Валентина Андреева - Капкан со всеми удобствами Страница 9

8

Предчувствие меня не обмануло. Первый звонок раздался ровно в девять утра. Звонила с работы Наталья и интересовалась, жива ли я и не звонил ли кто-нибудь еще? Через полчаса она перезвонила опять и предупредила – если что, немедленно ей сообщить. Она будет в реанимации. Еще через пятнадцать минут подруга сообщила, что сидит на месте, а в реанимацию отправила Полинку, свою коллегу, тем более что та, придя на работу, оказалась полуживой. Очередной звонок я восприняла с ощутимым недовольством – он оторвал меня от блинчиков, которых дожидался фарш из капусты и яиц. Решив, что полминуты на прием сообщения о намерении подруги посетить туалет хватит, я схватила трубку и рявкнула:

– У меня хорошая память, две гранаты в домашней спецодежде и блин горит…

– Если у вас хорошая память, – перебил меня противный скрипучий голос – говорила же, что он мне не понравился, – вспомните, не прихватили ли вы на память некоторые понравившиеся вам фотографии. А заодно и ключик.

– Доброе утро, Владислав. – Я старалась отвечать ровно, только вот со страха не могла вспомнить, что именно готовилась сказать. – У вас такой приятный голос, что я вас сразу узнала. Будьте добры, повторите свой вопрос. Не очень поняла, что вы потеряли?

– Я напомню. Только потерял не я, а вы – возможность жить спокойно. И чтобы обрести ее снова, необходимо, в первую очередь, отдать мне недостающие фотографии и ключ, а во-вторую – привести убедительные доводы, что взяли вы их случайно…

– У меня блин горит! – всполошилась я. – Перезвоните… – и бросила трубку.

Блин продолжал гореть, наполняя кухню угарным дымом, а я сидела, потеряв способность к размышлению. Повторный звонок не задержался. Вот тут-то я и очнулась. Взяла трубку радиотелефона в одну руку, в другую – сковородку с горелым блином и поплелась устраивать дымовую завесу на лоджии. По пути обожгла руку и сразу вспомнила, каким образом хотела отболтаться от неприятных вопросов.

– Алло! – раздраженно крикнула я в трубку.

– Может быть, навестить вас дома? Или встретить из института вашу дочь? Не стесняйтесь, выбирайте…

Владислав, сам того не ведая, наступил на любимую мозоль. По гороскопу я Телец, вывести меня из себя трудновато, но, если уж вывел… ярость не знает границ!..

Орала я долго и не очень вразумительно. Самым невинным ответным действием с моей стороны прозвучала угроза достать Владислава из-под земли, потом вынуть из кармана халата гранату, завернуть ее в блин горелый и сделать из Владислава экспонат для медицинской академии, в которой учится дочь. Там проблемы с трупом, которому после двадцати пяти лет плавания в формалине давно уже пора на заслуженный отдых. Умом понимала, что наживаю неприятности, сама себе удивлялась, но остановиться не могла. В трубке раздались короткие гудки.

Несколько минут я приходила в себя и ужасалась тому, что натворила. Гнев еще не совсем поутих и заглушал внутренний голос разума, поэтому, когда я в очередной раз ответила на телефонный звонок, тон мой был еще достаточно раздражительным.

– Я готов вам поверить, поскольку ваши доводы убедительны. – Владислава наверняка слепили из того, что было. Под рукой. Подвернулся обломок гранитной скалы, и пожалуйста, – человек родился! Но начало меня обрадовало. – Однако возник ряд вопросов, которые надо разрешить. Я у подъезда вашего дома. Желательно меня впустить. Это в ваших интересах.

– С бригадой? – Я лихорадочно соображала, что делать. – После вашего вчерашнего визита мне пришлось брать недельный отпуск, чтобы прийти в себя. Нашли козла отпущения! Справились с беспомощной женщиной!..

Я говорила и говорила, по ходу дела пряча конверт с фотографиями и ключами в стоявший в коридоре мешок картошки соседки Анастасии Ивановны. Вернее, Анастаса Ивановича – это имя больше подходит к ширине ее плеч и всей мужественной фигуре.

– Я могу впустить вас только в одном экземпляре…

Следовало признать, что выхода у меня не было, – лучше уж самой пасть жертвой собственной неразумности, чем подставлять детей. О муже в данный момент не думала. Он и сам бы меня слегка придушил за полный идиотизм. Да и что за охота – всю оставшуюся жизнь мучиться от его ежедневных нотаций и драматических воспоминаний о том, как он уберег меня от рук бандитов.

– Слабой женщине с блином и гранатой в руке нечего бояться, – сухо произнес Владислав. – Но я приду один…

Из лифта Владислав действительно вышел в одиночестве. Это было видно через стеклянную дверь общего коридора. Впуская его, я на всякий случай сказала, что сообщила номер его автомашины надежным людям. Старый морской бинокль моего покойного отца лежал на подоконнике кухонного окна в подтверждение этих слов.

– Моя машина в торце дома, – расстроил меня Владислав. – Ее не видно. – И он повел носом: – А у вас действительно блины сгорели…

– Не имею привычки врать, – запальчиво заявила я и тут же прикусила язык. Бинокль вызывал сомнение в правдивости этой фразы. – А почему вы все время мне выкаете? – поспешно спросила я, чтобы увести разговор в сторону. – Ведете в бандформированиях курс эстетического воспитания?

Он не ответил. Не раздеваясь, прошел на кухню и сел на табуретку. Я мучилась сомнениями – стоит ли предлагать ему кофе. Но он попросил минеральной воды. Я долго искала ее в холодильнике, пока не вспомнила, что запас муж держит рядом с кроватью. Вернулась из спальни, налила воды, он ее с удовольствием выпил.

– С чего это вы решили, что я бандит? – наконец-то выдавил он из себя.

– То есть как – с чего? А угрозы в адрес моей семьи? В мой адрес?

– Вы знали убитого? Зачем шли за ним? – Владислав предпочитал держать инициативу разговора в своих руках. Вопросы поставили меня в тупик, и мое изумление было настолько красноречивым, что ответа он дожидаться не стал. – Кто конкретно помогал вам подняться и собрать вещи?

– Дворничиха, мужчина из нашего подъезда и Гильза. – Я ответила быстро и четко.

– Незнакомые люди не подходили?

– Нет. Подходила еще одна старушка, тоже из нашего дома, только не знаю ее имени. Она во дворе постоянно с внуком гуляет. И она мне не помогала – просто сочувствовала.

– Дворничиху Татьяной зовут? – Я кивнула. – Теперь конкретно, что за мужчина, из какой квартиры? То же самое касается Гильзы.

– Мужчину зовут Федор, квартиру не помню, но живет он на восьмом этаже. Гильза с ним же…

– Странное имя… Это его жена? Дочь?..

– Это больше, чем жена и дочь, – его собака.

– И она тоже помогла вам подняться?

– Именно благодаря ей только и вскочила. Сейчас…

Я прошла в коридор и вернулась с призраком норковой шапки.

– Вот! Гильза лишила мою голову ценного содержания, воспользовавшись беспомощным состоянием.

– Хорошо. – (Удивительно, что хорошего Владислав усмотрел в этой ситуации?) – Вещи вы собирали сами?

– Нет. Мне помогли. Кстати, я как раз собиралась вам сказать, что снимки, которые вы ищете, могли выпасть и оказаться на снегу. Но вы почему-то отключились и не дослушали. – Владислав что-то пробормотал насчет горелого блина в гранате или наоборот, я отмахнулась. – Возможно, их затоптали. Ночью и утром шел снег. Дворники еще затемно орудовали лопатами, очищая дорожки, – у нас с этим делом строго. Не буду хитрить: я уже поняла, что фотографии – какой-то компромат. Но согласитесь, надо выписаться из психушки в состоянии нового помешательства, чтобы взять из конверта снимки чужих людей на память. Хорошо еще, что я вообще не заглядывала в папку до момента своего выступления на совещании… Нет, я, пожалуй, загнула! Это было не хорошо – просто отвратительно! Доведись обнаружить ваш конверт заранее – моментально выкинула бы его в мусоропровод.

Владислав, сцепив руки в замок, внимательно слушал и на расстоянии изучал мою шапку. Лицо оставалось непроницаемым. Я невольно растеряла красноречие и умолкла. На некоторое время повисла напряженная тишина. Он подал голос первым:

– Убитого оттаскивали два человека? Вы говорили, у вас пропала визитка из папки. Сколько их было всего, три? – Я торопливо подтвердила. – Скорее всего, в ближайшее время на вас выйдут другие люди. И как только это случится, вы поставите в известность меня. – Он, не торопясь, вытащил из внутреннего бокового кармана дубленки бумажник, а из него – визитку. – Вот по этому номеру телефона. Я записываю его сверху. Второй номер резервный. Им воспользуетесь, если не удастся дозвониться по первому. На фирму не звоните. Милицию привлекать не стоит. Она вам не поможет и от несчастного случая ни вас, ни членов семьи не убережет. Кстати, если туда обратитесь, мне это будет известно максимум через полчаса. А больше ничего не бойтесь. Пока. – Он усмехнулся.

– Вы бандит в законе или из аппарата власти? – ляпнула я из чистого любопытства. – Может быть, я могу чем-то помочь?

– Будем надеяться, что нет, если сказали правду.