Наследник по кривой - Янина Олеговна Корбут Страница 30

— Так, сиди и не двигайся, — гаркнула я на подкидыша, что замер в кухне с разнесчастным видом. Микроволновка задела его ногу, и он изображал болевой шок. — Ты и дома такой же неуклюжий?

— У нас дома не столько барахла, — обиженно отрезал он, — это вам деньги девать некуда, вот и захламились.

Я поставила перед ним чашку и на этом решила, что моя миссия закончена. Хватит уже возиться с взрослым детиной. И вообще, пора бы ему и честь знать. Будь я хозяйкой, давно бы отправила его к маме. В квартиру, где нечего ронять.

Когда мы со Славиком остались одни, он задумчиво пробормотал, вроде бы обращаясь ко мне:

— Конечно, Лев был тот еще тип, не буду притворяться, что сильно скучаю по его издевкам. Но все же не чужой… А что, если над нашим родом тяготеет какое-то проклятие?

— Ты не того спрашиваешь о проклятиях. Я работаю с тобой уже четыре года, — вздохнула я, пытаясь горько иронизировать. Хотя тут уж было явно не до смеха. Две смерти подряд в одном доме — это прямо готовый сюжет для триллера, а я их терпеть не могу.

— Вот тебе и скучный Лев. Оказалось, он жил весьма насыщенной жизнью.

— И не говори. Этот тихий омут меня пугает. Так и жду, что черти вот-вот появятся. Теперь я почти уверен, что в доме произошли два убийства. Да еще по дому кто-то бродит. И это при том, что тут живет столько народу. Нет, без камер сейчас совсем нельзя. Теперь, когда мы остались одни, практически беззащитные…

— Ты думаешь, это кто-то посторонний?

— Мне было бы приятнее думать, что это кто-то чужой, но все указывает на то, что в деле замешан кто-то из домочадцев.

— Знаешь, как ни крути, а повода для убийства деда я не вижу. Во-первых, никто из вас не знает, кому он оставил наследство. Если предположить, что Лев был уверен — его обошли… Зачем бы ему рисковать? Живой дед предпочтительнее, его всегда можно переубедить переписать завещание.

— А если он узнал, что наследник не он, то все сходится. Разозлился, не смог сдержаться, ну и… подушка.

— Тоже вариант. Зоя Ивановна говорила, что слышала голоса. Значит, у него кто-то был уже после ее прихода. Если мы берем за версию, что Лев покончил с собой, логично, что это как-то связано со смертью деда. Но теперь связать эти два события будет сложно. Даже если вы заявите о своих подозрениях в полицию. Место преступления в обоих случаях не было должным образом изучено в первые несколько важных часов, включающих так называемый золотой час, как его называют следователи.

Иногда я любила поумничать, выдергивая из своего подсознания сведения, полученные во время учебы. Обычно Славик уважительно ухал, но сейчас его интересовало совсем другое.

— И все-таки интересно, откуда у Льва пушка? Я вот как-то хотел обзавестись оружием, даже к твоему отцу обращался. Но он сказал, что для этого справка какая-то нужна. А мне ее не дадут. Как думаешь, на что он намекал?

— На твое слабое место.

— Ты про зрение?

— Зрение там тоже недалеко расположено, — уклончиво ответила я.

— А что, если под маской слюнтяя скрывался жестокий наемный убийца Лева Сочинский, которого пришила мафия, опасаясь разоблачения, — принялся фантазировать секретарь, сделав большие глаза.

— Скоро узнаем, — подыграла я ему. — Теперь для исследования гильз и пуль используется баллистический сканер. Современный метод. Криминалисту достаточно поместить пулю в оборудование, и оно делает детальный снимок. Компьютер подключен к базе данных полиции. Программа автоматически выбирает из тысяч снимков пуль и гильз, проходивших по различным делам, наиболее похожие. Поверь, эксперты могут установить связь между различными преступлениями, так что скоро мы узнаем о тайной жизни Льва все.

До кучи позвонил Аркадий, сообщивший, что его партнер по бизнесу, прилетев из Вьетнама, слег с неведомой кишечной болезнью. Лечился дома, но, видимо, безуспешно. Потому что вчера его госпитализировали. Аркадий всячески пытался перенести срок проведения проверки, для чего в течение трех рабочих дней со дня получения уведомления подал заявление в налоговую. Причиной он указал болезнь партнера и свою командировку. Но сегодня ему пришел ответ, что в заявлении отсутствовала подпись руководителя (формально руководителем являлся отравившийся партнер), и в переносе сроков ему отказано.

— Это прямо какая-то черная полоса, — едва не плакал он. — Но ты не волнуйся, Игорю в больнице стало лучше, я с утра звонил, буквально день-два — и его выпишут, он останется с проверяющими. Ты можешь пока переехать в нашу квартиру, я тебе адрес скину, ключи заберешь у хозяйки.

Конечно, не волноваться у меня не выходило, потому как я уже даже в отравлении партнера по бизнесу была готова обвинить отцов. То, что они на все способны, меня уже давно не удивляло. С другой стороны, если бы они пошли на такие радикальные меры, тому должна была бы быть веская причина. А с такой веской причиной… да мне бы сразу запретили и думать о каком-то там Аркадии. Нет, тут было что-то другое…

Глава 11

Сочи, 23 августа. Утро

На следующий день опять зарядил дождь, оттого прощание со Львом прошло быстро и без посторонних зевак. Собрались только родные, блудный сын Петька, которому щедрый Антон презентовал свою темно-синюю рубашку, да около десятка коллег с работы.

Если честно, во всей этой суматохе никто толком не сообразил, кому и куда сообщать о смерти Льва. Благо Антон смотался на работу, а там уже организовали делегацию и венок от коллег. В ресторане сделали хорошую скидку на поминки, но поглядывали на наше семейство с опаской. Мне даже показалось, что кто-то из персонала проронил слово «порча». Во всяком случае, обслуживать нас никто не рвался, но на прощание прозвучала двусмысленная фраза: «Приходите еще».

После похорон Льва я собиралась уехать на квартиру, потому как эта череда походов на кладбище порядком удручала. Не для этого я брала отпуск, но Славик снова упросил меня задержаться еще хоть на денек. По его словам, ему лучше думалось, когда я была рядом. Он даже заявил, что я для него аки доктор Ватсон для Холмса. Вроде как незначительный элемент, но без моего ворчания у него не работают извилины.

— Уверен, скоро все выяснится. Я читаю детективы: рано или поздно каждый отчаявшийся преступник совершает ошибку. И она-то и позволяет распутать даже самый запутанный узел.

Я посоветовала этому человеку дождя оставить меня в покое, а лучше оставить