Дункан Кайл - Черный Камелот Страница 22

– Вы знаете, о чем речь.

– Я категорически отрицаю...

– Бесполезно, мистер Хэллидей. У меня в руках подлинные документы.

Хэллидей мысленно кивнул себе. По крайней мере хоть что-то выяснил.

– Какие именно документы?

– Списки, составленные Эрнстом Вильгельмом Боле.

– Списки? Мне кажется, перед этим вы употребили это слово в единственном числе.

– Значит, у меня хромает английский. Двадцать тысяч фунтов.

– Я не понимаю! – запротестовал Хэллидей.

– Ждите десять минут. Позвоню снова. Используйте это время, чтобы понять, о чем я вам толкую.

Разговор прервался. Хэллидей откинулся на спинку стула и забарабанил пальцами по столу, размышляя о звонившем и его требовании. Можно было, конечно, связаться с полицией, сказать, что ему звонит какой-то сумасшедший с угрозами. Возможно, полиция не поверит словам шантажиста. В конце концов, чем может располагать этот человек? Вряд ли в Англии в разгар войны может оказаться список, подписанный Вильгельмом Боле. Скорее всего, речь идет просто о машинописных листках, которые истинным документом не являются. Предприимчивый мошенник, проведя некоторую разведывательную работу, запросто может сфальсифицировать такие бумажки.

Чем больше Хэллидей об этом думал, тем вероятнее ему казалась эта версия. Он попытался представить себя на месте человека, который решил разбогатеть за счет шантажа. Самое выгодное дело – обвинение в государственной измене. Это ясно. Теперь Боле. Об этом немецком дипломате в конце тридцатых писали все газеты. Боле родился в Англии, много лет прожил в Лондоне, неоднократно встречался с Черчиллем. Может быть, шантажист вздумает обвинять и самого премьер-министра? Теперь возникает вопрос, почему выбран именно Гарри Хэллидей. Ответ простой: о нем в свое время тоже немало писали местные газеты. «Ивнинг мейл» и «Лестер меркьюри» неоднократно обрушивались на компанию «Хэллидей инжиниринг» за антисемитизм. Чем больше Хэллидей размышлял на эту тему, тем более вероятным ему казалось, что шантажист – кто-нибудь из местных жителей, обладающий хорошей памятью и изрядной предприимчивостью. В этом случае следовало позвонить в полицию. Полиция перехватит звонок, арестует звонившего – или сразу, или на месте будущей встречи в момент передачи денег.

Хэллидей уже наполовину убедил себя в этой оптимистичной гипотезе и даже поднес руку к телефонной трубке, но тут ему пришло в голову иное соображение: в случае, если гипотеза не верна, последствия могут быть катастрофическими. Математический ум заводчика быстро рассчитал соотношение вероятности; вывод был такой: в случае, если речь идет не о блефе и таинственный шантажист не является местным жителем, то у него в руках подлинные, чрезвычайно опасные документы. Вопрос в том, сумеет ли шантажист доказать их подлинность.

Да ему и не придется ее доказывать, черт побери! Ведь Хэллидей и сам знал, что все это – истинная правда.

Вновь зазвонил телефон.

– Хэллидей слушает.

– Думаю, вы наконец поняли.

– Да.

– Двадцать тысяч. Банкнотами не больше пяти фунтов. Не новыми.

– Эту сумму собрать не просто.

– Даю вам время до завтрашнего полудня.

– Невозможно! – воскликнул Хэллидей.

Если бы ему дали побольше времени, он обязательно нашел бы решение задачи. Но до завтрашнего дня это вряд ли получится.

– Я не успею!

– Придется.

Кажется, в голосе мужчины послышались неуверенные нотки. Стой на своем, сказал себе Хэллидей и решительно заявил:

– У меня на счете нет таких денег.

– В этом случае доказательства будут отправлены в министерство внутренних дел. Завтра же. Надеюсь, вы это поняли. До свидания.

– Подождите! – взмолился Хэллидей, сам себя ненавидя за слабость.

– Да?

– Я постараюсь что-нибудь сделать.

– Вам позвонят утром. Звонивший представится как майор Миллз. Будьте готовы получить инструкции.

Разговор прервался.

Хэллидей решил не идти домой. В соседней комнате на время войны он устроил себе что-то вроде временной спальни, где нередко проводил ночи. Если существовал способ выбраться из капкана, инженер намеревался его найти, а для этого лучше всего подходили привычные рабочие условия. В кабинете имелось все, что нужно для работы ума: доска, блокноты, карандаши, линейки. Весь обычный антураж.

Начинать надо было с главного – с решения. Без риска обойтись не удастся – подобные проблемы всегда рискованны. Значит, задача – минимизировать риск.

Хэллидей пытался рассуждать логически. Для шантажиста главная задача – заполучить деньги и при этом не попасться. Представим человека, хорошо знакомого с городом и его окрестностями. Где он назначит место встречи? Возможно также, что этот человек вовсе не знает города.

Хэллидей соврал, что у него нет денег. Он относился к тому разряду предпринимателей, которые верят только в наличные и держат на работе, в служебном сейфе, крупные суммы. У Хэллидея тоже был такой сейф – несгораемый, надежно упрятанный в потайной нише пола. Военные обстоятельства лишь подтвердили веру Хэллидея в наличные: выигрывал тот бизнесмен, кто расплачивался за товары и услуги сразу и живыми деньгами. Конечно, двадцать тысяч фунтов стерлингов – сумма очень значительная, но для компании и лично для Хэллидея урон будет не так уж велик. Итак, с добыванием денег проблемы не было.

Утром телефон зазвонил в половине десятого.

– Майор Миллз. Вы раздобыли деньги?

– Нет.

– Я что, должен повторять? Ровно в полдень документы будут отправлены куда следует.

– Я не раздобыл деньги потому, что в этом не было необходимости. Они у меня под рукой.

В трубке помолчали, потом мужчина сказал:

– Немедленно отправляйтесь на вокзал. Ждите в телефоне-автомате возле кассы. Я позвоню вам туда и передам дополнительные инструкции. У вас есть несколько минут.

Хэллидей надел плащ, сунул под мышку картонную коробку из-под обуви с деньгами. Трясясь в автобусе, он положил коробку на сиденье рядом с собой и не спускал с нее глаз. Всю ночь Хэллидей разрабатывал различные хитроумные планы передачи денег, но вариант с железнодорожным вокзалом предусмотрен не был. Дальнейшее можно было легко предугадать. Поезд будет уносить его прочь, а шантажист подберет деньги – и был таков. Ничего не скажешь, ловко придумано!

Хэллидей вошел в указанный телефон-автомат, думая, что сейчас за ним наверняка наблюдают. Из автомата не было видно табло с расписанием отбывающих поездов. Телефон зазвонил через две минуты.

– Хэллидей слушает.

– Через две с половиной минуты отбывает поезд на Лагборо. Времени на покупку билета у вас уже нет. Отправляйтесь на перрон, возьмите талон для встречающих. Сядете возле окна слева. У железнодорожной насыпи будет стоять человек с чемоданчиком, в зеленой шляпе. Бросите ему деньги. Все понятно? Повторите инструкцию.

– Окно слева. Чемоданчик, зеленая шляпа.

– Если все пройдет благополучно, мистер Хэллидей, вы никогда больше обо мне не услышите.

Разговор был окончен. Хэллидей вышел из автомата, лихорадочно обдумывая ситуацию. Он взял талончик, вышел на платформу. Итак, мужчина сказал: «Вы никогда обо мне не услышите». Обо мне, а не о нас. Единственное число. Очевидно, это одиночка. Все-таки кто-то из местных – человек с хорошей памятью и оригинальным складом ума?

Поезд отошел от перрона вовремя, и у Хэллидея не было времени как следует все обдумать, а заводчик был не из тех людей, кто начинает действовать, не разработав детального плана. Но жажда деятельности его буквально обуревала. Он ужасно злился на себя, что попусту потратил длинную ночь, представляя себе свертки, оставленные где-нибудь на прилавке магазина, на столике, на скамейке и так далее. Движущийся поезд – что может быть проще!

Хэллидей стал у левого окна, держа в руках коробку из-под обуви. Где же человек в зеленой шляпе?

Конуэй ждал примерно в четверти мили по ходу поезда. Его задача была проста: подобрать деньги, перелезть через изгородь и скрыться в лабиринте переулков. Паровоз выехал со станции – в небо потянулись темные клубы дыма. Еще минута-другая, и деньги будут в кармане...

Но почему поезд двигается так медленно? Конуэй огляделся по сторонам, думая, что, возможно, где-то горит красный сигнал семафора. Поезд ехал, не набирая скорость. Возможно, я паникую зря, подумал Конуэй. Очевидно, поезда всегда выезжают с вокзала на самом медленном ходу. Послышалось пыхтение локомотива, и ирландец уставился на паровоз, словно загипнотизированный. Двадцать тысяч фунтов!

Кажется, поезд начал двигаться быстрее. Или нет? Конуэй присмотрелся к окнам. Разумеется, ничего видно не было – пока Хэллидей не высунется из окна, заметить его будет невозможно... Вот он! Репортер увидел голову, потом плечо – из окна высунулся мужчина. Ну же, давай! Хотелось как можно быстрее закончить операцию.