Метод чекиста - Валерий Георгиевич Шарапов Страница 2

Жуть, конечно, жуткая и мрак мрачный. Были и нет — будто кто-то из списка живых вычеркнул недрогнувшей рукой. Но меня сейчас больше всего интересовал другой вопрос: где портфель Кушнира?

Портфель — это ведь не просто предмет обихода. Это какой-то вечный, почти мистический, всепоглощающий объект моих профессиональных забот и тревог. Портфель с печатями в руках дипкурьера, руководителя, военного, ученого легко может стать ящиком Пандоры и выпустить наружу неисчислимые беды в случае, если его откроет враг. И в первую очередь беды обрушатся на тех, кто по долгу службы обязан досмотреть за документами, хранящими фетиш органов госбезопасности — Государственную Тайну.

К сожалению, нет такой силы, которая бы заставила наших увлеченных трудовыми свершениями и громадьем планов ответственных товарищей отказаться от того, чтобы пихать в свои солидные портфели важные документы, записки, блокноты, черновики, которые для врага дороже злата и каменьев.

Так что эти самые портфели мне нередко снятся по ночам — кожаные, клеенчатые, из кожзаменителя, дерматина, красивые и безобразные. Но там обязательно лежит Он — Важный Секретный Документ. Бумажка, за которую летят головы. Поэтому у нас при любом ЧП первый вопрос: где портфель с документами? И что за документы там были?

И, к моему сожалению, перерастающему в ужас, именно такие вот бумажки и бумаженции должны были быть в том самом солидном портфеле, который взял с собой Кушнир, отбывая на совещание в Москву.

Представившись, махнув удостоверением, я прорвался через милицейское оцепление и начал все беседы с этого самого портфеля.

Прокурорский следователь кивнул мне приветственно. Круглые очки придавали ему вид студента-заучки, но рулил он осмотром места происшествия умело. Он жестом указал на салон эмки, откуда уже извлекли тела. И я увидел, что пухлый черный кожаный портфель лежит там, между сиденьями. Тут же половина горы у меня с плеч упала. Вторая половина упадет, когда я узнаю, какие там были бумаги и целы ли они.

Я было потянулся за портфелем — от избытка чувств, конечно. Но меня остановил окрик следователя:

— Не трогать! Сначала эксперт!

Ну да, виноват. Первая заповедь при осмотре места происшествия — не тянуть шаловливые ручки куда не просят, и не хватать, что приглянется. Право первого касания здесь всегда у эксперта.

Опылив портфель криминалистическим порошком и сняв с него отпечатки, эксперт сфотографировал его со вспышкой и протянул следователю. А тот — мне.

Портфель был набит вчерашними газетами, блокнотами, даже стопка чистой бумаги для машинописи имелась.

Холодок пополз, и стало как-то пусто внутри. Папки с докладом, украшенным всеми возможными грифами секретности, не было. А ведь должна была быть!

Черт, не зря меня одолевали самые худшие опасения, что это не обычное ДТП, а происки с той стороны. Которая давно интересуется лабораторией номер пятнадцать. Если доклад у них… Аж голова заходила ходуном от такой перспективы.

Стоп. Пока паниковать рано. Покуда надо разбираться.

— Что вы можете сказать о происшествии? — спросил я следователя, поежившись от налетевшего порыва ветра. Середина апреля, а холод пока собачий, и эти ветра жить не дают.

Следователь только пожал плечами и официальным тоном проинформировал:

— Выводы делать рано. Вот закончим осмотр.

И, больше не обращая внимания на меня, двинулся в сторону эксперта, который на дороге нашел какие-то страшно важные осколки.

Понятная ситуация. Смотрят на меня как на паразита. «Мы работаем, а контрразведка дурацкие вопросы задает! Все бдят и из мухи слона раздувают!» Устроить, что ли, им тут разнос или пока рановато?

Рановато, конечно. Я огляделся и в толпе сотрудников, понятых и вообще непонятно кого разглядел того, кому любые версии и выводы по плечу.

Дядя Степа — милиционер. Лучший друг граждан СССР. Вон он, прохаживается в привычной манере. Правда, от канонического михалковского Дяди Степы его отличает совсем уж плюгавенький рост, развязная приблатненная походка и блатная кепочка. Ну а что вы еще хотите от оперативника уголовного розыска?

С одной стороны, хорошо, что я его увидел, — близкая душа все же. С другой — само его присутствие настораживало. Ведь тянул он лямку в отделе по убийствам Московского управления уголовного сыска — бывшего МУРа. И чего его сюда занесло? Как, впрочем, и прокурорского следователя. Возможный ответ на этот вопрос мне оптимизма не совсем добавлял.

— Степан, ты ли это, дружище? — бросился я к нему как к неожиданно найденной на просторах страны родне.

Пожали крепко друг другу руки. Похлопали по плечам, выбивая пыль. Я был рад встрече. Он был рад встрече. Мы оба были рады. Все же есть нам что вспомнить, — как пули свистели, как граната рванула и как бандитов раскладывали штабелями. Да, было у нас общее горячее дельце в позапрошлом году.

— Какими судьбами? Территория не твоя. — Я обвел окрест себя рукой — вокруг была лесополоса на подъезде к столице.

— С прошлого года наша. Столица расширяется. Здесь будет стройка — не век березкам шуметь.

— Ты же по убийствам, — напирал я. — А тут ДТП.

— Оптимист, — хмыкнул капитан. — А ты знаешь, кто такой оптимист?

— Плохо информированный пессимист?

— Именно. — Дядя Степа помахал рукой, подзывая судебного медика — молодого, по виду только после института и с упрямым блеском в глазах, как у всякого амбициозного молодого специалиста. — Серега, скажи товарищу из высокого кабинета, как оно у нас!

— Оба убиты ударами тупого тяжелого предмета, — четко доложил медик.

— Какого?

— Молоток. Кастет. Или еще чего.

У меня едва стон душевной боли не вырвался. Ох, как же это все плохо. Рубь за сто, что это вражеская акция в отношении секретоносителя первой категории.

— Анализируем следы и механизм происшествия. Получается, что машину снесли с полотна. А потом забили пассажиров чем-то тяжелым и категоричным, — расписал удручающую картину Дядя Степа. — Мотив? У тебя хочу полюбопытствовать. Опять ваша тематика? И потерпевшие с вашего объекта?

— Ты, как всегда, проницателен, — кивнул я.

Дядя Степа вздохнул, а потом с надеждой спросил:

— Дело себе заберете?

— Размечтался! Пока это убийство, а не диверсия или теракт. Так что уголовный розыск, как всегда, в первых рядах.

— С шашкой наголо, — вздохнул Дядя Степа.

— Но работать вместе будем. Указания от руководства получишь незамедлительно.

— Ну да, вам править и удила натягивать, а нам копытом землю рыть.

— Согласился бы тогда на наше