Владимир Андриенко - Красное на белом Страница 33

Князь сравнивал себя с фаворитом другого русского монарха Борисом Годуновым. Ведь стал же Бориска царем? А он тоже начал со скромной должности царского спальника. А почему бы и ему Меньшикову не пойти по этому же пути?

Хотя самому сесть на царское место в нынешних условия будет не просто, да и не это главное. Все равно все нити управления империей будут в его руках. Пока еще царь войдет в силу и достигнет совершеннолетия. До этого времени он многое сумеет сделать! Очень многое!

Меньшиков не стал вывозить свои деньги и драгоценности из монастырского тайника. Там им ничего не угрожало. Монах был верный человек и на него он мог положиться как на самого себя. Никто в этом мире не знал, что их связывало в этой жизни. Эту тайну они унесут с собой в могилу.

Но судьба иногда вносит свои коррективы в планы людей. Так произошло и в тот раз…

Год 1728-й.

…Андрей стоял за широкой тяжелой портьерой в доме светлейшего князя. Он не понимал как попал сюда и боялся шевельнутся.

Был поздний вечер и в кабинете горели свечи. Много свечей. Ярко сверкала позолота. Малиновый камзол Меньшикова казался сладким как заморское вино.

Князь снял парик, и его лицо не выглядело больше величественно. Теперь он походил на доброго дядюшку торговца пирожками с зайчатиной, а не на властного честолюбивого вельможу.

В комнате был еще один человек. Молодой и статный. Он почтительно стоял перед Данилычем и ждал, когда тот заговорит.

— Все, Сашка, — заговорил, наконец, князь, — все.

— Что все, батюшка? — спросил молодой. — Что с вами случилось?

— Со мной? Нет. Случилось это со всеми нами несчастными Меньшиковыми. Обскакали меня князья Долгорукие. Стоило мне проболеть немногим более месяца и все! Государь более не хочет меня слушать и видеть.

— Но вы ездили к государю, батюшка?

— И что с того? Он не изволил меня принять. Недавно, что был здесь генерал Салтыков и передал мне указ императора. И тем указом от всех государственных должностей я ныне, по воле царя, отлучен. И нахожусь теперь под домашним арестом.

— А я, батюшка? — с ужасом спросил сын.

— Пропала и твоя головушка, Сашка.

— Но я камергер и генерал-лейтенант.

— Кончилось твое генеральство вместе с моим положением при дворе. Да не о том я хотел говорить с тобой, сын. Скоро отъедем всем семейством в деревню.

— В деревню? В имение? Будем жить там спокойно вдали от тревог. Разве это так плохо?

— Нет, — Меньшиков покачал головой. — Нет. Не дадут нам с тобой пожить в имении. Сегодня меня отстранили от дел государственных. А завтра чинов лишат и дворянства. Я то свое фельдмаршальство не сразу получил, как ты генеральство. Я брат начинал с денщика царского, затем чин с поручика себе выслужил. И не раз жизнью рисковал в десятке битв. Отнимут у нас все. Ничего у нас не будет, ни драгоценностей, ни имений.

— Страшно то как батюшка. Отчего они так с нами?

— Богатство мое не даст покоя им. И Долгорукие лапы свои к нему протянут. Знаю их семейку. Знаю. Но в банках иностранных у меня припрятано кое-что. 10 миллионов рублей. До этих денег они не достанут. Руки коротки.

Меншиков сунул своим воображаемым врагам две дули.

— Но нам-то они как помогут? Если вы затребуете деньги в Россию, то сразу же отберут.

— Я и не собираюсь их требовать сюда. Это я для тебя говорю. Ты если когда-либо сможешь вырваться отсюда в Европу, то воспользуешься моим богатством. Я все тебе как надо обскажу. Мне то уже не суждено…

Князь замолчал и опустил голову.

Ведь все складывалось так хорошо. И вдруг рухнуло в одночасье. Почему? Неужели бог захотел покарать его? Бог? Меньшиков сжал руками виски. А ведь было за что. Ох, и много грехов сотворил он за свою жизнь. Много душ человеческих сгинуло через него лютой смертью. Будет ли ему прощение? Значит нужно пройти через унижения и перенести их стойко. Это его искупление.

Андрей задел рукой подсвечник и он с грохотом упал с подоконника.

— Кто там? — вскричал Меньшиков.

Его сын бросился к портьере…

Год 2004-й.

….-Андрей! — Жанна тормошила его за плечи.

Он открыл глаза.

— Где я?

— Как где? У меня на диване. Тебе стало плохо, и я уложила тебя на диван. Ты заснул и вдруг стал кричать.

— На диване? С чего это я завалился спать у тебя? Мне приснилось нечто очень странное. Я был в Петербурге в меньшиковском дворце.

— В меньшиковском? — заинтересовалась она.

— Да.

— И ты все видел ясно, словно сам был там? Так?

— Именно так. А ты что знаешь про это? — удивился Андрей. — Что это было со мной?

— Сон.

— Всего лишь сон?

— Да. Психология отводит большое место снам в изучении многих психических феноменов. И что ты там видел в своем сне? Расскажи мне про это подробнее.

— Видал самого Меньшикова и его сына Александра. Но ты понимаешь, они были живые, и я слышал их разговор, я чувствовал запах духов и горелого воска и еще чего-то. Я был там, в прошлом! Ты можешь в это поверить?

— Это был сон, Андрей. Но сны многое могут нам рассказать о прошлом и о будущем, если их правильно истолковать.

— А ты умеешь толковать сны?

— Я же психолог. И эта область меня тоже интересует. Но ты должен мне все рассказать очень подробно. Во всех деталях. Ничего не упуская.

Андрей поведал ей все что видел и слышал во сне.

— Странно, — проговорила она, выслушав его. — А ты хорошо знаешь историю?

— В каком это смысле?

— Ну, историю России 18-го века как ты знаешь? Хорошо? Ты много читал про это время? Тебе интересовала история государственных переворотов?

— В пределах школьного курса знаю. Что-то там учил. Но отдельно этим я никогда не интересовался.

— Значит, фамилия генерала Салтыкова тебе ни о чем не говорит?

— Нет.

— А о том, что у Меньшикова было 10 миллионов в зарубежных банках, в учебниках истории вообще не пишут.

— До моего сна я этих сведений не знал.

— Но это так! Ты понимаешь?

— Все что я видел, было на самом деле?

— Именно, то, что ты видел, это правда. Я знаю историю государственных переворотов 18-го века очень хорошо. Подожди, — она поднялась и убежала в коридор.

— Куда ты?

Но она вернулась через минуту.

— Смотри, — девушка показала ему книгу, — я взяла это с собой, чтобы почитать в поезде.

— Что это за книга?

— "История государственных переворотов XVIII века".

Девушка пролистала книгу.

— Вот! — Жанна показала ему иллюстрацию. — Это гравюра. Портрет Меньшикова. Смотри.

Андрей посмотрел на иллюстрацию. Он вздрогнул, когда увидел лицо вельможи в пышном парике и с орденами на мундире. Это был он! Тот, кого он видел в своем сне!

— Он? — спросила она.

— Он. Хоть этот и в пышном парике. Но лицо — точно его. Хотя на картинке он немного моложе. Значит, то, что я видел во сне — правда? Но может ли быть такое?

— Ты видел прошлое, Андрей. И это вполне объяснимый феномен. Хотя встречается подобное не часто.

— И это возможно? Но я словно присутствовал там. Я ощущал что я нахожусь радом с ними. Ты понимаешь?

— Получается что такое возможно. И ты сам свидетельствуешь это.

— Как же это объяснить?

— Похоже, что в твоем случае, мы столкнулись с интереснейшим феноменом — когда память кого-то жившего в давние времена перешла к тебе. Такое уже случалось и раньше. Подобные случаи описаны в истории.

— Я вспомнил чью-то жизнь? Ты это хотела сказать?

— Это сложно, — задумчиво произнесла она. — Это невозможно пояснить просто так в двух словах. Но если бы ты побыл там хоть немного ещё, то мы могли бы узнать много ценной информации.

— Значит, это я стоял там за портьерой в кабинете князя Меншикова, — снова повторил он.

Андрей все еще не мог осознать произошедшего с ним. Это не укладывалось в его голове.

— Нет, это был не ты, Андрей. Тот человек — человек из прошлого. И его память проснулась в тебе. По крайней мере, я так думаю. Теперь твои сны станут повторяться. И может быть эти сны связаны с тем, что происходит в твоей жизни.

— Да? А подробнее об этом нельзя рассказать?

— Пока нет. Погоди, пока мы все выясним. А теперь собирайся и уходи. Я должна начать работу по твоему делу.

— Уходить сейчас? Прямо сейчас?

— Да.

— А когда мы встретимся?

— Я позвоню тебе сама.

— А если я снова получу письмо, или случиться нечто….

— Тогда звони мне. Но сам никуда не лезь!

Когда пришел Михаил, Жанна ему все рассказала. Но он и без её рассказа знал, что все пошло не так. Его опыты по "совмещению сознания" давали трещину, и трещина сия все более и более углублялась, обещая превратиться в пропасть.

— Как тебе результат? — спросила она.

— Хреново, — коротко ответил он.

— Но он стал вспоминать то, что нам нужно! Ты ведь именно на это его программировал еще там в поезде. Разве нет? "Погружение" произошло поэтапно.