Ольга Степнова - Беда по вызову Страница 52

— Вы же все знаете!

— Его там нет! — Мишка начал терять терпение. — Его нет в этой школе, в этом сарае, в этом сраном городе! — Мишка почти кричал. — Ты что думаешь, мы не узнали почти сразу, откуда ты приперлась, из какого города? Ты, рота спецназа! Где Бизя?

Мне стало холодно. Так холодно, как ни разу не было в Сибири даже в сорокаградусный мороз. Я застучала зубами и затряслась крупной дрожью вместе со стулом.

— Дай ей воды, — сказал Костяну добрый Миша Гогот. Тот притащил огромную железную кружку, сунул мне ее под нос, и я, клацая по железу зубами, отпила пару глотков вонючей, тухлой воды. Скорее всего, я подхвачу дизентерию, но это уже неважно.

Мне стало жарко. Так жарко, что нос под очками вспотел. Они обшарили мою квартиру в Сибирске, раз здесь моя старая фотография. Там нет ни Бизона, ни Ильича, ни Рона — их всех убили «борисовцы», как убили Кольку Серова. И лестница на чердак не спасла.

— Где Бизя?

— Не знаю!

— Не бей по лицу, — распорядился Гогот, и Костян врезал мне ногой по коленке. Я отчетливо увидела перед собой красивую радугу.

— Где Бизя?

— Где, где… — пролепетала я знакомую с детства неприличную сентенцию.

Гогот побледнел под своими веснушками.

— Говори, сучка! — он схватил запирку и замахнулся на меня.

Сначала на крыше, потом в сенях послышался грохот. Я поуговаривала себя не терять сознание, и на этот раз послушалась.

Между грохотом и тем, как открылась дверь, не прошло ни секунды. Можно сказать, что это произошло одновременно. Ни Гогот, ни Костян не успели пошевелиться.

— Никому не двигаться, господа! — вежливо попросил Бизон, держа на прицеле Гогота.

— Я и не двигаюсь, — буркнула я просто потому, что не могла ему не перечить.

Мишка замер с занесенной для удара запиркой.

— Никому не двигаться, — повторил он. — Впрочем, дама может размяться.

— Мерси, — поблагодарила дама, намертво привязанная к стулу.

На лице Костяна застыл ужас. Прыгнув к Гоготу, Бизон мимолетным движением ткнул Костяна под ребра, и тот свалился кулем около кровати. Мишка запиркой попытался выбить пистолет у Бизи, но лучше бы этого не делал. Бизя увернулся с грацией опытного кота, и, не задумываясь, пальнул в Гогота, с ювелирной точностью отстрелив ему кусок уха. Маленькое, красное мясо шваркнулось об стенку, оставив на ней отвратительное красное пятно. Я снова поуговаривала себя не терять сознание, и у меня снова получилось. Правда, тунец оказался на полу.

Гогот, белый как мел, осел на пол. Кровь медленно заливала его плечо. Бизон отобрал у Мишки запирку и вытащил у него из-за пазухи пистолет. Потом обыскал Костяна, вторично изъяв у него уже знакомый мне наборчик оружия. Взяв нож, он быстро перерезал на мне веревки. Встать я не смогла, как ни старалась — эти путы сильно нарушили мое кровообращение.

— Фу-у!!! — посмотрев на пол, поморщился Бизон. — Чем это ты обедала?

— Тунцом, — честно призналась я.

— А! Ну тогда понятно. Редкая гадость.

Гогот в углу зашевелился, пытаясь подняться, Костян не подавал признаков жизни.

— Выглядишь ты паршиво, — заявил мне Бизон, как будто пришел навестить меня в больницу.

— Как, впрочем, всегда, — я решила согласиться, чтобы не давать ему шанс задеть меня за живое.

— Ну, нет, тогда, с красными губами…

Гогот полувстал, держась за стенку, и пачкая ее кровью. Я снова попыталась приподняться на стуле, и у меня опять не получилось. Бизя взял веревки, которые меня так долго мучили и подошел к Гоготу.

— Извини, придется тебя связать.

Гогот молча позволил стянуть себе руки и сел, привалившись к стене.

— А этот? — я кивнула на длинного.

— Этот на меня не дернется, даже если я вставлю ему в руки автомат, — с отвратительной самонадеянностью сказал Бизон.

Я опять попыталась встать, но руки и ноги как будто были по-прежнему связаны. Бизя сочувственно поцыкал надо мной, взял на руки, и скрюченную переложил на кровать, отодвинув ногой Костяна. Я думала, он обо мне позаботился, но он просто уселся на освободившийся стул. Стоять ему было крайне неудобно, потому что низкий потолок не давал распрямиться во весь рост, а лампочка без абажура слепила и то и дело стукала его по носу.

— Ну, что, господа, вечер встреч объявляю открытым. Кто хочет первым рассказать свою версию событий?

— Некоторые тебя не слышат! — напомнила я.

— А, ну да! — он сходил в сенки, принес оттуда ведро воды и целиком вылил его на Костяна.

Костян зашевелился, зафыркал, пуская пузыри губами, и открыл бессмысленные глаза.

— Алле! — почему-то сказал он.

— На связи! — подтвердил его глюки Бизон и опять уселся на стул.

— Здорово, пресса!

— Здоровались, — буркнула я. Совсем сбрендил парень, а ведь по голове получила я, а не он.

— Ну, раз никто не хочет начинать, — с интонацией школьного учителя произнес Бизя, — Я начну сам. Я не могу привыкнуть считать тебя своим врагом, Мишка. Я думал, Мишка, что у меня есть друг.

Мишка криво усмехнулся, он пытался рукой зажать рану, но кровь хлестала у него сквозь пальцы.

— Друг, который не спросит лишнего, который молча поможет, который…

— Ты всегда был сентиментальным уродом. На этом и погорел. Друг, враг, ты из какого времени, д\'Артаньян? Когда у тебя в руках оказалась толстенная пачка долларов, а перед носом помаячила красивая баба, ты не вспомнил, что я твой друг. Ты промолчал, решив огрести себе побольше.

Бизя молчал. Я испугалась, что в порыве благородного раскаяния он кинется обниматься к Гоготу и потеряет контроль над ситуацией. «Сентиментальный урод», точнее не скажешь. Этак мы до утра прообъясняемся в любви, отстреливая друг другу по кусочкам уши.

— Эй, Бизя! — крикнула я. — Ты что, не понял? Ты был подставой в дикой, чужой, непонятной игре? По-моему, они и сами до сих пор не разобрались, что натворили! Ты был разменной монетой! Придурком! Клоуном!

Я очень хотела его разозлить.

— Да понял я! — грустно кивнул Бизон. — Я вспомнил этого носатого. Он приходил к Мишке, когда мы еще работали в старом автосервисе. Они курили на проходной. Сначала я думал, что это клиент. Но Мишка хлопнул его по плечу, как он хлопает только друзей. Я все не мог вспомнить, где я видел этого длинного. Почему-то решил, что мы были вместе в учебке, в армии. Но не был уверен и меня это очень мучало. И я, наконец, вспомнил!

— Я говорил, он меня видел! С самого начала я говорил… — почему-то фальцетом крикнул длинный. Кажется, его посетила истерика.

— Заткнись, — оборвал Гогот.

— И давно ты это вспомнил? — я постаралась вложить в вопрос весь сарказм на который была способна.

— Недавно, — примерно ответил Бизя. — Два дня назад.

— Молодец!

— Потом пободаемся, — буркнул в ответ человек, из-за которого мою голову чуть не раскроили запиркой.

— Когда я вспомнил, я попросил одну знакомую в милиции пробить этот казанский адрес, который продиктовал мне Мишка перед отлетом. Ритка связалась с операми в Казани и ей сообщили, что такого адреса нет.

Я засмеялась, мне стало весело. Я почти разогнула руки и ноги, усевшись на кровати поудобнее.

— То, что в Казани нет такого адреса, я узнала сразу же после того, как ты разболтал мне эту историю. Представляешь, у меня тоже есть знакомые в милиции! Не забывай, я работаю в криминальной газете.

— И ты мне ничего не сказала?

— Понимаешь, я была не уверена. Ведь тогда бы я еще там, в Сибирске, поставила под сомнение твоего лучшего друга Мишку Гогота. Ты бы мне этого не простил. И я себе не простила бы. Ведь ты мог неправильно записать адрес! Сел же ты в другой самолет…

Я опять засмеялась. Бизя позеленел от злости.

— Что ты еще знала там, в Сибирске?

— Потом пободаемся. Мне было достаточно одного небольшого сомнения относительно Мишки. Понимаешь, если Мишка отрицательный герой, то в этой истории хотя бы кое-что становится понятным. Почему они сунулись именно в твой гараж? Охранник Грача — дружок Гогота. Как Гогот оказался на территории коттеджа? Ха-ха, «Ягуар» сработал как пропуск! Да он не раз бывал в этом доме, у него мамаша там работает горничной!

— Кто?!

— Мать. Инна Петровна Никитина. Да, Аркаша? — обратилась я Гоготу.

— Кто? — как попугай заладил Бизон.

— Твой Гогот — не Гогот. Он так покуролесил в Казани с некой подругой, что ему легче числиться мертвым. Покупать чужие документы — его дурная привыч…

Я не успела договорить. Раненый Гогот подскочил, будто все это время у него внутри сжималась пружина, а теперь вдруг резко разжалась, вытолкнув его далеко вперед.

Бизя не успел выстрелить. То ли он был сильно поражен услышанным, то ли не ожидал такой прыти от Гогота, то ли просто не смог пальнуть в своего лучшего друга второй раз. Его хваленая реакция подвела в самый нужный момент. Стул, на котором он сидел, перевернулся. Ноги Бизона взметнулись вверх, и я очень некстати отметила, что он купил себе новые ботинки: пижонские, остроносые — с его размерчиком они смахивали на лыжи.