Дмитрий Леонтьев - Петербургская баллада Страница 31

Им повезло и на этот раз. Набранное в квартире едва уместилось в двух спортивных сумках. Даже на первый взгляд было ясно, что среди добычи попадались и весьма ценные вещи. Пришедших в себя мужчину и женщину связали, оставив в дальней комнате. Из квартиры последним, аккуратно прикрыв за собой входную дверь, выходил Руслан. Уже выбегая из парадной, он буквально налетел на грузную пожилую женщину в экстравагантной, старомодной шляпке. Старуха неторопливо поправила съехавшую набок шляпку и басом, с сильным одесским акцентом посоветовала:

— Юноша, раз уж вы так страстно на меня легли, то по крайней мере не разочаровывайте: не спите!

— Слишком умная, как я погляжу! — выпалил раздосадованный этой задержкой Руслан.

— Что вы, что вы, — замахала руками женщина, — такое же необразованное быдло, как и вы!

— Врезать бы тебе, ведьма старая, — сквозь зубы пожелал Руслан, — да времени нет…

Добравшись до машины, упал на сиденье рядом с Нечаевым, скомандовав:

— Вперед! — и не утерпел, пожаловался: — Совсем народ страх потерял. Сейчас на такое чучело налетел — будь другое настроение, от смеха бы помер… Хамит еще, жаба слюнявая… Вот бы встретить ее еще разок, в другой обстановке, вместе бы посмеялись…

Он не мог догадываться, что это его случайное пожелание сбудется быстрее, чем он мог рассчитывать…

За пару кварталов до сауны, ставшей их новым убежищем, Руслан приказал Нечаеву остановить машину.

— Я вернусь через полчаса, — сказал он друзьям, — надо с Таней поговорить тет-а-тет… Шмотки пока в помещение занесите, я их позже Северу переправлю. И… осторожней там… всего несколько часов осталось — грех на мелочовке погореть…

Подошел ко второй машине, притормозившей следом, поманил девушку:

— Выйди, поговорить надо.

— Не о чем нам с тобой разговаривать, — отвернулась она.

— Я через несколько часов уезжаю, так что это последний разговор. Это важно… Не будем пререкаться — люди слушают…

Она неохотно выбралась из машины.

— Я люблю тебя, Таня, — решительно сказал он, — надо было давно тебе это сказать… Я ведь помнил о тебе каждый день, каждый час… все, что делал, все, чему учился, — для тебя.

— Поздно, Руслан, — сухо сказала она, — слишком поздно.

— Ты о том случае… в сауне? Прости…

— Я даже не об этом, — сказала она нехотя, — впрочем, этого я тоже тебе простить не смогу… Все кончилось давно. Через несколько лет, после твоего отъезда…

— Но у тебя же нет никого, — удивился он, — или… есть?

Она промолчала, отвернувшись в сторону.

— Кто он?! — Руслан схватил ее за плечи, она вырвалась. — Та-ак… Уж не дядюшка ли мой? Не господин ли Бочаров собственной персоной? Молчишь? А я-то дурак! Хорош «законничек», ай хорош! Сплавил племянника в глубинку, чтобы его девушку без помех пользовать…

— Перестань, — поморщилась она, — ты как бык — прешь на цель, ничего вокруг не видя… Не он меня добивался. Я — его. Я люблю его, Руслан. А он даже об этом не знает… Нет, наверное, все же знает, но…

— Он же «твердый, идейный вор», — иронично продолжил Руслан, — ему нельзя жениться… а вот любовницу содержать можно…

— Мы с тобой уже говорили об этом, — напомнила она, — я думала, одного раза будет достаточно, чтобы ты понял.

— А я вот тупой! Я не хочу отдавать счастье, которое у меня украли! Я не желаю быть обманутым идиотом, над которым посмеялись, — понятно? Он же не женится на тебе никогда! Неужели ты этого не понимаешь?!

— Мне это безразлично, — ответила она.

— Но что… Что я должен сделать, чтобы ты осталась со мной?! Скажи, я сделаю все! Ведь не может же быть так, чтобы… Чтобы все закончилось?!

— Руслан… Тебе надо отдохнуть, — сказала она, — ты слишком возбужден. У всех были тяжелые дни… Давай прекратим этот разговор.

— Нет, мы его продолжим!

— Что ты еще хочешь услышать? — устало спросила она. — Я тебе сказала: нет.

— Не хочешь по доброй воле, — угрожающе шагнул к ней Руслан, — так я тебя заставлю.

— Как? — спокойно посмотрела она на него. — Увезешь силой? Будешь держать в квартире на цепи? Я не люблю тебя — понимаешь? Не люблю.

— А что, если… Если я все брошу? — заглядывая ей в лицо, говорил Руслан. — Завяжу с криминалом раз и навсегда? У меня достаточно денег, чтобы уехать и начать все сначала… Ты ни в чем не будешь нуждаться! Ты никогда не пожалеешь!

— Прости, — сказала она и, прощальным жестом коснувшись его щеки, пошла прочь.

— Ты не уйдешь так! — крикнул он. — Я тебя заставлю! Ты все равно будешь моей!

Раздраженно вырвал из кармана запищавший телефон, рявкнул:

— Да! Кто еще?!

— Руслан, это я, — услышал он задыхающийся голос Заозерного, — это конец! Все пропало!

— Говори толком, — безумными глазами провожая уходящую Татьяну, приказал Руслан.

— Ребят взяли, — сказал Заозерный, — я сейчас здесь, около сауны… Я не мог предупредить — Мартынов подъехал в последний момент и даже не сказал, куда едем… Их накрыли вместе с товаром… Тебе надо бежать! Они все знают! За вами еле…

Голос в трубке прервался. Руслан еще несколько секунд завороженно смотрел на телефон, потом отключил его и убрал в карман. Проходными дворами добрался до места, с которого были видны двери сауны. Он успел к тому моменту, когда двое в форме сержантов выводили сникшего Заозерного. Вокруг было полно милицейских машин, сновали люди в штатском… Руслан отступил в арку подворотни.

— Значит, конец?! — тяжело дыша, прошептал он. — Стало быть, вот так… Одним все, а другим… ну это уж фиг! Еще посмотрим… Еще повоюем! Мы еще…

Он вновь достал телефон и набрал номер:

— Север? Это я. У меня две новости: плохая и очень плохая. С какой начинать? Пожалуй, я начну с того, что приеду сам. Жди!..

21 июля 2003 г

(несколькими минутами раньше)

…Я забрал трубку из руки враз сникшего Заозерного и отключил связь.

— Что ж вы так неосторожно, Виктор Петрович? — укорил я его. — Пошли в туалет, а дверь за собой запереть забыли… Впрочем, это бы вас не спасло: слышимость в коридоре хорошая…

— Я звонил, — начал было Заозерный, но я остановил его:

— Не надо. Не стоит ничего выдумывать. То, что вы — человек Зотова, я знаю давно. Вы могли бы и сами об этом догадаться — я все же не мастер конспирации. Да и у квартиры «антиквара» вы засветились — думаете, вас там не заметили?

— Когда вы… Как вы узнали? — упавшим голосом спросил он. — Хотя не надо, не говорите, сам знаю. Я засветился с этой заразой… банщицей. Не надо было ее предупреждать… Она ваш сексот?

— Фу, какие слова плохие, — поморщился я, — «сексот»… Еще несколько часов назад ты так не говорил — и с чего бы так резко все переменилось? Но — нет, Виктор Петрович, она не сексот. Даже более того: когда-то Катя Беликова имела честь арестовывать ее за сутенерство. Просто мы даже в той ситуации смогли остаться людьми, а вот ты… Ты, оставшись с ней наедине, от имени Севера приказал «отдать ментам бывших в сауне проституток». Еще бы: ведь ты-то знал, что их уже нет ни в городе, ни в стране. Вот только ты зря добавил от себя, что в случае неповиновения «достанешь и ее, и ее дочь». Дамочка не из пугливых оказалась — неужели не понял еще тогда, когда от нее по морде получил?

— Значит, ты со мной играл, — покачал головой Заозерный.

— Еще скажи, что нечестно поступил, — в тон ему ответил я, — увы, у меня нет опыта работы с двойными агентами, но кое-что я из этой ситуации выжать смог. Когда благодаря моей промашке банду отпустили, я было думал, что игре конец. Но ты всем своим видом показывал, что решительно настроен продолжать расследование… Это означало, что по каким-то причинам Зотов не собирается уезжать из города… Что его держало, Виктор Петрович?

Заозерный отвернулся.

— Ну, не хочешь — не говори, — легко согласился я, — сам скоро узнаю… Во всяком случае, я понял, что их дела в нашем городе не окончены. Ты бы знал, каких трудов мне стоило убедить своего начальника поставить слежку и за тобой, и за Севером, и за боевиками Зотова. Даже людей не хватало. Спасибо Беликовой: как села на хвост вашей бригаде, так до «ювелира» и довела. Кто будет обращать внимание на толстую, пожилую женщину в смешной шляпке. А ведь Зотов твой буквально столкнулся с ней, выбегая от «ювелира». Сейчас там работает отдел Косталевского — надо и коллегам что-то подбросить, а то обидятся. Будь уверен: заявление примут как надо. А веши награбленные здесь. Что еще надо?

— Доказать мою причастность, — зло сказал Заозерный.

— Постараемся, — заверил я, — но в любом случае твоей карьере — конец. Кстати, диктофон в моем кармане работает — я тебя предупредил или забыл? Для суда это не улика, но для твоего начальника в самый раз будет…