Дарья Донцова - Черный список деда Мазая Страница 49

Но вот когда я с Рудольфом пообщалась, тут уж у меня сомнения отпали! Мы со Светланой Иосифовной много не тратим, нам только на коммунальные расходы и скромную еду надо. Из роскоши у нас домработница, я бы обошлась без нее, но Светлане она необходима как показатель хорошей жизни. Зарплаты у педагогов крошечные, поэтому по мере необходимости свекровь обращается к Рудольфу Генриховичу, он антиквар. Рудик из числа почитателей Никиты, он всегда нам хорошие деньги дает.

Короче, некоторое время назад звонит их скупщик, мнется, что-то путано бубнит и, наконец, спрашивает:

– Юлечка, у вас не пропадали стаканы серебряные с чернью? Их, насколько я помню, Никите один из арабских принцев подарил.

Ребятова воскликнула:

– Рудик, я не помню. Знаешь, где они стоят?

– Были в кабинете Никиты Львовича, – ответил антиквар, – я видел их в горке между окнами, там еще фарфоровые часы и двенадцать рюмок из серии «Охота».

Дивясь памяти торговца старыми вещами, Ребятова сбегала в кабинет, нашла в указанном месте рюмки, часы, но стаканов не было, о чем она не преминула сообщить Рудику.

– Юленька, – закудахтал тот, – уж и не знаю, как сказать. Вчера ко мне пришел человек. Я чуть не скончался, когда его увидел, вылитый Никита, только моложе. Я же знаю, что у Нелидова братьев нет, но, ей-богу, заподозрил Льва Яковлевича в измене Светлане Иосифовне. Две капли воды – скрипач и мой посетитель. Но, что самое странное, парень принес мне ваши стаканы и попросил их оценить. Я сглупил, начал расспрашивать, где он их взял, а затем не выдержал и воскликнул: «Простите, вы имеете какое-либо отношение к великому скрипачу Никите Нелидову?»

Сдатчик спокойно ответил:

– Вроде нет, а почему вы интересуетесь?

Рудольф честно ответил:

– Вы с ним просто одно лицо, я хорошо знал Никиту, до сих пор дружу с его матерью и женой. Мороз по коже пробрал, когда вы появились!

Незнакомец засмеялся.

– Интересно! Я бы с удовольствием познакомился со своим двойником, тем более что он, как вы говорите, талантливый музыкант.

Рудик хотел продолжить беседу, но тут в магазин вошла постоянная покупательница, весьма шумная дама, и с порога загремела:

– Умираю от жажды! Жара на улице! Духота! Дайте скорей воды со льдом.

Антиквар посмотрел на клон Никиты, а тот вежливо сказал:

– Я подожду, никуда не тороплюсь!

Когда Рудольф вернулся, ни мужчины, ни стаканов в магазинчике не было, незнакомец просто ушел.

Понимаете меру негодования Юли? Она сразу поняла, кто посетил Рудика!

Устраивать разбор полетов в присутствии Светланы Иосифовны она не хотела, ждать, пока мерзкий Сева снова появится, не могла, поэтому решила пойти к «милому мальчику» на работу. Сева не раз упоминал в разговорах клуб «Туннель», найти адрес злачного места оказалось элементарно. Юля дождалась одиннадцати вечера, убедилась, что Светлана Иосифовна крепко заснула, и поспешила на проспект за такси.

Высокий мужчина в костюме, стоявший у входа, окинул Юлю оценивающим взглядом и спросил:

– Дама, вы куда? Не ошиблись адресом? У нас развлекаловка для молодежи.

– В клуб, – решительно ответила Юлия и храбро соврала: – У меня встреча назначена с Ковалевым, надеюсь, он тут!

Суровый фейс-контроль в секунду подобрел.

– Севка? Где ж ему быть? Как всегда, на посту у бара. Идите осторожно, там лестница крутая и свет в лицо бьет!

Когда Юлия очутилась в зале, увидела возле полукруглого сооружения с бутылками Севу. Вор ощущал себя прекрасно, на его коленях сидела девочка, одетая, как показалось Ребятовой, в рваную майку и колготки.

На секунду Юле стало грустно. Вот как современные девушки проводят свободное время. А у пианистки никогда не было в юности минут досуга, и вообще она всю жизнь отдала сначала фортепьяно, а потом Никите. Но ни в музыке, ни в семейной жизни успеха не достигла. Пианисткой Ребятова не стала, однако утешалась тем, что служит гению. А потом Нелидов бросил семью, Юлечка очутилась у разбитого, нет, взорванного корыта. И никогда, ни под каким видом она не стала бы наряжаться как девушки из клуба: микроюбочки, коротенькие, открывающие живот кофтюльки, и о пирсинге не помыслила бы, а здесь у каждой второй красавицы в пупке торчало кольцо.

Собираясь в клуб, Юлия оделась так, как, по ее мнению, следует наряжаться на вечеринку. Она вытащила из шкафа дорогой костюм от всемирно известного модельера. Вещь была куплена за границей во время очередных гастролей Нелидова. Юля не шмотница, но спутница гения должна выглядеть пристойно. Она практичный человек, поэтому ее выбор пал на эту «двойку», а не на остромодную вещь. Тенденции изменятся, а классика вечна. Выходя из дому, Ребятова ощущала себя очень элегантной дамой. В уши она вдела дорогие бриллиантовые серьги, пальцы ее украшали кольца с натуральными камнями. Сумка, обувь – все было недешевым. Скромный макияж дополнял картину, а с волосами Юлечке невероятно повезло, они вились от природы и не требовали похода в салон: достаточно вымыть голову, и локоны лягут роскошной волной.

Но сейчас, стоя в зале и рассматривая разноцветную, полуголую, слегка пьяную толпу молодежи, Ребятова с тоской поняла: она тут кажется всем динозавром. Юле несколько тысяч лет, она старше Тунгусского метеорита и вызывает у местных девиц ухмылки и перешептывание. Юность Ребятовой ушла безвозвратно, и хоть она была потрачена вроде бы правильно, но почему-то Юля сейчас завидует девчонкам, которые не сумеют сыграть на рояле даже гаммы и никогда не удостаивались чести сварить Никите какао.

С большим трудом она справилась с эмоциями и твердым шагом двинулась к Севе. Она почти приблизилась к стойке, когда он ее заметил. Парень живо встал, успел подойти к Юле до того, как та села на высокий стул, и с плохо скрытым удивлением воскликнул:

– Юленька? Вот уж не ожидал вас увидеть, представить не мог, что вы заглянете в мой клуб. Почему не позвонили? Я бы вас лично встретил, провел, устроил. Вам не следует толкаться на танцполе, пойдемте в ложу.

Ребятова покорно двинулась за Севой, очутилась в небольшом, отгороженном от общего зала закутке, села на диван и выложила Ковалеву в лицо все, что о нем думает. Речь получилась страстной и обличительной:

– Я понимаю, по какой причине ты опутываешь Светлану Иосифовну заботой. Нелидова потеряла сына, ясное дело, внук ей дороже глаз. Она уже немолода, ты думаешь, что у нее нет родственников, поэтому рассчитываешь на наследство. Небось отлично знаешь, сколько стоит многокомнатная квартира на Бронной улице. И апартаменты до отказа набиты ценностями. Если сложить стоимость рояля Льва Яковлевича и скрипки Никиты, то уже получается несколько миллионов, и не рублей. Ты втираешься в доверие к Светлане, чтобы получить огромный куш, который не принадлежит тебе ни по каким меркам. И ты вор!

Сева с мягкой улыбкой выслушал Юлю, потом произнес:

– Хорошо, в ответ на вашу откровенность – моя. Но сначала задам простой вопрос: Светлана Иосифовна ощущала себя счастливой после отъезда Никиты Львовича в Индию?

Юле пришлось выдавить «нет».

– И как изменилось душевное состояние Нелидовой, когда в ее жизни появился внук, так похожий на подло бросившего мать сына? – поинтересовался Сева.

Юле очень не хотелось отвечать честно, но, как известно, уговор дороже денег, поэтому она процедила сквозь зубы:

– Она повеселела, помолодела, перестала жаловаться на здоровье, словно сбросила с плеч десять лет.

– А вы любите Светлану? – не успокаивался Сева.

– Очень! – выпалила Юлия.

– Ну тогда должны, наоборот, всеми силами завлекать меня в дом, а не гнать оттуда, – засмеялся нахал. – Ведь именно я благотворно влияю на бабушку. Юля, может, вы просто увидели во мне конкурента? Сами ждете наследства? Но прав на жилплощадь и имущество Нелидовой у вас по закону нет!

Юля заморгала, а Сева, поняв, что противник растерян, с удовлетворением продолжал:

– Я родной внук, если надо, готов на анализ ДНК, сдадим с бабушкой кровь, и лаборатория установит родство. А вы кто?

– Жена Никиты, – ответила Юлия.

– Нет, – засмеялся Сева, – ваш брак никогда не оформлялся, вы чужой человек, а мы с бабулей единокровны. Если Светлана Иосифовна не оставит завещания, все достанется мне.

Юля разинула рот, а Сева говорил дальше:

– Но давайте посмотрим на это дело под иным углом. Я богат, вы не раз видели во дворе мои машины, сейчас находитесь в моем клубе, зачем мне наследство? Эх, Юля, Юля, не все такие жадные, как вам думается. Я просто очень одинок, нуждаюсь в близком человеке, а Светлана Иосифовна тоскует, потеряв сына. Мы нашли друг друга, что же тут плохого? Не мешайте нам жить, в конце концов, вас не касаются наши семейные дела.

– Я не посторонняя, – чуть не зарыдала Юлия.

– Нет, совершенно чужая, – заявил Сева. – Бабушка терпела вас исключительно ради сына!