Дональд Уэстлейк - Не спрашивай Страница 4

— Какой ноги? — поинтересовался Келп.

Дортмундер покачал головой.

— Я думаю, что это неважно сейчас, Энди. — Во-первых, она уже мертва. Во-вторых, мы отказываемся от этого предложения.

— Да, ты как всегда прав, — не стал возражать Келп.

Тини пожал своими массивными плечами похожими на тектонические плиты и обратился к двоюродному брату:

— Мне очень жаль, Грийк, — сказал он, — но ничем не могу помочь тебе. Я говорил, что сделаю все зависящее от меня, буду стараться изо всех сил, но правда такова, что не будь у меня чувства долга перед моей родиной, а обычный профессиональный интерес, я тоже, я тоже бы отказался.

С отчаянием глядя вдаль, Грийк поднял свой стакан с не-шерри-содой, осушил его до дна и швырнул через всю комнату. Стакан ударился о деревянный ящик и разбился в дребезги (Ролло будет сердиться).

— Мы не мужем останавливаться! — голосил он.

— Мы не собираемся останавливаться, Грийк, — успокоил его Тини, — только не мы. Но эти парни здесь, они не хотят вмешиваться в это дело, и я не осуждаю их.

— Спасибо, Тини, — поблагодарил Келп.

— Есть один момент, который не даёт мне покоя, — сказал Дортмундер, — и это написано в нижней части моего фамильного герба.

Тини приподнял бровь, а вместе с ней и пол-лба.

— И что же там говориться, Дортмундер?

— Quid lucrum istic mihi est?'

— В смысле?

— Что я буду с этого иметь?

2A[1]

Санта Фергана Каранович (1200?-1217) родилась в семье трактирщика, убийцы и вора в Варнике. Место, где останавливались паломники из Святой Земли и те, кто пересекал Карпаты из Карнолии в Трансильванию через проход Феода (спустя много лет эта территория стала местом важного танкового боя в Битве за Ущелье во время Второй мировой войны).

Несколько поколений семьи Каранович управляли постоялым двором, который располагался в ужасной глуши, высоко в горах, на север от основной дороги (протоптанной тропинки). Клиентов было немного и они редко заглядывали в гостиницу потому, что место это было очень уединенным. И в течение многих десятилетий Каранович благодаря своему неустанному скрещиванию между собой превратились в мерзких, жестоких и не особо смелых людишек. Они пополняли свой скудный доход убийствами и ограблениями излишне доверчивых мимолетных странников.

Когда Фергане исполнилось одиннадцать лет, она стала активным участником таких безобразий, что даже по меркам коммуны (не раньше 13-ти) считалось непозволительным.

Фергана не имела ни малейших познаний о внешнем мире по ту сторону от ее жизни, которой управлял ее дядя с неджентльменскими манерами. Она даже не подозревала, что для нее, для дамы в таком нежном возрасте знакомиться ночью с мужчинами в постели и ожидать, когда дядя незаметно войдет в комнату с дубинкой, в нормальном обществе считается неправильным. Однако со временем она повзрослела и поумнела и отказалась от таких вещей. Есть основания полагать, что до семнадцати лет она выполняла отведенную ей роль с неподдельной старательностью и усердием.

Метаморфозы Ферганы из сообщника убийц в святую начались тогда, когда семейная гостиница была выбрана как место остановки, отдыха архиепископа Шайзекопфа, прелата в городе Ульме, который совершал паломничество в Святую Землю. Но даже одичавший клан Каранович осознавал, что разумнее не грабить и убивать архиепископа, а соблазнить и уничтожить его с помощью уловок развращенной нимфетки. Однако их план потерпел неудачу. Между молодой Ферганой и безгрешным священником состоялась спонтанная ночная беседа, в результате которой глазам ребенка открылись новые возможности (и обязанности) окружающего мира.

На следующее утро архиепископ покинул гостиницу и даже не догадывался, что в мешке воров, предположительно наполненным картофелем и наброшенным на его вьючную лошадку с уздечкой, скрывается Фергана. Только представьте себе удивление джентльмена в конце дня, когда вместо картофеля из мешка выкатилась дочь трактирщика!

Шесть дней Фергана путешествовала с этим замечательным священнослужителем. Благочинный отец наставлял ее в различных вопросах, начиная от земных (личная гигиена) и заканчивая высокой моралью (убийство людей это плохо). Фергана в радостном состоянии от произошедших с ней превращений, исповедовалась в своих грехах пастырю Божьему, в своем неподобающем поведении во время мерзких дел в гостинице. Она пообещала впредь вести непорочный во всех смыслах образ жизни.

На шестой день своего путешествия по дикой местности почтенный патриарх объяснял ребенку положение женщины в обществе и особенно девочки в ее возрасте. На Святой Земле Фергана приняла мудрое решение вернуться к своей семье в роли миссионера, остановить злодеяния их и наставить своих родственников на путь истинный. Вскоре они случайно встретились с труппой странствующих акробатов из Клопстокии, которые направлялись на северо-запад, в сторону прохода Феода. Фергана душевно попрощалась с ученым священником и присоединилась к акробатам, чтобы следовать обратно в свой дом, продолжая размышлять о выбранном ею новом жизненном пути и делать на нем новые открытия. (Ученые расходятся во мнениях, был ли кошелек с шекелям, который она несла на обратном пути, подарком архиепископа Шайзекопфа или стащила его преднамеренно или по старой привычке, вспомнив предыдущую жизнь.)

Конкретных обстоятельств, в результате которых Фергана стала мученицей достоверно неизвестно, известно следующее. Когда молодая святая встретилась лицом к лицу со своей семьей еще раз, то, возможно даже, потеряла какую-то долю своего миссионерского рвения, поскольку не произнесла ни одного из своих страстных призывов в пользу умеренности, благопристойности, гуманности и набожности (см. «чистоплотность»), которые она так страстно репетировала во время исполнение пирамид и других архитектурных строений с акробатами. Ребенок молчал до того момента, когда на приказ ее семьи войти в комнату (и кровать) торговца овцебыками по имени Малмп, она впервые ответила отказом. Тогда семья впервые обнаружили, что влияние, оказанное архиепископом, распространяется далеко за пределы кожаного кошелка с шекелями, который она, как послушная дочь, преподнесла родителям по возращению из своего путешествия.

Достоверно известно, что семья сделала попытку депрограммировать ребенка, пробудить в ней прежние взгляды на жизнь, избавить от чужого влияния и вновь сделать из нее полезного члена семьи. Эта попытка возвращения к прежним взглядам сопровождалась лишением свободы, голоданием, избиением и другими мучениями, что известно из семейных историй. Эти старания закончились смертью и как ни прискорбно, каннибализмом, о котором поведал святой архиепископ. Спустя несколько месяцев он возвращался из Святой Земли и снова решил остановиться на постоялом дворе Каранович. И как следовало того ожидать осведомился о честной Фергане. Несчастная мать ребенка сообщила, что в гостинице никогда никого не было с таким именем и у архиепископа закралось страшное подозрение, что девочка пропала без вести. Он поспешил в близлежащий замок на обед к барону, которому принадлежали земли, на которых располагался постоялый двор.

Стюарды барона провели расследование в гостинице и с помощью разнообразных методов убедили нескольких членов семьи разгласить все, что им известно о случившемся. Вскоре откопали несколько тел из неглубоких могил в оврагах и вдоль ручьев по всей окрестности, но не было найдено, ни следа Ферганы, за исключение ее левой ноги, от колена до бедра, которая вследствие депрограммирования получила гангрену и только по этой причине не была съедена семьей. Только благодаря показаниям архиепископа Шайзекопфа удалось опознать ногу девочки по своеобразной родинке в форме сердца на внутренней стороне бедра.

Вернувшись в свой собор в Ульме, вооруженный добытыми признаниями — вместе с их зубами — от членов семьи о возвращении на путь истинный и мученической смерти Ферганы, архиепископ Шайзекопф предложил Святому Престолу в Ватикане, в Риме, который тогда еще не был столицей несуществующей Италии, канонизовать бедное измученное дитя. Со временем Фергану причислили к лику блаженных (1489) и в итоге к святым (1762).

Молитвы к Санта Фергане, как говорят, доказали свою эффективность в нескольких сферах, в частности, для тех, кто занимается поиском дешевого жилья. Святую часто изображают с боярышником, и только один Бог знает почему.

3

Стэн Марч взял такси от ж/д станции Лонг-Айленда до музыкальной ярмарки Вестбери, но он не присоединился к опоздавшим, которые спешили в театр на выступление суперзвезд. Каждый год весной и летом на музыкальной ярмарке Вестбери можно было встретить звезд мировой величины, выступающих в Лаг-Вегасе, Атлантик-Сити, в Сиднейском (Австралия) оперном театре и даже в Сант-Сити в Южной Африке. И на это всего в часе езды на восток от Нью-Йорка. Все самые зажиточные стоматологи и бухгалтеры, а также торговцы элитными коврами, захватив своих жен, стремились попасть на эту ярмарку. У некоторых из них не всегда хватало денег, чтобы расплатиться за парковочные места возле Вестбери, поэтому они часто бросали свои машины на соседних улицах. Хотя так поступали и многие богачи тоже.