Дэйв Барри - Большие неприятности Страница 36

Снейк в бешенстве оглянулся. Пагги, который только что был рядом, исчез. Он тоже посмотрел на терминал и заметил, как крепко сбитая фигура человека скрылась в дверях.

— Ублюдок, мать его!.. — Снейк так крепко стиснул Дженни руку, что та вскрикнула. — Гад! — и снова повернулся к Унгеру. — Когда улетает этот самолет?

— Вы хотите сбегать за своим приятелем?

— Нет! Я хочу, чтобы чертов самолет улетел немедленно!

— Он взлетит, как только вы подниметесь на борт и пилоты закончат предполетную подготовку. Минут через пять… десять.

— Пошли, — бросил Снейк Эдди. Тот посмотрел на терминал, где только что скрылся Пагги.

— Слушай, Снейк, у нас ничего не выйдет…

— Я сказал, иди! — он ткнул компаньона завернутым в майку пистолетом точно так же, как до этого тыкал Пагги. Эдди нехотя поплелся по трапу, а Снейк потащил за собой девушку. Чтобы попасть в салон, им пришлось перелезть через контейнер.

Унгер обошел самолет и дал знак пилоту сдвинуть боковое стекло.

— Посадка закончена. Можете лететь.

— А что за малый рванул к терминалу? Вещи забыл? — поинтересовался летчик.

— Не… — отозвался Унгер. — Вроде передумал… — он хотел добавить кое-что еще. Ну вроде того, что у тебя на борту чудной пассажир, но промолчал. Чудные типы и раньше садились в самолеты. В Южной Флориде хватало чудиков. Этот тип наверняка провозит наркотики или что-то в этом роде. Но Унгер посчитал, что это не его дело. Время позднее — пора пойти выпить. К тому же он не был знаком с экипажем: двумя молодыми парнями, нанятыми вместо двух других молодых парней, которые уволились, потому что им обрыдло иметь дело с «Аэрошоком!». Он отошел от самолета и показал пилотам два поднятых вверх больших пальца.

ДВЕНАДЦАТАЯ

Пагги бежал от «Аэрошока!» к терминалу и решал, что делать. Главной мыслью было поскорее удрать от ненормального с пистолетом и выбраться из этого набитого людьми, пугающего и такого чужого аэропорта. Но он не мог позабыть о девушке. Пагги видел, что она до смерти испугалась этого сумасшедшего, и понимал, что было из-за чего. Надо о ней кому-то рассказать. Но кому? Копов Пагги не любил — приходилось иметь с ними дело. Но сейчас он бы обрадовался копу и рассказал бы ему о девушке.

Впереди он увидел стойку, за которой работали два агента: молодой человек и женщина постарше — они в последний раз просматривали документы задержанного на три часа рейса из Майами в Филадельфию. Пагги поколебался, но подошел к ним. Молодой человек поднял на него глаза.

— Что еще? — не слишком вежливо спросил он.

— М-м-м… — замялся Пагги. — Я хотел…

— Извините, — перебил его молодой человек, хотя было очевидно, что он не собирался ни в чем извиняться. — Рейс закрыт. Мест больше нет. Ясно?

— Я не о том… там этот тип, — Пагги показал на стоянку «Аэрошока!». — Он держит девушку.

— Сэр, — еще менее вежливо, чем ее коллега, вмешалась в разговор женщина. — Нам надо отправить рейс — прямо сейчас. Это понятно? И что бы там ни произошло, у нас нет времени этим заниматься.

— Он заставляет ее лететь, — снова попытался Пагги. — У него…

— Сэр, у нас нет времени этим заниматься, — подхватил молодой человек, и оба агента снова принялись пересчитывать купоны. При этом они красноречиво качали головами: надо же, какие непонятливые люди!

— Каков план? — поинтересовался Бейкер. — Приедем в аэропорт и поднимем тревогу? — Взятая напрокат машина фэбээровцев лавировала между автомобилями на пандусе с табличкой «Отправление».

— Ни в коем случае, — отозвался Грир. — Я уже говорил: чем больше людей узнают, тем больше шансов, что они умрут. Пока есть возможность, будем молчать.

— Но как мы их найдем? — недоумевал полицейский.

— Найдем. Потому что, во-первых, колупаясь с контейнером, они передвигаются совсем медленно. А во-вторых, как нам рассказал приятель из «Веселого шакала», эти типы не слишком блещут по части мозгов. Плюс к тому удерживают заложников. Так что будут явно выделяться в толпе пассажиров.

— Сомневаюсь, — возразил Бейкер. — Этот аэропорт не то место, где кто-то способен выделяться в толпе.

Перед стойкой «Дельты» двое полицейских старательно приводили в чувство владельца Дафны. Один из них только что вырубил его надежным, вмещающим четыре батарейки карманным полицейским фонарем, когда тот изо всех сил сопротивлялся усилиям копов, пытавшихся оттащить буяна от вдовицы — хозяйки собачек. Это была просто беда, потому что полиция рассчитывала на его помощь, чтобы утихомирить Дафну. Змеюга оставила бесплодные попытки добыть Пинки и Энид и убралась с их клетки. Но теперь воззрилась на быстро растущую толпу зевак. И никто не знал, что в голове у этой голодной твари.

Полиция стала в тупик. Нельзя же позволять рептилии свободно ползать по аэропорту. Но очевидно также и другое: в таком многолюдном месте невозможно стрелять. Оставалось ловить. Но хозяин Дафны был по-прежнему без чувств. А из полицейских никто не горел желанием пленить питона голыми руками.

— Что тут поделаешь? — воскликнул один коп. — Ведь наручники на ней не защелкнешь!

Некоторое время игра шла на равных: по одну сторону полицейские пытались сдержать толпу; по другую им противостояла, вернее, противолежала Дафна. Офицер передал в штаб просьбу немедленно выслать в аэропорт службу контроля за животными, но его проинформировали, что все силы ближайшего пункта брошены на борьбу с пробкой на Ле Жен-роуд, где требовалось отловить козлов.

— Где же полиция? — голос Анны звенел на грани истерики. — Как же можно, чтобы здесь не было полиции?

— Кого-нибудь найдем, — успокоил ее Элиот. — Где-нибудь они должны быть, — но он удивлялся и сам. В аэропорту всегда было много полиции.

Элиот и Анна углубились на несколько шагов в толпу. Они спешили за Мэттом, а Нина замыкала группу. Все поняли, что поиски становятся безнадежными, когда увидели, сколько народу в аэропорту, сколько выходов и сколько ворот.

Когда они приблизились к пункту контроля безопасности, в двух очередях к нему стояло не менее двух сотен людей — все хотели пройти в зал отлетов. Мэтт, Анна и Элиот разделились и стали ходить вдоль очередей, всматриваясь в лица людей. Неудача! Но как только снова двинулись по главному вестибюлю, услышали восклицание Нины:

— Поги! — это звучало примерно так. Мэтт первым заметил, куда она бросилась.

— Тот коротышка! — закричал он. — С бородой! Который тащил чемодан!

В следующую секунду его увидели Анна и Элиот С удивленным лицом Пагги спешил к Нине с той стороны пункта контроля безопасности.

— Мэтт, — попросил Элиот, — беги за нашей полицейской. А мы побудем с этим парнем. Дуй! — но Мэтт уже не слышал: он вовсю несся сквозь толпу.

— Вы сказали «Дельта»? — переспросил шофер.

— «Дельта», — подтвердил Генри.

Генри и Леонард сидели в бесплатном маршрутном автобусе фирмы «Сам за рулем». Они остановили его на дороге в аэропорт, вернее, заставили остановиться, встав прямо перед ним, после того как бросили прокатную машину и пешком пробрались сквозь застывшую на Ле Жен-роуд массу машин Шофер сначала не хотел открывать дверь, но Генри убедил его, приложив к ветровому стеклу двадцатидолларовую бумажку.

Обоим было жарко, они вспотели и пребывали не в лучшем расположении духа. Леонард то и дело качал головой и объявлял старательно отворачивавшимся пассажирам:

— Вот ведь гребаные козлы!

Генри хотя и сдерживался, но тоже был сыт по горло этой неудачной, разочаровывающей командировкой. Он решил: как только у них в руках окажутся посадочные купоны, он позвонит заказчику из «Пеналтимита» и извинится перед ним — пусть себе ищут кого-нибудь другого убивать Артура Герка, а он ни за что не вернется в этот сумасшедший город, где стоит прицелиться, чтобы аккуратно и профессионально убрать заказанного клиента, как объявляется другой киллер, врывается полиция, прыгает собака и тебе на голову с дерева валится маньяк.

— «Дельта», — сообщил шофер бесплатной маршрутки и открыл дверь.

Генри и Леонард вышли из машины, но Леонард на секунду задержался, чтобы вместо прощания бросить водителю:

— Гребаные козлы!

Маршрутка поехала дальше, а они заглянули сквозь прозрачные автоматические двери в терминал. Он был забит людьми. Некоторые почему-то бежали. А из середины доносились женские крики.

— Это еще что такое? — спросил Генри.

— Что бы там ни было, уж никак не хуже этих козлов, — ответил Леонард.

— Ну, давай! Поехали, долбаная штуковина! — Снейк говорил сам себе, но его услышали сидящие на четыре ряда ближе к кабине самолета «Аэрошока!» отставные почтовики и не одобрили выражений.