Таисия Удальцова - Молочные берега Страница 46

Надо же, продрожать весь день у сумки с деньгами, а ночью забраться на крышу городского отделения милиции! Единственный надежный чердачок, туда уж точно ни один бомж не сунется. Тем более, Витек попал на чердак через слуховое окно, а сумку запихал между какими-то полуржавыми обрезками труб, сто лет никому не нужных, видимо, просто руки не доходили выбросить их. Да уж, спрятал надежно! И все равно нужно торопиться. Мало ли…

Тамара попыталась рассмотреть на запястье циферблат часов, однако не смогла. Но так как окна в близлежащих домах практически все погасли, она решила: время заполночь. Прилично заполночь.

Интересно, Лешка с Крысом угомонились или нет? Может, Лешка пожалел пса и утащил его к себе? Не торчат же они до сих пор в ее подъезде, это с семи-то вечера?

Ей, Тамаре, сейчас не до разборок. Спать хочется смертельно. Ноги уже заплетаются, рук не чувствует. И грязная как чушка, в ванну бы залезть. Заодно согреется.

Или черт с ней, с ванной, она согласна упасть у порога и вырубиться. До самого утра. А лучше — до обеда.

Тамара протяжно вздохнула: нет, сразу не лечь — гости. Мальчишек надо покормить. Да искупать. Кошмар какой! Руки занемели до бесчувствия, того и гляди выронит малыша! Пашка хоть и тощий, но идти-то далековато.

Тамара хмуро улыбнулась: не оставлять же было этих маленьких оборванцев под дождем? В том игрушечном домике с протекающей крышей? Да и припрятать Витька нужно, пока все не решится. Волосы, что ли, ему перекрасить? Так, на всякий случай. Наверняка Колосов ищет мальчишку по единственной примете, как и она сама. А станет Витек русым или черноволосым, вычисли его попробуй…

Да-а, уговорила Кораблева на свою голову идти с ней! Как там? Не было у бабы забот, так купила порося!

ГЛАВА 21

И с чего Тамара решила, что Лешка преспокойно спит в своей постели? Он же чокнутый! И упрямее любого осла, Лельке десять очков вперед даст, Тамара уверена. Нет, надо же, до ночи торчать на лестничной клетке!

Нужно сказать, сам Лешка пока о присутствии Тамары и не догадывался. Потому что сидел прямо на ее старой футболке, вот уже с месяц играющей роль дверного коврика, опирался спиной о косяк и внаглую дремал. А бесстыжий Крыс валялся в его ногах и изумленно таращил на хозяйку круглые светлые глазки. ПОКА молча.

Тамара покрепче перехватила спящего Пашку и обреченно вздохнула. Затем наклонилась к Витьку и шепнула:

— Только спокойно. Это Лешка с Крысом. Я тебе о них рассказывала. Дежурят, мерзавцы!

— Может, пойдем отсюда? — неуверенно пробормотал мальчик, не отводя завороженного взгляда от собаки. — Глянь, как смотрит. Будто схарчить собралась.

— Собрался, — машинально поправила девушка.

— Чего?

— Это кобель. Значит — собрался, не собралась.

— А-а-а…

— И вообще, я и шага отсюда не сделаю. Это моя квартира!

Полусонный бультерьер наконец понял, что загулявшая хозяйка вернулась домой не одна, протестующе заворчал и попытался выбраться из под руки нового приятеля. Тамара быстро прошипела:

— Заткнись, урод! Не то… — Крыс смотрел вопросительно, и девушка сердито выдохнула — Весь твой дурацкий «Педигри» в унитаз спущу! Посидишь со мной на диете, предатель несчастный! С неделю, не меньше!

Крыс свесил язык и застыл: угроза была нешуточной, он не ужинал. С голодухи даже заурчало в животе, пес нервно зевнул и затоптался на месте, не зная, что делать. Вообще-то полагалось залаять и разбудить Лешку…

Как раз в этот момент Сазонов громко всхрапнул, и Крыс сдался: упал, где стоял. Впрочем, настороженных глаз с хозяйки и ее странных гостей бультерьер не спускал. Крыс был ревнив, они ему заранее не нравились.

Тамара покрепче прижала к себе Пашку, освободила вторую руку и невольно застонала: рука совершенно затекла. Девушка с трудом извлекла из кармана куртки ключ и порадовалась, что он у нее один. А ведь как все уговаривали ее врезать второй замок! Тот же Лешка сколько раз приставал!

Тамара оценивающе посмотрела на Витька, но передать ему спящего ребенка не решилась. И без того маленький и худой мальчишка показался сейчас девушке чуть старше брата, а его чудесные белокурые волосы висели вокруг посиневшего от холода личика сосульками и напоминали диковинные перья. К тому же Витьку явно было не по себе. Отдашь ему малыша, еще сдуру сбежать надумает. Ну нет. Лучше она сама.

Тамара сдунула лезущую в глаза челку: давно подстричь нужно, чего тянет? И почти на цыпочках двинулась вперед.

Она надеялась, что запросто откроет дверь, не разбудив Лешку. Он же спит как убитый, ей ли не знать! Только на будильник реагирует. И то ставит его подальше, чтобы не прибить ненароком в полусне. Сколько раз ей приходилось по утрам расталкивать Сазонова!

Тамаре повезло: капризный обычно ключ на удивление легко вошел в скважину и беззвучно повернулся. Тамара покосилась на Лешку и порадовалась: хорошо, что он о косяк оперся, а не на дверь…

Крыс неверяще следил за ней, но пасть открыть даже не пытался, и Тамара невольно подмигнула ему. Затем взглядом заставила Витька переступить через порог, нервно хмыкнула и шагнула за ним. И едва не заорала от ужаса: правая нога как в капкан попала. Тамара в панике обернулась и зарычала от злости: на нее в упор смотрел проснувшийся Лешка!

Вот когда Тамара пожалела, что у нее заняты руки. Треснуть бы сейчас Сазонова как следует, а пока он глазами бы хлопал, дверь захлопнуть!

На всякий случай Тамара сделала попытку выдернуть ногу, но, само собой, безуспешно, Лешка держал крепко. Недобро ухмыльнулся и спросил:

— Очередной заплыв?

— Ч-чего?

— Да мокрая ты опять с ног до головы, хоть выжимай. Подумал: может, на спор с Лелькой снова Шексну переплывала? Погодка как раз для тебя. Температура под ноль, дождь, ветер, самое то.

Тамара тупо посмотрела на Лешку и пробормотала:

— Пусти.

— Что, вот так просто, пусти и все?

— Ага.

— Ни «добрый вечер», ни «извини» за свинство, ни покаянных слез?

— Отстань!

— Крыс, нас по-прежнему не уважают!

Подпевала Крыс поднял горбатую морду и обиженно запыхтел. Лешка хохотнул. Смертельно уставший Витек Кораблев сидел прямо на полу и исподлобья посматривал на девушку. Тамара с трудом держалась на одной ноге и тихо свирепела.

— Глупая девчонка забыла, что она на крючке, — печально продолжил свою речь Лешка. — Или просто решила сдаться на милость деверя. Так, кажется, мужа сестры обзывают, да, Крыс? Или шурином?

Тамара стиснула зубы, но промолчала. Крыса заставляла молчать угроза недельной диеты. Пашка спал. Витек ждал, чем все кончится. Лешка лицемерно протянул:

— Правильное решение. Раз так, Крысеныш, оставим ее в покое. Лучше сразу к Сереге двинем. Вот уж он обрадуется ранней побудке! Или еще не утро, Крыс, вечер? А я просто уже не ориентируюсь толком? Задремал малость под дверью, каюсь… — Сазонов посмотрел на часы и хмыкнул — Да нет, вроде бы не ошибся. Действительно третий час. Пока дойдем, то, се, самое время Серегу будить. А то пока все выложим… Елки, бедолаге время понадобится, чтобы в себя прийти: такой удар! Еще и решение нужно принять какое-никакое, а к восьми нам с ним на работу. Да-а, лучше двинуть к Зиминым прямо сейчас…

Голодный Крыс гулко вздохнул: ужин пропадал безвозвратно. Да и завтрак отодвигался на неопределенное время. Несчастный пес в жизни не чувствовал себя таким голодным!

Бультерьер толкнулся Тамаре в ноги и жалобно заскулил. Лешка фыркнул. Тамара с трудом заставила себя улыбнуться и фальшиво пропела:

— Ты с чего на стену лезешь?

— Я?

— Ну да. Я что, спорю с тобой? Я домой пришла, еле на ногах держусь, а ты скандалишь. К тому же я не одна.

— Да-а? И с кем же?

— Если бы ты капкан не изображал, а в дом вошел, давно бы увидел. И не придирался бы. Я, между прочим, из-за тебя чуть ребенка не выронила. А он спит.

Лешка отупело вытаращился, но ничего не сказал. Отпустил Тамарину ногу, встал и сильным движением развернул девушку лицом к себе. Тамара тихо ойкнула. Лешкины глаза округлились. Тамара кивнула на по-прежнему безмятежно спящего Пашку и торжествующе шепнула:

— Ну, видишь?!

Лешка завороженно уставился на белобрысую головку, даже осторожно дотронулся до волос пальцем и неверяще выдохнул:

— Этот карапуз стащил сумку?! Ты же говорила — ему лет восемь-десять…

— С ума сошел! Это же Пашка! Ему четыре!

Лешка непонимающе смотрел на девушку, и Тамара рявкнула:

— Глаза разуй! Он ту сумку и не поднимет! Это его брат крал! Старший!

— Брат?

— Ну да. Витек. Кораблев. Если прекратишь таращиться на Пашку и зайдешь-таки, ты его увидишь!

Наконец пришел в себя и Крыс. Радуясь, что о нем забыли, он осторожно нырнул в квартиру, раздраженно фыркнул на чужаков, но энергичнее выразить свое недовольство не рискнул. На полусогнутых лапах добрался до кухни, грустно обнюхал пустую миску, зачем-то лизнул ее и решительно уселся рядом. На морде Крыса было написано: с этого места он не сойдет и под пистолетом. Только когда накормят.