Филипп Ванденберг - Беглая монахиня Страница 2

Тут можно читать бесплатно Филипп Ванденберг - Беглая монахиня. Жанр: Детективы и Триллеры / Исторический детектив, год -. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте Knigogid (Книгогид) или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.

Филипп Ванденберг - Беглая монахиня читать онлайн бесплатно

Филипп Ванденберг - Беглая монахиня - читать книгу онлайн бесплатно, автор Филипп Ванденберг

Среди всех самоистязаний, которые орден цистерцианцев[3] налагал на монахинь, это казалось Магдалене самым непостижимым: она никак не могла взять в толк, почему дрожащая от холода монахиня будет ближе к Богу, нежели спящая в теплой постели. Впрочем, загадка нашла вразумительное объяснение уже через несколько ночей, проведенных в общей спальне, когда Магдалена — она не поверила своим ушам — поздней ночью услышала неподобающие звуки. Неподобающие потому, что иначе чем недвусмысленным свидетельством чувственного наслаждения их истолковать было нельзя, а это явно противоречило обету целомудрия цистерцианок.

Вскоре Магдалена четко усвоила, что в женском монастыре, как и в нормальной жизни, имели место и вражда, и любовь. Что касалось любовных отношений, то они были такой же тайной за семью печатями, как «Откровение» святого Иоанна Богослова. Сравнение отнюдь не беспочвенное, поскольку и то и другое давало массу возможностей для толкования.

Безусловный факт — это то, что официально монахини жили в своем монастыре Зелигенпфортен (что означало «Врата блаженства»), расположенном в долине реки Майн, в смирении и целомудрии, строго по заветам святого Бенедикта.

Втайне же, преимущественно по ночам, они давали волю своим чувствам и телесным потребностям.

Аббатиса Зелигенпфортен, рослая, мужеподобная и весьма просвещенная особа, подозревая, что творится по ночам и монашеском дормитории, попыталась пресечь недозволенные вольности. Понаслышке, а может и на собственном опыте, она твердо знала, что холодная постель — надежное средство подавления половых инстинктов. По меньшей мере раз в неделю, вооружившись фонарем, она устраивала контрольный обход длиннющего зала, стараясь ничем не выдавать себя. До сих пор, однако, ей не удалось сделать ни одного открытия, нарушающего устав святого Бенедикта.

Причина могла крыться отчасти в свете фонаря, уже издалека возвещающем о ее появлении, а может и в позвякивании четок, которые она, продев под черным наплечником белого монашеского одеяния, оборачивала вокруг тела. Тогда в дормитории, словно у сурков в горах, раздавался тихий свист, и тут же воцарялся благоговейный покой.

До поры до времени Магдалена была избавлена от попыток сближения со стороны сестер-монахинь. Не то чтобы она была безобразна или как-то иначе обделена природой, совсем наоборот. Создатель наградил ее красиво сложенной фигурой и бюстом, который не удавалось скрыть даже под строгим монашеским одеянием. Причина, скорее, была в другом. Несмотря на низкое происхождение и всего двадцать два года от роду, Магдалена казалась неприступной, от нее так и веяло благородством и достоинством.

Однако этой ночью — у Магдалены еще звучали в голове монотонные распевы повечерия, молитвы, завершившей день, — она вдруг услышала тихие шаги у изножья своей постели. В чем не было ничего удивительного, если вспомнить описанные нравы.

Крайне удивили Магдалену, впрочем, спустя всего несколько мгновений чьи-то руки, нежно ощупывавшие ее тело. Ее словно парализовало. Сначала — потому что она решила, что грезит; а потом, когда она очнулась, — потому что не знала, как на это реагировать.

В беспросветной темноте дормитория Магдалена не могла видеть, от кого исходили отнюдь не неприятные прикосновения, она даже была вынуждена признаться себе, что сейчас происходило нечто, о чем она втайне иногда мечтала. Она не раз грезила наяву, пытаясь представить себе, как страстные мужские руки ласкают ее девичье тело. В какой-то миг все показалось настолько реальным, что она забыла, кто она и где она. Магдалене чудилось, что она сходит с ума от желания, и у нее вырвался сладострастный стон — такой же, какие она часто слышала здесь бессонными ночами.

Когда же незнакомые руки скользнули меж ее бедер и кровь запылала в жилах, когда ее охватило смятение и она не знала, как себя вести, девушка почти бессознательно разрубила темноту левой рукой. Послышался хлопок и тут же подавленный вскрик. Затем — удаляющиеся тихие шаги.

И вот ошалевшая от происшедшего Магдалена сидела на жестком краю кровати, пытаясь привести в порядок свои сумбурные мысли. Вокруг по-прежнему царила непроглядная тьма, явь и сон путались в мозгу.

Накинув на себя одежду и втиснув остриженную голову в накрахмаленный чепец, она смущенно окинула глазами зал. Магдалена инстинктивно почувствовала, что на нее устремлены взгляды всех насельниц. В душевном смятении она заняла свое место в колонне по двое, выстроившейся в узком проходе. Наконец полуночная процессия направилась в церковь. Им предстояло спуститься по узкой винтовой лестнице, миновать крытую галерею и попасть на противоположную сторону к стрельчатой двери, ведущей на хоры.

Во время заутрени с ее многократными монотонными повторами Магдалена судорожно пыталась вытеснить из своей памяти ночные события. Она была словно в дурмане, но не как обычно — от ладана и запаха горящих свечей, всегда приводивших ее в упоение, — а от всепоглощающих чувств, овладевших ею.

Но чем дольше тянулись речитативы заутрени, тем больше Магдаленой овладевали сомнения, не приснилось ли ей все пережитое, не было ли это плодом ее грез и фантазий. Быть может, целомудрие и девственность сыграли с ней шутку, нарисовав в ее воображении картины того, от чего она отреклась, уйдя в монастырь? Или, может, это было искушение дьявола, принимающего разные обличья и подстерегающего каждого? Сам Господь Иисус Христос не был тут исключением, и Его искушали.

По окончании молитвы монахини в том же порядке, как и пришли, отправились назад в спальный зал, чтобы прибрать свои кровати. Почти с отвращением взирала Магдалена на место своего грехопадения.

По канонам ордена святого Бенедикта, до восхода солнца не разрешалось произносить вслух ни единого слова. Однако взгляды, которыми обменивались монахини, были куда красноречивее слов. Магдалена пыталась украдкой перехватить хотя бы один из этих взглядов, который мог бы указать на виновницу ночного события. Однако напрасно.

Еще до рассвета монахини встречались в трапезной за утренним супом. Трапезная, располагавшаяся двумя этажами ниже дормитория, имела те же размеры, что и спальный зал. Правда, окна здесь были побольше, к тому же в них были вставлены круглые стекла с утолщением посередине. Столы стояли двумя длинными рядами вдоль стен и лишь в конце соединялись широким столом, за которым имела обыкновение восседать аббатиса.

Ей полагался также один-единственный стул с высокой спинкой, подчеркивавший ее значимость, лишенный, однако, какого бы то ни было украшения и резьбы. Простые монахини сидели вчетвером на деревянной лавке.

Хотя на дворе было уже почти лето, окна еще ни разу не открывались, поэтому от старых стен по-прежнему веяло студеной зимней сыростью. Когда две монахини внесли деревянный чан с утренним супом, представлявшим из себя жидкую кашицу из молока, воды и перловки, и поставили его на табурет посредине трапезной, он дымился, как лениво струящаяся река в осеннем тумане.

Невзирая на монастырское раболепие и смирение, монахини сгрудились вокруг дымящегося чана, из которого одна из них — они делали это по очереди, меняясь каждый день, — деревянным черпаком разливала утренний супчик. Столовую посуду, грубую глиняную миску, монахини берегли как зеницу ока, потому что новую взамен старой, совсем уже истончившейся, давали лишь раз в году, на Сретенье. Той, которая разбивала или повреждала свою миску, все оставшееся время приходилось довольствоваться черепком.

При раздаче еды было строжайше запрещено требовать большую или меньшую порцию. К счастью, Создатель сделал глаза красноречивыми, так что Магдалена опустила взгляд, давая понять, что не испытывает голода. Мысли о ночном происшествии неожиданно вызвали у нее отвращение к еде.

В это утро разливать суп должна была Хильдегунда. От почти полувекового монастырского воздержания черты лица этой невысокой полноватой монахини приобрели угрюмое выражение, а характер стал злобным. Несмотря на знак Магдалены, она с нескрываемым злорадством плеснула полный до верха черпак утреннего супа в ее миску, словно бросив ей в лицо: «На, жри!», — и прошипела при этом:

— Аббатиса желает с тобой поговорить!

Магдалена на секунду застыла и взглянула в черствое лицо Хильдегунды, но на нем не отразилось никаких чувств, и она уже повернулась к следующей монахине. Магдалене бросилось в глаза, что аббатиса не вышла к утренней трапезе. Такое случалось нечасто, собственно, лишь тогда, когда тяжелая болезнь приковывала ее к постели. Тем загадочнее казалось то, что аббатиса вызывала ее в свое отсутствие.

Магдалена с омерзением, не мигая смотрела на серую массу в своей миске. Чем дольше она медлила, тем гуще становилась скользкая пленка, влажной паутиной покрывавшая суп. Магдалене становилось все противнее.

Перейти на страницу:
Вы автор?
Жалоба
Все книги на сайте размещаются его пользователями. Приносим свои глубочайшие извинения, если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия.
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии / Отзывы
    Ничего не найдено.