Сандра Лессманн - Королевский судья Страница 26

Трелоней резко засмеялся, но тут же пожалел об этом, так как задетую руку пронзила боль.

— Повезло? Меня преследуют невзгоды, как Иова. За что Господь так наказывает меня? К своему стыду, должен признаться, не знаю, какой ужасный грех я совершил.

— Вы неблагодарны, сэр, — упрекнул его Иеремия. — Совсем напротив, Господь протянул вам свою крепкую руку и уберег вас от худшей участи. Вы запросто могли сломать себе шею. Впрочем, случившееся с вами имеет вполне земную причину — лошадь сознательно напугали. — Иеремия коротко рассказал ему про мальчишек. — Я послал за ними вдогонку мастера Риджуэя выяснить, кто их подучил. Но, честно говоря, боюсь, ему не удастся их догнать.

— Вы были правы, когда предупреждали меня, — удрученно пробормотал Трелоней. — Я так надеялся, что вы ошибаетесь...

«И я надеялся, — подумал Иеремия. — Но, к сожалению, чутье еще никогда меня не подводило».

Он попросил у хозяина таверны воды и чистое полотенце. При этом его взгляд скользнул по толпе зевак, которые, к радости хозяина, все не расходились. Иеремия удивился, увидев среди них Бреандана. Заметив, что священник смотрит на него, ирландец подошел ближе.

— Что вы здесь делаете? — спросил Иеремия.

— Ищу мастера Риджуэя. Джон послал меня за ним. Там пациент, с которым он не справляется.

— Мастера Риджуэя здесь нет. Но, вероятно, он скоро вернется.

— Тогда я подожду.

Подходя с водой и полотенцем к скамье, где сидел судья, Иеремия увидел, как тот взял у Гвинет кружку с вином, которую аптекарша до того поставила на стол. Им вдруг овладело неприятное чувство. Он подбежал к Трелонею, чтобы отобрать у него вино, но кружка была уже пуста. Иеремия вырвал ее из рук судьи и понюхал остатки вина. Не обнаружив ничего необычного, он перевернул кружку и вылил последние капли. На дне остался подозрительный осадок. Подтвердились самые худшие его опасения.

— В чем дело? — беспокойно спросил сэр Орландо.

Иеремия мрачно посмотрел на него:

— Яд, милорд! Возможно, мышьяк.

Лицо Трелонея стало белым как мел.

— Но как же... — Судорога ужаса прошла по его членам и больно вывернула пальцы ног.

— Нужно немедленно вызвать рвоту! — приказал Иеремия.

— Я принесу рвотное, — предложила Гвинет, как и все остальные, молча наблюдавшая за происходящим. — Хозяин, у вас есть рвотный камень или медный купорос?

— Это слишком долго! — отрезал Иеремия.

Он знал — времени терять нельзя. Не пускаясь в объяснения, иезуит выхватил у одного из посетителей ложку, которой тот ел суп, заставил судью открыть рот и осторожно вставил ему черенок в гортань. Иеремия давил на корень языка, пока желудок Трелонея полностью не очистился.

— Мистрис Блаундель, скажите солдатам, чтобы они заперли двери и никого не выпускали! Возможно, негодяй еще здесь.

Жена аптекаря выполнила его указания без лишних вопросов.

— Как вы узнали, что вино было отравлено? — задыхался сэр Орландо. Привкус желчи во рту вызывал у него кашель.

— Я этого не знал. Но мне вдруг подумалось, что человек, покушавшийся на вас, возможно, находился в толпе зрителей, собравшихся посмотреть процессию, чтобы следить за развитием событий. В таком случае он непременно проследовал бы за нами в таверну. А вино, до того как вы его выпили, стояло без присмотра. Кто угодно мог незаметно подойти к нему. Извините меня, милорд. Я никогда себе не прощу, что вас могли отравить буквально у меня на глазах.

— Да как вам было догадаться? — со слабой улыбкой отмахнулся Трелоней.

— Сэр Орландо, я слышал о несчастье, — неожиданно произнес взволнованный голос позади Иеремии. — Вы ранены?

От толпы отделился высокий стройный мужчина, перед которым все тут же почтительно расступились. Он был одет в черный жилет и тонкие бриджи, на грудь спадал белый кружевной воротник, при нем были широкополая шляпа и шпага. Лицо, обрамленное длинными локонами парика, имело правильные черты, приветливые карие глаза под густыми темными бровями резко выделялись на очень белом лице, а крупный нос с горбинкой спускался к плотно сжатым узким губам. Несмотря на такое необычное лицо и сорокалетний возраст, это был красавец, его манеры и некоторая печаль свидетельствовали о достоинстве и благородстве.

Трелоней тепло и непринужденно поздоровался с ним:

— Эдмунд, я рад вас видеть. Доктор Фоконе, это Эдмунд Берри Годфри, мой старый друг. Он мировой судья Вестминстера и Мидлсекса. Эдмунд, это доктор Фоконе, ученый, он уже несколько недель пытается найти человека, который жаждет моей смерти.

Сэр Орландо коротко изложил мировому судье вес, что произошло после смерти барона Пеккема.

— Вас пытались отравить? — в ужасе вскричал Годфри и с упреком обратился к Иеремии. — Но почему вы не дадите ему противоядия? Териак, олений рог или безоаровый камень?

— Сэр, уверяю вас, ни одно из этих средств не является противоядием, как доказал Амбруаз Парей на примере безоарового камня, — ответил Иеремия. — Пока остатки мышьяка находятся в желудке, лорда может тошнить, может болеть живот, но я думаю, серьезных осложнений не будет. В остальном я ничего не могу больше сделать. Намного важнее выследить преступника, так как сегодняшнее покушение показало, что он не отступится до тех пор, пока мы его не обезвредим.

Годфри с сомнением посмотрел на своего друга, но сэр Орландо утвердительно кивнул:

— Он прав. Я не успокоюсь, пока преступник не будет пойман.

— Что же вы предлагаете, доктор Фоконе? — спросил Годфри.

— Опросить людей. Может быть, кто-нибудь что-нибудь видел. Возможно, видели, кто подходил к кружке с вином.

Иеремия и магистрат принялись опрашивать людей, а Трелоней осматривал присутствующих. Никого среди них он не узнал.

Результат разочаровал. Никто не обратил внимания на цинковую кружку. Только один мужчина заметил кое-что подозрительное. Незадолго до того, как судье выпить вино, ученика пекаря, стоявшего у дверей, начал задирать какой-то молодой человек. Ученик набросился на задиру, но тот так быстро убежал, что свидетель уже не помнил его лица. Только сказал, что у него были темные волосы.

Когда почти все уже были опрошены, в таверну вошел Ален. Он рассказал, что бежал за мальчишками до Уайтфрайарса. Но там они улизнули от него, свернув в одну из улочек. А заметив в квартале не одну сомнительную личность, он решил, что благоразумнее будет вернуться.

Иеремия раздосадованно проскрипел зубами:

— Ну надо же! Незнакомец всегда на шаг впереди. А в следующий раз нам, может быть, повезет меньше. Сейчас у нас только одно преимущество. Преступник очень осторожен. Он не рискует, а действует, только когда уверен, что его не обнаружат. На это может быть две причины. Во-первых, собственная безопасность...

— Какая же может быть вторая причина? — перебил его Эдмунд Берри Годфри.

— Та, что меня очень беспокоит, сэр. Возможно, он планирует другие убийства.

— Если это и так, нам вряд ли удастся узнать, кто должен стать следующей жертвой, — заметил сэр Орландо.

Тем временем один из гвардейцев подогнал для судьи наемный экипаж. Ален и Бреандан вместе с мистрис Блаундель отправились домой, а Иеремия решил проводить сэра Орландо.

— Вы полагаете, эти покушения имеют нечто общее со смертью барона Пеккема? — задумчиво спросил Трелоней, когда экипаж неторопливо ехал по неровным улицам.

— Несомненно, — ответил Иеремия. — Не может быть случайностью то обстоятельство, что оба раза применили мышьяк. Хотя его можно купить везде, ведь это крысиный яд, не думаю все же, что мы имеем дело с двумя преступниками.

— Как вы думаете, другим судьям тоже грозит опасность?

— Этого я не могу сказать до тех пор, пока мне неясен мотив убийства. Вы не узнали, состоится ли свадьба мистрис Мэри Пеккем с торговцем?

— Ах да, хорошо, что вы спросили. Вдова барона отказалась от этой мысли.

— Это меня не удивляет. Я предполагал нечто подобное.

У дома судьи на Ченсери-лейн Иеремия первым вышел из кареты и помог сойти Трелонею. Вспухшее колено при каждом шаге причиняло ему жестокую боль. В холле к ним в тревоге подбежал камердинер Мэлори.

— Где моя племянница? — сразу спросил сэр Орландо.

— Она ушла, милорд, вскоре после вас. Я спросил ее, куда она идет, но она не ответила.

— Наверно, не думала, что я так быстро вернусь! — недовольно проворчал судья.

— Позвольте мне кое-что предложить, сэр, — мирно заметил Иеремия. — Пошлите посыльного к барону Пеккему, пусть он спросит, там ли ваша племянница. Мэлори, помоги мне перенести твоего хозяина в постель.

Вдвоем они помогли судье подняться по лестнице в спальню и опустили ею на кровать.

— Мне нужна холодная вода, несколько чистых тряпок и спирт, если таковой есть в доме. Если нет, принесите крепкого вина, — сказал иезуит.