Шарль Эксбрайя - Любовь и лейкопалстырь Страница 4

ГЛАВА 2

Инспектор Брайс Хеслоп был похож на мелкого лавочника с Черч Стрит. Слегка полысевшая шевелюра, цепочка часов на жилете, выпирающем на животе, придавали почтенному инспектору вид человека, которого легче было представить сидящим за бухгалтерской книгой, чем в погоне за преступниками. Но его собеседники очень быстро убеждались в обманчивом внешнем добродушии, а коллеги знали, что ничто не могло отвлечь Хеслопа от намеченной цели и заставить отступить. Инспектор принял Бессетта и Лимсея очень вежливо. Узнав буквально в нескольких словах об исчезновении Осли, он немедленно отправил на место происшествия наряд в надежде найти какой-нибудь след, который смог бы указать преступников, а также отыскать заветное письмо. Фрэнсису, заметившему, что это ему кажется маловероятным, поскольку похищенный держал письмо при себе, инспектор возразил, что если у Осли было время, он мог спрятать его где-то в комнате, и преступники могли его не найти. Ведь судя по рассказу домохозяйки, они очень быстро вышли оттуда и увели несчастного жильца. После того, как были приняты первые меры, Хеслоп попросил Бессетта в деталях рассказать всю историю. Когда Фрэнсис окончил рассказ, он спросил у Берта, в чем заключается его роль в этом деле. Выслушав ответ, инспектор заключил:

– Мистер Бессетт, вам не стоит питать особых иллюзий. Слишком мало шансов, что нам что-то удастся. Конечно, это вовсе не значит, что мы не сделаем все возможное, однако, судя по фактам, похоже мы имеем дело с отлично организованной бандой. Было бы чудом найти Осли не только живым, но еще и с письмом ваших родителей. Признаем, что это весьма маловероятно. Преступники знают, чего хотят, и не останавливаются ни перед чем, чтобы заполучить желаемое. Я съезжу в Стретфорд-на-Эйвоне, чтобы просмотреть рапорт о происшествии, в котором погибли ваши родители, и допросить крестьянина, ставшего его свидетелем. Уже сейчас я уверен, что это – преступление, и совершено оно с таким с расчетом и хладнокровием, которые красноречиво свидетельствуют об опытности преступников. Сразу можно предположить, что убийца отлично водит машину, поскольку он сам рисковал жизнью, а также, что он воспользовался украденной машиной. Думаю, что поиск, в первую очередь, следует направить на Гарри Осли. Мистер Бессетт, кто знал, что вы собираетесь на Оукхилл?

– Никто, инспектор, кроме Берта, которому я позвонил, и, возможно, моей домработницы, мисс Планкетт.

Лимсей вмешался:

– Вы что же – начинаете меня подозревать, инспектор?

– Когда я занимаюсь расследованием, мистер Лимсей, я подозреваю всех.

– Но ведь я же все время был с Фрэнсисом, как же я мог похитить Осли?

– Это не довод,– существуют дела, которые можно поручить другим.

– Если я правильно вас понял, то должен радоваться, что я еще не в тюрьме?

– Не будем преувеличивать. Я помню все, что мне рассказал мистер Бессетт. У Гарри Осли было впечатление, что за ним следят с момента его выхода из больницы. Попытка кражи письма, предпринятая в больнице, доказывает, что они достаточно долго находились рядом с ним. Возможно, что его похищение напрямую и не связано с разговором по телефону. Мистер Бессетт, я сделаю все, что в моих силах, чтобы прояснить эту историю. Как только у меня что-нибудь появится, я вам дам знать. Оставьте мне, пожалуйста, ваш адрес.

Фрэнсис записал адрес, уточнив, что с завтрашнего дня его можно будет легко найти в бюро Лимсея на Крейсон Стрит, номера телефонов которого дал Берт.

Выйдя от Брайса Хеслопа, Лимсей решил, что им необходима разрядка, и увлек своего друга на Дайл Стрит, где Боб Лейтон содержал бар "Дерево и лошадь", в котором подавали шотландский виски, получивший одобрение у знатоков.

В течение последующих недель у Фрэнсиса почти не было времени думать о преступлении, жертвами которого стали Билл и Мод, поскольку Джошуа Мелитт совершенно не оставлял ему времени для размышлений. За исключением короткого перерыва на обед, начальник отдела Латинской Америки заставлял его бегать из одного кабинета в другой, встречать всех клиентов, обращавшихся в бюро, изучать старые дела и писать по ним отчеты. Когда его ученик начинал уставать, Джошуа прибегал к запрещенному приему: он призывал на помощь память о Билле Бессетте, который был бы счастлив увидеть своего сына на видном посту в бюро, которому он посвятил всю свою жизнь. Фрэнсис старался изо всех сил, не желая уступить в трудолюбии мистеру Мелитту. По просьбе Джошуа для начинающего подобрали опытного секретаря, мисс Скрю, напоминавшую молодому человеку учительницу, которая некогда учила его читать. Мисс Скрю была бескомпромиссна и разбиралась в работе бюро почти столь же хорошо, как и их патрон, Клайв Лимсей.

Каждое утро, в половине десятого Клайв Лимсей проводил своего рода совещание правления, на котором бывал его сын, заведовавший отделом Востока и Дальнего Востока, Джошуа Мелитт – ответственный за работу в Латинской Америке и он сам, обычно занимавшийся Северной Америкой, но сейчас прибавивший к своим делам и Европу, поскольку заведующий этим отделом, умерший в начале года, еще не был заменен. Исходя их того, что Бессетт должен был в самом скором времени занять эту должность, Клайв Лимсей требовал от него присутствия на этих утренних собраниях.

Сидя в мягком кресле, больше располагающем к отдыху, чем к активной деятельности, Фрэнсис Бессетт, исполняя роль молчаливого наблюдателя, изучал этих людей, среди которых ему предстояло провести большую часть своей жизни, если, конечно, Господу это будет угодно.

Клайв Лимсей был воплощением типичного англо-саксонского бизнесмена, такого, каким его представляют себе европейцы. Высокий, широкоплечий, с квадратным лицом и ежиком седых волос, всегда одетый в светлый твидовый костюм, он производил впечатление силы и здоровья, способных обеспечить ему долгую жизнь. А ведь, как известно, жители Миддланда славятся во всем Объединенном Королевстве своей продолжительностью жизни. Разговаривал он сухим, беспристрастным голосом и подтверждал каждое свое утверждение заключающим жестом руки. Всем сразу же становилось понятно, что возражать ему бесполезно.

Берт почти совсем не был похож на отца. Ростом он был поменьше, его нежное лицо говорило о том, что он создан скорей для наслаждения жизнью, чем для работы. Он был единственным сыном, и было понятно, что когда-то ему придется возглавить дело, что вовсе не радовало, а скорее огорчало Клайва Лимсея. Сын был расточителен, не пропускал ни одного бара и слишком часто взывал к пониманию со стороны Томаса Вудклиффа, главного кассира, который докладывал о финансовых затруднениях наследника патрону, и тот, пожурив своего отпрыска, предоставлял ему все, что требовалось. Несмотря на отцовскую щедрость, у Берта было полно долгов, что приводило в негодование Джошуа Мелитта, который молил Небо о том, чтобы не пережить Клайва Лимсея. Старый служащий не мог без ужаса думать о работе под руководством этого симпатичного шалопая Берта и вовсе не хотел участвовать в развале предприятия, к которому был привязан настолько, словно оно принадлежало ему лично.

Джошуа Мелитт, казалось, сошел со страниц одного из романов Диккенса. Он был очень высоким и очень худощавым, даже летом одевался во все черное, носил целлулоидный воротничок и перчатки, так что от него сразу же веяло скукой. Фрэнсису трудно было себе представить, какими могли быть его жена и дочь, вынужденные жить с этим аскетом, который отрывался от своих бумаг лишь для чтения Библии. Трудно было себе представить более разных людей, чем эти трое, и все же Фрэнсис испытывал к ним нечто большее, чем дружбу и благодарность. Они были для него чем-то вроде семьи, и он прекрасно понимал, что обязан им всем.

Однажды утром, придя на работу, Бессетт узнал от мисс Скрю, что некий инспектор Хеслоп просил его заглянуть к нему вечером. Со времени их последней встречи прошло три недели. Рабочий день показался Фрэнсису бесконечно длинным, и, как только часы пробили пять вечера, он сразу же поспешил в направлении полиции, где его уже ждал Брайс Хеслоп.

– Мистер Бессетт, мы сделали все, что могли, но это ничего не дало. Осли не найден. Судя по всему, мы его никогда не найдем.

– Где же он может быть?

– Безусловно, на дне Мерш с бруском бетона, привязанным к ногам. Что же касается дела о гибели ваших родителей, то я уверен, что они стали жертвами преступления, хотя не могу это доказать перед законом.

– Значил, вы закрываете дело?

– Мистер Бессетт, мы гак быстро не закрываем дел, но только теперь все будет зависеть от вас.

– Что вы хотите этим сказать?

– Выслушайте меня. Ваши родители погибли. Похоже, что Гарри Осли последовал за ними. Арест преступников их не оживит. Вы получили страховую сумму за жизнь матери и отца, вас ожидает прекрасное положение в обществе, словом – спокойное и легкое существование, если вы согласны забыть о прошлом.