Дарья Донцова - Император деревни Гадюкино Страница 35

Когда Лиду в белом платье и роскошной кружевной фате вел к алтарю отец, она ощущала невероятную гордость. На какое-то время Лидочка перестала быть лузером, опередила Соню, стала предметом гордости родителей и тестя.

Никита Сергеевич Краснопольский не уставал повторять:

– О какой невестке я мечтал, такую и обрел. Она одна в Москве, чистая, невинная, любящая.

Потом отец Вадима спохватывался и добавлял:

– Не считая Сонюшки, конечно.

Лида в такие моменты демонстрировала смущение, но на самом деле ее охватывала радость. А потом Никита Сергеевич, празднуя свой день рождения, специально зазвал на банкет холостого, богатого, активно делающего международную карьеру Семена Гарина.

Ему исполнилось сорок, пора было подумать о детях, но где найти достойную спутницу жизни? Для человека, который вхож в великосветские салоны снобистской Европы, Соня подходила по всем параметрам. Они стали повсюду появляться вместе, и, хотя официально о свадьбе не сообщалось, все понимали: помпезное торжество не за горами. Но тут скончался Константин Львович, и Нина Олеговна заявила:

– Как минимум в течение года семья обязана носить траур. Мы никуда не выезжаем, не принимаем гостей и, естественно, не веселимся ни по какому поводу.

Семен внешне не показал своего раздражения, да и что он мог сказать? Устраивать свадьбу через тридцать дней после кончины будущего тестя неприлично, но год ожидания показался Гарину слишком долгим сроком. Через некоторое время он осторожно намекнул Соне:

– Можно не затевать торжества, обойтись без пира, роскошного платья и неисчислимого количества подарков. Давай приватно, без всякой помпы, распишемся в простом загсе и в тот же день уедем в мой дом в Лондоне.

Сонечка сразу согласилась, но побоялась обратиться к матери с этим предложением. Лидочка тоже не решилась пойти к Нине Олеговне и отправила к ней мужа. Вадим убеждал тещу довольно долго, но в ответ слышал лишь короткое «Нет».

В конце концов всегда корректный младший Краснопольский вышел из себя и заявил:

– Семен Гарин – замечательная партия, вот только на него открыта охота. Хоть он и объявлен официально женихом Софьи, штампа в паспорте у него нет, поэтому Сеню постоянно зовут на всякие мероприятия, а там, сами понимаете, полно юных дев.

– И он ходит по вечеринкам? – возмутилась Нина Олеговна. – Развлекается в дни нашего траура?

Вадим покосился на Нину Олеговну.

– Жизнь продолжается. Семен пока не является мужем Софьи и не обязан скорбеть. Если хотите знать мое мнение, нужно дать Соне и Гарину возможность пожениться или, если вы категорически против бракосочетания в ближайшее время, разрешите дочери сопровождать жениха на светских мероприятиях. Таким образом вы спасете будущее счастье Сони.

Нина Олеговна ничего не ответила, но через день, во время ужина, она постучала ножом по бокалу и торжественно объявила:

– Если Софья готова забыть о кончине отца и бежать без оглядки под венец, я не стану возражать. Можете закатить пир на весь мир, установить столы на Красной площади и трое суток кричать «горько». Вот только я на мерзкое пиршество не приду и своего благословения не дам. И помните, если брак заключен без согласия матери невесты, ничего хорошего у молодых не получится. Грех забывать умершего отца! И со стороны это выглядит омерзительно! Зарыли гроб в землю и на следующий день устроили карнавал? Поступайте как знаете. Я буду скорбеть о муже, а вы пляшите краковяк. Кстати, как владелица банка я имею право на отстранение от должности любого сотрудника, включая топ-менеджера. Понимаете? Константин поднимал свое дело с нуля, и в банке должны служить только преданные ему люди.

Лида разинула рот. До сих пор Нина Олеговна никогда не совала нос в дела бизнеса, а когда адвокат озвучил завещание, они даже сказала:

– Константин Львович сделал меня хозяйкой предприятия, но я никогда не смогу и не захочу им управлять.

И тут вдруг такое! Нина Олеговна весьма ясно дала понять родственникам: если они наплюют на траур, мать выгонит непочтительных дочерей и примкнувшего к ним зятя вон. Лида не предполагала, что маме, всю жизнь занимавшейся домашним хозяйством, известно слово «топ-менеджер». Оказывается, Нина Олеговна владела профессиональным сленгом и была способна на резкие поступки.

Лида начала вытирать лицо ладонью, я вытащила из кармана упаковку бумажных носовых платков, протянула ей и спросила:

– Надо полагать, более о свадьбе в семье не заговаривали?

Лида кивнула:

– Да. И вот сейчас Семен разорвал помолвку. Он поступил как положено, прислал вчера поздно вечером с курьером письмо, в котором сообщил о своем хорошем отношении к Соне и нашей семье, клялся в дружбе, но написал: «В связи с новыми обстоятельствами я вынужден отказаться от роли жениха, с сегодняшнего дня считаю себя свободным от всех обязательств и возвращаю вам статус девушки, не обремененной никакими узами». Красиво, да?

– Очень по-светски, – пробормотала я. – О каких обстоятельствах идет речь?

– О смерти мамы, – всхлипнула Лида. – Соня перестала быть представительницей семьи с безупречной репутацией. Вадим пытался сделать все возможное, чтобы информация об ужасном происшествии не попала в газеты. Но сегодня кто-то сунул нам под дверь «Желтуху». Вот, полюбуйтесь. Это так называемая «толстушка», выходит раз в неделю и сообщает о всех новостях.

Лида схватила с сиденья мятую газетную полосу и сунула мне.

Я расправила страницу. «Новая трагедия в семье банкира. Нина Пронькина была похищена из элитной лечебницы, где она проходила восстановительный курс после нервного срыва, вызванного странной смертью мужа. Напомним, что банкир Пронькин некоторое время назад неожиданно скончался от инфаркта. Все знавшие Константина люди в один голос твердили о его крепком здоровье и правильном образе жизни. Наш корреспондент задал несколько вопросов фитнес-тренеру Евгению, у которого финансист занимался несколько лет.

– Скажите, Константин Львович жаловался на сердце?

– Никогда не слышал от него никаких разговоров о болезни. Мы тренировались три раза в неделю. Константин приезжал около девяти вечера и нагрузки выдерживал нешуточные. Если у клиента есть проблемы с сердечно-сосудистой системой, они сразу выявляются во время физической активности.

– Значит, на ваш взгляд, Пронькин был здоровым человеком?

– Да, думаю, это так.

– Наверное, вы удивились, услышав про инфаркт?

– Меня поразило и очень огорчило это известие.

Интересно, почему никто из родственников или близких людей Пронькина не забил тревогу, когда мужчина-атлет внезапно умер в расцвете сил? Мы сумели заглянуть в медкарту Константина, он состоял на учете в центре «Аспо». За последние пять лет не регистрировалось никаких экстренных обращений Пронькина к врачам, он проходил раз в год диспансеризацию и регулярно получал диагноз: здоров. Странная смерть Константина удивила всех, а теперь убита его жена. Сотрудники правоохранительных органов выдвинули версию об ограблении. Но мы можем рассказать читателям, как обстояло дело.

Глубокой ночью Нину Олеговну Пронькину, находившуюся под действием наркотиков, посадили на инвалидную коляску и тайком вывезли из корпуса на лужайку, где убили выстрелом в лицо. Нам было бы очень жаль дочерей и Вадима Краснопольского, зятя Пронькиных, но совершенно случайно в руки корреспондента «Желтухи» попала информация о скандале, который разыгрался в семье незадолго до убийства Нины Олеговны. Вдова собиралась изменить завещание и обратилась к своему адвокату Ивану Ларионову. Законник в тот момент находился в отпуске, поэтому он пообещал заняться проблемой госпожи Пронькиной сразу после приезда. Но, будучи юристом всей семьи, Иван нарушил конфиденциальность и сообщил Софье, Лидии и Вадиму, что Нина Олеговна собирается лишить их наследства. Кому вдова вознамерилась отдать банк, Ларионов не знал.

Перепуганные родственники спешно начали действовать. Они затеяли ремонт в особняке и под этим предлогом переехали в санаторий «Вилла Белла». Вероятно, дочери пытались образумить мать, требовали от нее свои права на банк, а когда Нина Олеговна категорически отказалась пойти на соглашение, она стала жертвой грабителя. «Желтуха» задает вопрос: зачем надо было устраивать обновление особняка, если за пару месяцев до своей загадочной смерти Константин Львович завершил переоборудование дома? Он украсил интерьер итальянским мрамором, мозаикой, заказал в Италии эксклюзивную мебель. Россияне могли полюбоваться шикарным убранством коттеджа банкира: после окончания ремонта Пронькин разрешил съемку дома одному глянцевому журналу. Очень странно снова штукатурить стены. У нас есть на это свои соображения. Поселок, в котором находится участок банкира, охраняется лучше ядерной кнопки. У постороннего человека нет шансов проникнуть на территорию, и уж совершенно точно грабитель не смог бы причинить вреда Нине Олеговне под прицелом работающих днем и ночью видеокамер. А вот «Вилла Белла» практически без надзора. Не считать же отважным секьюрити сонного парня в будке у ворот – он не способен в одиночку держать под присмотром лесопарк, окружающий клинику, десятки тропинок которого ведут в разные стороны. Отбросив в сторону присущую нам интеллигентность, спросим наконец: почему дочери Пронькиных убили свою мать? Может, кровь Константина Львовича тоже на их руках?