Олег Таран - Мавр сделал свое дело Страница 2

— В таком случае, он — не джентльмен, — заявил Шерлок Холмс, разглядывая теперь руки покойного. — Как можно было идти на свидание с дамой в таком растрепанном виде…

Он неодобрительно покачал головой, а я спросил:

— А с чего вы взяли, Холмс, что он шел на свидание с дамой?

— Взгляните на его пальцы, мой друг, — предложил он мне лупу. — Они выпачканы коричневым кремом, и судя по цвету, его хозяйка — весьма своеобразная особа.

Я убедился в словах друга, и вопросительно посмотрел на него, ожидая продолжения логической цепочки. И она последовала:

— Женщина, пользующаяся кремом под цвет загара в конце осени не может не вызывать удивления, согласитесь Ватсон. То, что крем с лица дамы оказался на руках покойного, говорит о том, что ему было позволено слишком многое, из чего я и сделал вывод о свидании. Бедная миссис Денсли…

Мне ничего не оставалось делать, как согласиться. Судя по довольному виду Холмса можно было понять, что многое ему стало ясным. Мой друг оглядел карманы покойного и вдруг нахмурился.

Он поднялся, спрятал лупу и подошел к столу:

— А могу я узнать, что было обнаружено в карманах?

— Пожалуйста, мистер Холмс, — помощник Лестрейда протянул ему протокол. — Занятный набор, доложу я вам…

Холмс, близоруко щурясь, стал читать, затем слегка смутился:

— Ватсон, взгляните — целый арсенал! Если Денсли и шел на свидание, то его дамой могла быть, либо индийская кобра, либо африканская львица.

В списке вещей покойного, помимо бумажника с небольшой суммой, карманных золотых часов и серебряного портсигара значилось: армейский револьвер «Адамс», заряженный и хорошо смазанный, небольшой нож и стальной французский кастет.

— Смюэлс, судя по оттопыренным карманам со следами оружейного масла, револьверов была два. Где второй?

— Второго не было, мистер Холмс, зато нашли вот что…

Смюэлс положил перед ним неподписанный чек на тысячу фунтов:

— Я внес его в протокол.

Холмс призадумался:

— Если это ограбление, то весьма странное — не взяли деньги и ценности, но прикарманили второй револьвер. Могли получить тысячу фунтов, если бы покойный подписал чек, но вместо этого пристукнули его о плинтус.

Попрощавшись, мы остановили кэб и отправились к себе. По дороге мой друг опять молчал. Дома он не стал ужинать, а взяв трубку, полфунта табаку и скрипку, устроился в кресле у камина и, укутавшись дымом, стал наигрывать какие-то мелодии.

Зная, что лучше ему не мешать в такие минуты, я отправился домой. Утром, стремительно позавтракав и поцеловав жену, поспешил к другу и застал его, там же где и оставил. После некоторого молчания он стал говорить:

— Признаюсь, Ватсон, дело довольно запутанное. А что вы думаете о нем?

— Если он действительно шел на свидание, то возможно, стал жертвой ревности, — предположил я.

— Вы верите, что это было возможно при таком вооружении?

— Может он не ожидал нападения?

— Зачем ему тогда весь его арсенал?

Я не знал, что сказать и поэтому спросил:

— А что Вы думаете по этому поводу?

— Вероятнее всего, он встретился с женщиной, которую сопровождал мужчина. Мистер Денсли, возможно, чем-то шантажировал ее. Судя по неподписанному чеку, он мог делать ей какие-либо непристойные предложения. Одним словом, покойный весьма вольно вел себя с дамой: судя по следам крема на его пальцах, даже погладил ее по щеке. Мужчина, сопровождавший женщину, не выдержал, и …

— Значит все-таки ревность? — перебил я Холмса.

Он поморщился:

— Ватсон, ранее Вы обладали очень ценным качеством — умением выслушать собеседника до конца.

— Простите, Холмс, — смутился я.

— Что касается ревности, то разве мог мужчина, любящий эту женщину, позволить ей идти на свидание с человеком, который так дурно обращается с нею? Как бы вы поступили, мой друг?

— Честно говоря, я бы предпочел встретиться с ним сам, как и любой джентльмен. Почему же тогда мужчина этой дамы все же допустил столь рискованное и неприятное свидание?

— А это был не возлюбленный, а совершенно посторонний человек.

— Тогда как женщина решилась посвятить его в столь деликатное дело, как позднее свидание с женатым человеком? Что побудило ее на это?

— Страх, Ватсон, — усмехнулся мой друг. — Она боялась мистера Денсли. Однако и тот в свою очередь опасался ее. Поэтому взял с собой оружие, а женщина наняла охранника в каком-нибудь частном агентстве.

— И охранник оказался настолько джентльменом, что даже убил человека, обидевшего его подопечную?

— Это произошло случайно. Очевидно, он понимал свою задачу не только как защиту ее жизни, но и защиту чести. Когда покойный коснулся лица женщины, охранник вступился, схватил негодяя за грудки, помяв ему сорочку. Мистера Денсли это рассмешило до такой степени, что он даже не смог достать свои револьверы. Затем охранник неосторожно толкнул мистера Денсли, упав он разбил голову, испугался, последовал сердечный приступ и… В результате перед нами это убийство, которое я бы назвал неосторожным.

— И которое вы так легко разгадали! — с чувством воскликнул я.

— Не спешите, дорогой друг. Пока это только версия, но будем придерживаться ее.

— С чего вы намерены начать?

— Придется искать женщину, хоть мы и не французы.

— Холмс, в Лондоне их сотни тысяч! Не лучше ли найти охранника, ведь частных охранных агентств у нас не так много…

— …И ни в одном вы не получите ответа. Эти компании всегда хранят в тайне имена своих сотрудников, а также данные клиентов. Давайте для начала отправимся к вдове покойного: выясним круг знакомств мистера Денсли.

Мы вышли на улицу, где накрапывал мелкий дождь. Холмс вздохнул и отвернул воротник пальто.

— Послушайте, Холмс, — сказал я, — Вы любите дождь?

— Что в нем хорошего? — пробурчал он.

Я засмеялся и Холмс, припомнив наш разговор, поддержал меня. Намокшие унылые прохожие с удивлением глядели на двух смеющихся джентльменов, неторопливо шагавших по Бейкер-стрит.

Дом мистера Денсли был не совсем обычен. Снаружи он ничем не отличался от остальных зданий района, где проживали врачи, банковские служащие, словом люди не слишком богатые, но и не совсем бедные. К покойному это не относилось: даже судя по обстановке в прихожей он был явно богат, и при этом поселился в далеко не аристократическом районе.

— Похвальная скромность, — сказал на это мой друг.

— Или подозрительная? — поинтересовался я.

Холмс неопределенно пожал плечами. Слуга проводил нас в просторную светлую комнату и попросил подождать. Мы огляделись: гостиная была роскошна. На каминной полке стояли две китайские вазы тонкой работы, стены были увешены древним рыцарским оружием, на окнах тяжелые бархатные шторы. Мебель красного дерева, кресла и диван, на который мы присели, обиты дорогим атласом. Даже колокольчик для вызова слуг был позолоченным.

Неслышно вошла уже знакомая нам женщина в черном траурном платье. Нельзя было не отметить, что даже в нем она была прекрасна.

— Здравствуйте, господа, — ее голос был печальным, но спокойным. — Есть новости?

Мы, поднялись, поздоровались, и Холмс стал говорить:

— Во-первых, миссис Денсли, вы оказались совершенно правы, относительно причины смерти вашего супруга — это убийство.

Я ожидал хоть что-то прочитать в ее красивом бесстрастном лице, но она прекрасно владела собой.

— Я это знала.

— Откуда?! — в один голос спросили мы.

— Незадолго до случившегося я случайно нашла у него в кабинете обрывки письма, в котором были такие слова: «… чем раздавать не заслужившим этого нищим, не лучше ли заплатить старые долги?». Я тогда не могла понять, какие долги? Мой муж был слишком богат, чтобы оставаться в должниках.

— У вас сохранились обрывки этого письма? — спросил Холмс.

— Да. Я хотела показать мужу и спросить, в чем дело? Но на следующий день… его убили.

— Вы позволите на них взглянуть?

— Я сейчас принесу, — поднялась миссис Денсли.

— Одни вопрос, — встал Холмс, — что автор письма имел в виду, когда писал «чем раздавать нищим»?

Женщина недоуменно посмотрела на нас:

— Вы разве не знали, что мой муж был соучредителем Общества помощи малоимущим. Об этом писалось во всех газетах.

И оставив нас сконфуженными, она гордо удалилась.

— Да, Ватсон, кажется, нам заново придется выстраивать нашу логическую цепь умозаключений.

Я вопросительно посмотрел на него:

— Почему Вы так думаете?

— Вряд ли человек, имеющий такое состояние, опустится до шантажа. К тому же в благотворительные общества не принимаются люди с сомнительными источниками дохода.

— Однако, Холмс! Нельзя же так легко отказываться от такой хорошей версии.

— Всего-навсего версии, мой друг. Поэтому можно.