Юрий Иванович - Бег по песку Страница 4

— Чего стоишь? Догоняй!

И я, взбодрённый, бросился вслед за красавицей. Обогнал её и услужливо открыл одну из створок входной двери. И тут она снова сделала вид, что не замечает услуг мной предлагаемых.

Сама открыла другую половинку и направилась к стойке бара. Но я и здесь её обогнал, а лишь только она подошла и хотела что-то сказать, громко спросил:

— Что будем пить? Чай, кофе, кофе с молоком?

— Кофе с молоком! — она сказала это, глядя исключительно на бармена, но тот, из-за моей предыдущей фразы, решил, что мы вместе и вопросительно посмотрел на меня. А я не растерялся:

— Два кофе с молоком и два круасана!

Она сдвинула брови и металлическим голосом произнесла, продолжая глядеть только на бармена:

— Я хочу только кофе!

— Да, конечно! — я умоляюще выставил ладони вперёд. — Я сам съем обе булочки.

Официант сразу же обернулся к аппарату, делать кофе и не видел того испепеляющего взгляда, которым одарила и его и меня моя попутчица. Видно было, с каким трудом она сдержала себя от готовых сорваться с её уст, возможно даже, ругательств. Она сердито взобралась на высокий стул, а я бесцеремонно уселся рядом.

И хотел, было что-нибудь сказать, как вовремя замер на полуслове увидя, что она набрала в грудь побольше воздуха и, возможно, собирается визжать. Хоть я и не боялся подобного, но всегда считал: если можно этого избежать, то лучше не провоцировать. Мы так и замерли обое: девушка — ожидая моего первого слова, а я — сжав намертво губы, но готовый в любой момент закрыть руками свои уши. Бармен поставил на стойку перед нами кофе и круасаны и удивлённо переводил взгляд с меня на неё и обратно. Я боялся даже поблагодарить и поэтому тихонечко взял свою чашку, круасан и стал пить горячую жидкость и откусывать булку большими кусками. Девушка медленно поднесла свой кофе к губам и замерла, оценивающе рассматривая мои белые отутюженные шорты. У меня внутри всё сжалось от нехорошего предположения: «А ведь может и плеснуть! Кажется, я и в самом деле перегнул палку со своим знакомством!»

Но её трепетные ноздри уловили приятный аромат — и ей перехотелось делать новый заказ, она стала пить. Я чуть не подавился от облегчения и закашлялся, прочищая гортань от попавшей крошки. Она посмотрела мне в глаза безжалостно и немилосердно и изрекла:

— Наказание всегда неминуемо! — потом скривилась и поставила полупустую чашку на блюдце. — Я даже не получаю удовольствий от выпитого кофе! — соскочив со стула, с независимым видом достала из кармана брюк банкноту в одну тысячу песет и небрежно бросила на стойку: — Сдачи не надо! — и пошла в сторону туалетов.

Я с таким вожделением смотрел на её вихляющую попку, что даже вздрогнул от обращённого ко мне вопроса:

— Поссорились?

Бармен был очень заинтересован увиденной им сценой и пытался отгадать её подоплёку. Я решил подыграть. Пусть думает, что он отличный психолог и всегда прекрасно оценивает сложившуюся ситуацию. Тем более, что вижу я его в первый и наверняка в последний раз в моей жизни. Мне то всё равно, а ему будет приятно убедиться в своей догадливости.

— Видите ли, — я говорил самым доверительным тоном, на какой был способен. — Жена сейчас находится в некоем состоянии…. — я выразительным жестом округлил свой живот. — И её всё раздражает, нервирует. А тут ещё и дорога, укачивает вдобавок.

— Да, да, да! — сочувственно закивал бармен головой. — Бедняжка! У меня самого трое детей и прекрасно знаю, как всё бывает. Очень, очень вас понимаю! — если бы я только мог представить, во что мне выльется его чрезмерная понятливость. Он тем временем положил сдачу на блюдце, но я, понимая, что деньги не мои, да ещё и сам выпил кофе и поел булок за чужой счёт, укорил:

— Я всегда всё делаю, как скажет моя жена. Я её слишком люблю и никогда не ставлю её действия под сомнения. Спасибо, всего хорошего! — и тоже отправился облегчиться.

— И вам спасибо! До свидания! — раздалось мне вслед со стороны стойки.

Вернувшись в автобус, я обнаружил, что полтавчанин находится на своём прежнем месте у окна, и дремлет. Услышав мои движения, приоткрыл один глаз, потом открыл оба. Заговорщески мне подмигнул и снова сделал вид, что засыпает. Я улыбнулся, но и забеспокоился одновременно: вроде бы все пассажиры были на местах, а красотка всё ещё отсутствовала. Но вот и она появилась, остановилась возле меня и с нескрываемым осуждением уставилась на притворяющегося соседа. Пришлось за него заступиться:

— Устал человек. Всё-таки глубокая ночь.

Она ответила мне презрительным молчанием и шумно уселась на свободнее место.

И тут в автобус ввалился запыхавшийся бармен, у которого мы пили кофе. Сказав недоумевающему водителю: «Я буквальна на две секунды!» осмотрел салон, увидел меня и девушку и, радостно махнув рукой, направился прямо к нам. С собой он имел белую бутылку из-под молока, которую сразу же сунул в руки ничего непонимающей красавицы.

— Здесь чай, настоянный на специальных травах. — Стал он ей объяснять заговорщеским шёпотом. — Очень успокаивает нервную систему, особенно при беременности. Моя жена всегда брала его с собой в дорогу. Удачного вам пути и… — он взглянул в мою сторону. — Желаю, что бы ваш муж любил вас всегда так же сильно и преданно как сейчас. Прощайте!

И тут же выскочил из автобуса, который сразу тронулся в дальнейший путь.

С первых же его фраз я пришёл в неописуемый ужас, и мне стало невыносимо жарко от редко испытуемого мною невероятного стыда. Только и мелькнуло в голове: «Сейчас весь этот чай будет на мне!» Ничего не оставалось, как крепко зажмурить глаза и, затаив дыхание, ждать неминуемого.

Но прошло пять, ещё десять минут, а ничего не происходило. Только слышался успокаивающий гул мотора, уже выехавшего на автомагистраль автобуса, да негромкие разговоры бодрствующих пассажиров.

Я выждал, на всякий случай, ещё какое-то время и чуть приоткрыв глаза, скосил их в сторону девушки. Она полулежала, сомкнув веки и было трудно рассмотреть: спит она или притворяется. Весь вид её был таким умиленно-трогательным, прекрасным и беззащитным, что я почувствовал ещё большие угрызения совести, и мне захотелось тут же извиниться за своё, мягко говоря, не совсем корректное поведение. И просто объяснить, что она мне очень и очень нравится и от её красоты я, совершенно отупев, веду себя как мальчишка.

Я уже даже собрался, было её окликнуть, но вовремя остановился. А если она действительно спит? Тяжело и громко вздохнув, я принялся снова, на этот раз терпеливо, ждать пока она откроет свои прекрасные глаза и посмотрит в мою сторону. И ждал я долго. Так долго, что даже не заметил, как уснул. И проснулся только от нового объявления водителя:

— Бургос! Стоянка двадцать пять минут! — автобус как раз подъезжал к автостанции расположенной возле древней живописной крепости почти в самом центре города. Я вздрогнул, выходя из сна, протер глаза и повернулся в девушке. Та пила чай! Прямо из принесённой барменом бутылки, отхлёбывая маленькими глоточками и блаженно полу прикрыв глаза. Заметив моё бодрствование, мило улыбнулась, и сказала:

— Доброе утро! Как спалось?

Я даже растерялся от такой доброжелательности:

— Могло бы быть и лучше. И вам… доброе утро! — заметив, что многие пассажиры встают и берут свои вещи с собой, я забеспокоился: — А вы, выходите?

— Нет! — последовал охотный ответ. — Еду до самого Сантьяго.

— Как здорово! — не удержался я. Настроение моё моментально улучшилось, остатки сна как рукой сняло, а в голове зароились десятки вопросов, которые я приготовился задать и сотни смешных анекдотов, могущие ей понравиться за предстоящие ещё полтора часа путешествия до конечной остановки. Но девушка меня опередила и первой задала вопрос, совершенно для меня неожиданный:

— А почему вы сразу не сказали, что работаете врачом?

— Я? А-а… — я не знал что ответить. — А… с чего вы так решили?

— Ну, ведь только врач может сразу заметить токсикоз, преследующий женщину в первые месяцы беременности. — Она говорила доверительно и просто, будто и в самом деле находилась на приёме у врача. — Мама моего мужа предупреждала о возможности усиления неприятных ощущений во время пути и тоже советовала взять нечто подобное. — Она потрясла уже наполовину пустой бутылкой. — Зря я не послушалась.

— Да… конечно, — промямлил я с кислым выражением на лице, которое не сумел бы скрыть, даже если бы очень захотел. Настроение, да и всё самочувствие в момент упали и стали ниже, пожалуй, самой рекордной черты в моей жизни. Я так огорчился, что даже не сразу понял смысл заданного мне вопроса:

— Угостите сигареткой? Да и прогуляться стоит, у меня всё тело ломит от этого твёрдого сиденья. — Она уже стояла в проходе, и мимо неё быстро прошмыгнул заспанный полтавчанин. К тому же слева меня тронула за локоть забытая мною, но ещё живая старушенция, прося пропустить и её прогуляться.