Иоанна Хмелевская - Свистопляска Страница 55

* * *

Выдры я нигде не могла найти, поэтому переключилась на пана Януша. Вот злюсь на Зигмуся, а ведь от него несомненно есть польза, только благодаря ему я знала, где пан Януш остановился. Он оказался дома, видимо найдя погоду недостаточно подходящей для выхода на пляж. Его малолетний племянник раскатывал на роликах по аллейкам близлежащего скверика. Пан Януш очень обрадовался моему приходу, должно быть, скучал, как мопс.

— Что у вас там вчера такое произошло на покере? — спросила я без предисловий. — Почему пани Нина выскочила как ошпаренная? Она что, много проиграла?

— Да нет же, выиграла, как всегда, — охотно откликнулся пан Януш. — А с чего вдруг выскочила, так откровенно скажу, не знаю. Как-то вдруг ни с того ни с сего поцапалась с мужем и ещё с одним паном...

— Сразу с двумя поцапалась? — удивленно перебила я.

— Да, так получается, странно, правда? Сорвалась с места, чем-то обиженная, и выскочила па улицу. Но мне кажется... Так и быть, признаюсь вам, мне кажется, она просто инсценировала ссору, воспользовалась первым подвернувшимся предлогом, сделала вид, что рассердилась, и в сердцах сбежала. А все потому, что не хотелось ей продолжать игру, боялась проиграть свой выигрыш. А ссора — только предлог.

Пан Януш был неглупым человеком, ему можно верить. Очень, очень правдоподобно.

Наконец я и Выдру отыскала. Она сидела одиноко за столиком в кафе «Пеликана», грустно поклевывая какую-то шарлотку. Не раздумывая, я подсела к ней.

Слухи о страшной битве под «Альбатросом» уже успели разнестись по всему городку, и я имела полное право тоже их услышать. Мне лишь не следовало знать о личном участии Выдры в потасовке.

— Говорят, тут у вас вчера был знатный мордобой, — начала я с ужимками завзятой сплетницы, — по всей Крынице только и разговору. Не поняла, правда, где дрались — у вас в «Пеликане» или в «Альбатросе»? Эти птицы у меня вечно путаются. А может, у Дома художника? Думаю, скорее всего у того громадного дома отдыха, который называется.., все забываю, как называется, что-то связанное с серой.., или с медью?

— У «Альбатроса», — сразу же призналась Выдра, проигнорировав и серу, и медь. — Я сама там была и, признаюсь пани, так и не поняла, из-за чего дрались. Но свалка была ужасная! И муж поддался общему психозу, ввязался в драку. Что на него нашло, не понимаю, а теперь вот приходится переживать.

— А что случилось? Ему здорово досталось? Его здорово помяли?

— Кому? Мужу? Да нет, он не пострадал, отделался синяком на ноге. Правда, весь исстонался, как всякий мужчина, но не из-за него я переживаю.

— Из-за чего же?

— Ах, проше пани, боюсь, я сама стала причиной дурацкой свалки. Такую глупость отмочила...

Я не стала настойчиво расспрашивать, какую именно глупость, только молча смотрела на Выдру, сочувственно и выжидающе. Лучший способ заставить собеседника говорить. Выдра не была исключением. Отодвинув вазочку с развороченной шарлоткой с таким отвращением, словно раскопала в ней таракана, она раздраженно пожала плечами.

— Все дело в панде. Помните, я как-то вам о ней говорила?

— Разумеется.

— Так вот, наш знакомый все никак не отдает медвежонка мальчику, для которого купил его, а мне эта панда так нравится, так нравится! Больше того, признаюсь пани, я чувствую к ней что-то такое.., словом, она для меня как талисман! Я уже заметила — она приносит мне удачу. Вчера мы собрались поиграть в покер, я пошла к художникам, чтобы попросить медвежонка у пана Станислава, он бы наверняка принес мне удачу в игре. Пан Станислав живет в Доме художника, знаете ли. Подхожу, а он как раз копается в своей машине, залез внутрь, багажник был открыт. Я сразу узнала сумку, в которой он держит медвежонка, и вытащила игрушку. И уходя, ему в открытую дверцу крикнула, что забираю медвежонка поиграть в покер. Наверное, он не услышал, иначе все дальнейшее непонятно. Непонятно, почему Северин сразу же попытался отобрать у меня панду, я не дала, а утром пан Станислав в грубых выражениях потребовал вернуть ему медвежонка. А как я верну, если он разорван и весь в грязи вывалян? Ведь они именно моим талисманом колошматили друг друга, подвернулся им под руку, представляете? Муж поехал в Гданьск, я попросила его купить точно такого же, чтобы отдать пану Станиславу, неудобно все-таки. Только, пожалуйста, никому не говорите об этом.

Непонятно что-то. Как мог Бертель держать драгоценного медведя в багажнике, да к тому же ещё и незапертом? Оставлял машину на стоянке, пусть даже и охраняемой, все равно рискованно. Представляю, как он обрадовался, обнаружив, что Выдра свистнула медвежонка! Как только на месте не окочурился...

— Я-то говорить никому не собираюсь, — осторожно заметила я, — но, похоже, половина Крыницы наблюдала за дракой, люди могли заметить, чем дерутся, ведь медведь довольно крупный...

— Думаю, он перестанет ко мне приставать, когда получит другого, нового медведя. И вообще он меня обманул, а я не люблю, когда меня обманывают.

— Кто вас обманул?

— Пан Станислав. Соврал, что уже отдал медвежонка мальчику, когда я у него ещё раньше попросила. Может, так разозлился ещё и оттого, что его ложь всплыла. А я забыла.

— Не понимаю...

— Я забыла, что он сказал, что медведя уже отдал, и побежала к нему за медвежонком, чтобы принес мне счастье в карточной игре. И вспомнила только тогда, когда увидела знакомую сумку в раскрытом багажнике. Я ещё пощупала её, ведь он мог и в самом деле медвежонка отдать, а в сумку положить, например, обувь или ещё что, но я нащупала медвежонка и рассердилась — зачем меня обманывает? И из вредности забрала медвежонка без спросу. Оказывается — правильно сделала, благодаря ему три раза выиграла в покер! Знаете, я свой талисман из рук не выпускала и выигрывала, выигрывала...

Я сочла нужным немного успокоить огорченную женщину.

— Да не расстраивайтесь так, муж купит нового медвежонка, и все утрясется, в чем проблема? И правильно сделал, что сразу поехал покупать, наверняка отдать его нужно мальчику ещё в Крыюще.

— Да, я тоже так поняла, — подхватила Выдра.

* * *

Ну, с Выдрой все ясно, а теперь следовало полученную информацию передать сообщникам. И я отправилась на их розыски, как-то позабыв о радиотелефоне.

Болека дома не оказалось. Значит, натянул свой гипс, паршивец, и отправился гулять. В такую погоду! Куда его черти понесли? На улице уже бушевал настоящий ураган, ветер срывал одежду, бросал в лицо мусор, песок скрипел на зубах, его полно было в волосах. Всклокоченные тучи совсем закрыли солнце.

Объехав весь город на машине, я обнаружила своего подопечного на автовокзале, причем в самом жалком состоянии: какая-то девочка на роликах нечаянно въехала в его гипс и выбила из рук несчастного костыли. Болеку пришлось симулировать полнейшую беспомощность, и это очень плохо у него получалось.

Я поспешила на помощь и, конечно же, наткнулась снова на знакомую.

Пани Ядвигу я знала лет двадцать, в её домике в Песках я прожила в общей сложности года полтора, разумеется, маленькими кусочками. Это у неё на тенистой веранде прошла тогда за завтраком моя конспиративная встреча с Болеком. Всегда такая спокойная и уравновешенная, теперь пани Ядвига была вся на нервах.

— Вальдек и Мешек в море, — ответила она на мой вопрос, что случилось. — Отправились, чтобы убрать сети, когда ветер поднимался, боялись, порвет. Поздно вышли в море, сами видите, что делается, настоящий шторм, глядите, волны какие! О Боже, как они теперь вернутся? Вся душа изболелась.

Я её понимала. Если бы мои муж и сын в такую погодку оказались в открытом море, я бы тоже беспокоилась. И все-таки посоветовала пани Ядвиге вернуться домой и беспокоиться там.

— На чем я вернусь? — раздраженно поинтересовалась пани Ядвига. — Поглядите на автобус.

Я поглядела. Автобус стоял со спущенным колесом, и никто не пытался накачать его с помощью домкрата, ждали техпомощь. А я только что видела эту техпомощь в рыбацком порту, занятую починкой автокрана, и тогда ещё подумала, что работки при их темпах хватит на весь день. Нет, техпомощь не торопилась, вообще там никто не торопился, да и при желании расстояние от Крыницы до Песков можно было без особого труда пройти пешком, по пляжу. Сколько раз я сама ходила. Правда, не в такую погодку, сейчас прогулка вряд ли бы доставила удовольствие.

— Что ж, садитесь, — предложила я пани Ядвиге. — Отвезу вас, садитесь, только минуточку подождите.

И, оставив её в машине, я бросилась на помощь Болеку. По дороге вспомнила — мы ведь друг друга не знаем, правда, когда-то он украл у меня матрас, но это не повод для тесных контактов и знакомства.

И принялась кричать издали:

— Погодите, сейчас подам пану костыли, погодите!

Болек наверняка тоже позабыл о необходимости соблюдать конспирацию, потому что с недоумением посмотрел на меня. Пришлось погрозить ему кулаком, что никак не вязалось с намерениями доброй женщины помочь незнакомому инвалиду, зато оживило его серые клеточки, и парень перестал прыгать, пытаясь дотянуться до костылей. Мать девочки нехотя извинялась, всем своим видом давая понять, что дебил-инвалид загородил своими костылями всю аллейку, ребенок не мог его объехать, сам виноват, и вообще такие инвалиды должны дома сидеть, а не по аллейкам прогуливаться.