки. Все дело в том, что стекла в этих очках очень специфические и дорогие. И делают такие только в двух оптических мастерских во всем городе. Машину Василий мог водить без очков, очки ему требовались для чтения. При дамах он старался очки не надевать, но всегда возил их с собой – мало ли понадобится разглядеть что-нибудь мелкое…

Нужно немедленно изъять у проклятой девки очки. Потому что сама она, может, и не догадается предъявить очки специалисту, но для папочки-то нет ничего невозможного. Раз доченька захотела какого-то мужика, папочка ей его достанет. А заодно и поинтересуется, кто такой Василий Зайкин и что он собой представляет. И выяснится, что Вася нигде не работает и живет на непонятно какие средства. И тогда раскроется Васина настоящая профессия. Разумеется, папаша Сигильдеев сочтет, что Вася – совершенно неподходящая партия для его дочери. И что-то подсказывает Василию, что просто так папочка его в покое не оставит. Тогда – всему конец, и еще мамочка узнает, чем он зарабатывает на жизнь. Мамочка такая чувствительная, она этого не переживет…

– Вася, ау! – пропела Лола. – Вы где?

– Дорогая! – Из последних сил Вася добавил в голос страсти. – Когда же мы увидимся? Завтра?

– Нет, завтра я не могу, – протянула Лола. – Мы с папой идем на открытие нового бизнес-центра.

– Тогда сегодня, – упавшим голосом сказал Вася.

Условились встретиться во второй половине дня. Вася отключился и со страхом поглядел на себя в зеркало. Лучше бы он этого не делал.

В это время дверь открылась, и в прихожей появилась мамочка. Вася слегка удивился, потому что мамочка выглядела сегодня как-то непривычно. То есть он знал в принципе, что мамочка его – дама весьма экстравагантная, и после вчерашнего синего ее лица ничему уже не удивлялся, но все же сейчас мамочка его потрясла. Она вся была какая-то напряженная, глаза ее горели неверным мерцающим светом, как фонари на лестничной площадке, волосы выбивались из-под кепки. Вот именно, сегодня на мамочке красовалась черная кожаная кепка, как у мэра Москвы, только у Лужкова она обтягивает лысую голову, а у мамочки кепка стояла торчком на манер шляпы. Кроме кепки, на мамочке была еще черная кожаная куртка-косуха, черные брюки-стрейч и удобные черные ботинки на толстой подошве. Пахло от мамочки кожей и бензином, Вася даже решил, что у него обонятельные галлюцинации.

– Где ты была? – невольно спросил Вася, хотя раньше никогда не обращался к мамочке в таком строгом тоне.

– Я? – застеснялась мамочка. – Я, понимаешь ли, я гуляла. Погоды такие стоят на улице хорошие, просто петь хочется.

Вася молча вылупил глаза, поскольку за окном шел мокрый снег, но мамочка нисколько не смутилась и запела:

– «На аллеях Центрального парка дивным цветом цветет резеда…»

С некоторых пор мамочкино пение действовало на Васю губительно, он поскорее повернулся и ушел в ванную, а там застыл, скорбно глядя на себя в зеркало. До встречи с дочкой Сигильдеева оставалось несколько часов, и было бы глупо надеяться, что случится чудо, и синяки заживут.

– Василий! – Мамочка ломилась в ванную. – Тебе плохо?

– Куда уж лучше! – буркнул Вася.

Как уже говорилось, все пережитое наложило отпечаток на его манеры, он стал с мамочкой суров, если не груб. Мамочка успела уже переодеться в свой синенький скромный халатик и выглядела как обычно.

– Должна тебе сказать, – заметила мамочка, – что выглядишь ты просто ужасно. Да-да, – она повысила голос, – и не спорь, пожалуйста! – Хотя Вася и не думал с ней спорить.

Он вдруг очнулся и стал шарить в подвесном шкафчике в поисках мамочкиной косметики.

– Василий! – изумленно воскликнула она, видя, что ее сын пытается замазать синяк тональным кремом. – Что это ты делаешь?

– Не задавай дурацких вопросов! – огрызнулся Вася. – Лучше помоги мне!

– Тебе уже ничего не поможет, – заметила мамочка, и Вася не мог с ней не согласиться, потому что синяк от его усилий стал гораздо заметнее.

– Мама! – воскликнул он в полном отчаянии. – Мне очень нужно сегодня на работу! Но я не могу идти в таком виде, меня уволят! Если же я не приду, меня тем более уволят!

– Что за порядки в твоей организации? – холодно удивилась мамочка. – Ведь у тебя – производственная травма, тебе положен больничный! И вообще, при таком отношении нужно подавать в суд!

– На кого? – хмуро спросил Вася. – На маламута?

Неожиданно мамочка с ним согласилась, что подавать в суд на маламута не имеет смысла.

– Ты должен молиться на свою мать! – патетически воскликнула она. – Что бы ты делал без меня?

Василий повесил голову, мамочка же наоборот чрезвычайно оживилась и развила бурную деятельность. Она кинулась на поиски своей старой, потрепанной записной книжки, на удивление быстро ее отыскала в ящике комода и набрала номер. Там ответили только после двенадцатого гудка. Другой бы человек на месте мамочки давно плюнул и отключился, но Васина мамочка была крепкой породы, никогда не сдавалась и всегда добивалась чего хотела. По телефону мамочка говорила недолго, после чего явилась в комнату к Василию и повторила, что он должен денно и нощно благодарить бога за то, что ему досталась такая заботливая мамочка.

– Через полчаса, – веско начала мамочка, – к нам придет одна женщина, которая мигом решит все твои проблемы в смысле внешности. После нее тебе уже не нужно будет ни о чем беспокоиться. Она работает…