Брадобрей для Старика Хоттабыча - Татьяна Игоревна Луганцева Страница 40

стоит баснословных денег. Им хотели бы обладать все женщины мира, уж поверьте моему опыту. Вы восприняли этот подарок негативно, потому что думаете, что он прощальный. Но ведь это целое состояние! В любой момент вы выставите его на такой же аукцион, и он будет стоить еще дороже. Хватит и вашим детям, и вашим внукам. Что бы вам этот мужчина ни сделал, но если он способен на такие прощальные подарки, то, когда пройдет время, а с ним и ваша обида, о нём явно можно будет вспомнить добрым словом. Мужчин может быть много, а подарочки пусть пополняют вашу шкатулку, — нервно вздохнул антиквар.

— Сколько я должна за ваше время, интересную беседу и профессиональную оценку? — спросила Яна, понимая, что ей пора в больницу: озноб и зуд становились непереносимыми.

— Что вы, прекрасная леди! Это я вам должен за такой сюрприз и эстетическое наслаждение. Благодарю за то, что я наконец увидел, кому могут принадлежать такие бриллианты.

— Спасибо, — поблагодарила Яна. — Надеюсь, что вы не сильно разочарованы.

Они вышли на улицу и убедились, что такси их ждёт за обещанную дополнительную плату.

— Миллион евро! Он с ума сошёл? Хоть бы мне сказал. Знал, что я тогда напрягусь и не возьму.

— Кольцо сногсшибательное, но с ним опасно ходить по улице.

— Да кто догадается, что оно столько стоит? Я не собираюсь его носить! Быстрее в больницу! — поторопила водителя Яна, чувствуя неприятное першение в горле.

Слова ювелира еще больше убедили ее, что просто так такие колечки не дарятся, как говорится, не день рождения и не Восьмое марта. Это точно на прощание, обеспечить детей и внуков. Мартин плюнул ей в душу и ушёл к своим молодым танцовщицам. «Я покажу тебе прощальный подарок, и как меня ломать! Ты у меня еще…» — подумала Яна, прежде чем потерять сознание и упасть в ту самую липкую жижу, которая не хотела ее отпускать.

Глава двенадцатая

Палата Яны, конечно, находилась не в морге, а в реанимации, но принял ее из такси и оказывал первую помощь тот, кому она позвонила, — ее друг патологоанатом Витольд Леонидович.

— Еле убрали отёк, он осложнился общим состоянием, — пояснил ей патологоанатом. — Я тебе вводил и снотворное, и успокаивающее, и антигистаминное, что тоже усиливало снотворный эффект. Аллергия прошла, ты восстановилась, но я хочу убить тебя собственными руками.

— Почему? Может, передумаешь? — поёжилась Яна.

— Ты головой когда-нибудь думаешь? Она для чего тебе нужна? Чтобы есть в неё? — строго спросил Витольд Леонидович. — Еще немного и было бы поздно! Ну, как так, Яна? У тебя маленький ребёнок, ты молодая женщина! И не смотри на меня так. Ты сама медик, и прекрасно понимаешь, что такое аллергия. Какого чёрта ты не вызвала «скорую», а тащишься с подружкой на такси, да еще делаешь остановку, чтобы оценить какое-то кольцо? Ты понимаешь, чем это могло закончится?

Яна виновато пожала плечами и вздохнула.

— Кстати, кольцо не простое, — сказала она.

— А золотое, — передразнил ее Витольд Леонидович. — В любом случае это просто побрякушка.

— А вот и нет! Оно стоит… Оно стоит огромных денег! Ты даже себе представить не можешь — целое состояние. Хватит и детям моим, и внукам, и…

— Ладно, ладно! Размахнулась! Вижу — кольцо красивое.

— Английская королева умрёт от зависти.

— Думаю, у неё есть цацки и покруче. Ну-ка, дай посмотрю твой палец. Да-а… Болит?

Яна качнула головой:

— Болит. И не снимается.

— Конечно, не снимается. Еще немного и пришлось бы ампутировать тебе палец, потому что началась бы гангрена. Вместе с кольцом.

Яна подняла руку и посмотрела на свой розовый «Рассвет мечты». Ее изящная кисть выглядела как обычно, а вот палец, на котором сиял дорогущий бриллиант, больше походил на распухшую сосиску. Кольцо сидело плотно, палец ныл и дёргал.

— Не пытайся снять, сейчас это бесполезно, — предупредил патологоанатом.

— Но мне же больно! — не поняла она.

— Палец травмирован, передавлен кольцом. Надо подождать, пока спадёт отёк. Или, если срочно, то можно распиливать кольцо.

— Это точно?

— Зуб даю. Металлокерамику.

— Придётся подождать. Сниму и верну Мартину. — Яна с теплотой посмотрела на Ирину с Иваном Демидовичем. — Спасибо, что вы со мной, друзья.

— Напугала меня, ну куда я теперь денусь? — улыбнулась в ответ Ирина. — Я же безработная. Кстати, если тебя это интересует, я видела вчера Мартина Романовича. То, что ты в больнице, он не знает. Уговаривал меня не брать расчёт. Я объяснила ему, почему это делаю. А он, а он… — Губы девушки задрожали.

— Обидел? — спросила Яна.

— Посмеялся надо мной, сказал, что я дурёха. Слово-то какое обидное! Сказал, чтобы не принимала близко к сердцу. Что он не собирается превращать свой клуб в эротический. Что это будет разовая акция, что он пообещал коллективу поддержку в России, что после выступления в его клубе девушек ждёт турне по всей стране. Что шоу, конечно, очень жёсткое по степени обнажённости, но очень популярное в Европе и имело там большой успех. Он обещал Сотниковой дать шанс. Афиши напечатаны, реклама идёт, и все знают, что шоу состоится в его клубе в Питере. Почти все места забронированы. Будут светские журналисты, крупные бизнесмены, владельцы ночных клубов, депутаты, и чуть ли не заместитель министра культуры. Деньги в рекламу вбуханы немалые. Билеты стоят бешеных денег, а всю выручку Мартин Романович передаст в благотворительный