Михаил Серегин - Шесть извилин под фуражкой Страница 37

– Итак, что мы имеем, – начал подводить итоги Иван Арнольдович. – Есть подозреваемый, но не известно его местонахождение. Следовательно, чтобы найти подозреваемого, нужно опросить его родственников, знакомых, которые могут быть осведомлены о его местонахождении. Так?

– Так, – хором ответили курсанты.

– Тогда что же вы стоите? – заорал Ворохватов. – Идите и выполняйте! Тоже мне милиционеры будущие.

– Есть, – снова хором отчеканили ребята и мгновенно покинули комнату.

Задание Ворохватова решено было начать выполнять с того, чтобы дождаться Анжелику Альбертовну и вместе в ней отправиться к госпоже Лимонниковой. Анжелика вышла из школы через минуту после ребят.

– Вы меня ждете? – осведомилась она.

– Вас, – хором ответили все шестеро.

– Замечательно, – похвалила их женщина. – А с кого начнем опрос? – сразу же приступила она к делу.

– Сразу видно, что жена капитана милиции, – шепнул на ухо Пешкодралову Дирол.

– Ага, только уж больно любвеобильная, – хмыкнул в ответ Леха.

– Наверное, стоит начать с жены этого самого пьяницы, – отвечая на вопрос Анжелики, предложил Федя.

– Тогда вперед, – скомандовала женщина и повела курсантов к своему дому.

К счастью всей группы, Анна Петровна оказалась дома. Однако, увидев перед собой целую толпу ребят в форме и вместе с ними свою соседку, женщина побледнела, схватилась за сердце и пролепетала:

– Господи, неужели Валерка опять что-то натворил? Всю жизнь он мне загубил, так еще и после развода покоя нету. Чтоб его черти утащили, окаянного, – всхлипнула она, потом подумала и зарыдала.

– Мы пока еще не знаем, натворил он или нет, но очень хотели бы это выяснить, – тут же откликнулся Дирол. Но Анжелика пихнула его в бок, и Дирол замолчал.

– Анна Петровна, – сказала жена Мочилова. – У нас к вам очень серьезное дело, которое касается вашего и моего мужей.

– Да? – Анна Петровна прекратила плакать так же неожиданно, как и начала. – Тогда проходите в комнату.

Вскоре гости наперебой рассказывали все больше удивляющейся госпоже Лимонниковой об исчезновении Глеба Ефимовича и возможной причастности к этому ее мужа Валерия.

– Как вы думаете, мог ваш супруг пойти на такой шаг, как похищение человека? – рассудительно спросил Веня, который с молчаливого согласия всей группы взял на себе обязанность вести допрос.

– Этот ирод еще и не такое может, – протянула Анна Петровна. – Как выпьет, собака, так у него совсем крыша ехать начинает, то с ножом кинется, то с топором. А еще из дома все воровал, так что и человека, думаю, мог украсть. Так-то вот, – воинственно сложила она руки на груди.

– Понятно, – кивнул Веня. – А давно вы его видели?

– Позавчера притаскивался, денег на бутылку просил, якобы по старой дружбе, – сообщила Анна Петровна. – Только я ему вместо денег фигу в нос сунула. Хватит, довольно попортил он моей крови. А он стал кричать, что, мол, пойдет и убьет виновника горя своего, то есть Глеба Ефимовича.

– И пошел? – насторожился Веня, а вместе с ним и остальные курсанты.

– Не знаю, – пожала плечами Лимонникова. – Я его потом и не видела.

– И не знаете, где он сейчас может быть?

– Точно сказать не могу… – задумалась Анна Петровна. – Хотя он у Федьки Рюхина часто околачивается. К Федьке все алкаши с нашего двора бегают. Он в соседнем доме живет.

– Это точно, – подтвердила Анжелика. – Глеб несколько раз их разгонял, да все без толку.

– Во-во, – поддакнула Лимонникова. – А еще может у Катьки Ворихи отсыпаться.

– У кого? – не расслышав, одновременно спросили близнецы и Федя.

– Ну, у Катьки Ворихи, – терпеливо повторила Анна Петровна. – Это самогонщица известная, а по совместительству любовница муженька моего бывшего. Вот на ком ему надо было жениться, два сапога – пара. Оба пьющие, безработные и самогон любят. Катька через два квартала от нас живет. А больше вроде и нет никого.

– Спасибо, мы проверим, там он или нет, – поблагодарил Веня и, поднявшись, сказал: – Ну, на этом, наверное, пока все. Если что-то станет известно, то мы немедленно вам сообщим.

– Подожди, – неожиданно остановил его Федя. – А как же мы его узнаем?

– Точно, – вспомнил Кулапудов и, повернувшись к Анне Петровне, спросил: – А у вас случайно нет фотографии вашего бывшего мужа?

– Он все свое барахло с собой забрал, – поморщилась женщина. – Хотя, кажется, есть у меня одна фотография, с прошлого года осталась. Валерка тогда дня четыре не пил, и мы даже в парк сходили, там и сфотографировались.

Анна Петровна полезла в шкаф, порылась на одной из его полок минуту, а потом протянула Вене глянцевую фотографию. Ребята тоже подошли поближе, чтобы, как говорится, знать преступника в лицо.

И тут с Федей произошло нечто странное: он побледнел и медленно опустился на диван. Дирол стоял с ним рядом, а потому сразу заметил, что с другом что-то не в порядке.

– Федя, ты чего? – заботливо наклонился он к Ганге.

– Санек, это же он, – прошептал Федя одними губами.

– Кто – он? – не понял Дирол, а все остальные тоже повернулись к Ганге.

– Помните тот вечер, когда Мочилов исчез? Я дежурным был, обходил территорию и в кустах нашел вот этого человека, – признался Ганга. – Только он был сильно пьян, и я ему посоветовал идти домой.

– А он? – в один голос воскликнули курсанты.

– Он и ушел. Но теперь мне кажется, что вовсе и не ушел он, а остался караулить Мочилова. Это я во всем виноват, – понуро повесил голову Ганга.

– Успокойся, Федя, – принялся утешать его Кулапудов. – Если мы найдем Лимонникова, то наверняка найдем и капитана.

– А мне что делать? – поинтересовалась Анжелика.

– А вам сидеть дома и ждать новостей, – деловито сказал Веня. – Если что-то произойдет, то немедленно дать нам знать.

– Есть, – приложив руку к воображаемому козырьку, откликнулась женщина. – Только, может, сначала чаю попьете?

Услышав это предложение, курсанты мгновенно вспомнили о пропущенном ужине, и желудки их предательски заурчали.

– Вообще-то мы на задании… – начал было Веня, но, встретившись с умоляющими взглядами близнецов, подумал, что поесть действительно не помешает – с целью пополнения сил. Веня махнул рукой и согласился.

Напившись чаю с пряниками, курсанты вышли на улицу. После недолгих споров решено было разделиться на две группы, чтобы как можно быстрее проверить данные им Анной Петровной адреса на предмет наличия там Валерия Лимонникова.

Веня и близнецы решили пойти к Катьке Ворихе, а Феде с Диролом, соответственно, предстояло посетить квартиру Рюхина. Леха Пешкодралов долго не мог решить, к кому присоединиться, но в конце концов, вспомнив о том, что с некоторых пор он стал с презрением относиться к женщинам, ведущим аморальный образ жизни, решил присоединиться ко второй группе. Встретиться решили в школе милиции в своей комнате под номером тринадцать.

Так как Федька Рюхин жил в соседнем доме, к нему курсанты добрались очень быстро. Федя протянул руку, чтобы позвонить, но Санек его удержал.

– Вам с Пешкодраловым лучше спрятаться, – посоветовал он.

– Это еще почему? – недоуменно поднял брови Ганга.

– Да потому что там обитают одни алкоголики, у них и так мозги не в порядке, а если тебя увидят, то вообще решат, что у них белая горячка, и не откроют. Тут же глазок есть на двери. На твой цвет кожи нормальные-то люди неадекватно реагируют, а эти и подавно.

– Ты прав, – нисколько не обиделся на его слова Ганга. – Нам с Лехой действительно лучше пока спрятаться.

Пешкодралов и Федя отошли чуть в сторону от двери, а Дирол нажал на кнопку дверного звонка.

Через минуту в квартире послышались шаркающие шаги, какое-то бормотание, а потом дверь распахнулась. «Странно, даже не спросили, кто пришел», – подумал Дирол, а потом догадался, что алкоголикам все равно, кто пришел, потому что ограбить их даже при огромном желании невозможно по причине отсутствия предметов грабежа.

На пороге стоял он, а может, она. В общем, стояло что-то сильное похожее не человека и в то же время совсем не похожее. «Это не человек, это НХО – неопознанный ходячий объект», – решил для себя Дирол, и лицо его при виде неопознанного объекта вытянулось так, что Пешкодралов и Федя, глядя на него, невольно высунули головы из-за двери, чтобы посмотреть на то, что так удивило их друга. В следующую секунду их лица стали такими же вытянутыми, как и у Зубоскалина.

«Оно» было невысокого роста. С его плеч свисали длинные седые патлы. Из-под кустистых бровей смотрели два маленьких глаза, цвет которых определить было невозможно, потому что от длительного потребления алкоголя они навечно приобрели красный оттенок. Во рту, из которого наружу выпирал один зуб, существо держало замусоленный окурок.

Курсанты опустили глаза чуть ниже и увидели, что НХО облачено в самое, наверное, грязнющее в мире спортивное трико и такой же чистоты и свежести майку.