Проклятие Тары. Артефакт-детектив - Монт Алекс Страница 33

— Молодец, Самуил! Ладно ты дельце наше обтяпал! — от души похвалил Блюхер писаря. — Значитца, у шорника с час проторчал?

— Причем ушел, как птица из голубятни выпорхнула. А вдруг тот голубь почтарем у них служит?

Военмину замечание писаря показалось убедительным.

— Хм, а ты, однако, востер! Надо бы вдругорядь у шорника покрутиться да за голубятней присмотреть, но… — задумался на минуту Блюхер, — коли мозгами пораскинуть, лучше туда тебе не соваться. Нехай мои хлопцы Власа попасут, а ты за Сольцем следи. Только не так открыто, не дай боже, он тебя вычислит, да нос прищемит…

Берг решил написать записку Джеймсу в доме у Власа. Шедшего за ним по пятам писаря он не заметил, однако чувство опасности неотступно преследовало его, а забуксовавшее наступление белых усилило состояние безотчетной тревоги. Из вчерашних фронтовых сводок он узнал о тяжелых потерях молчановцев в боях за станцию Ин, которую так и не удалось захватить, а также резкой активизации действий партизан. Учиненное ими разрушение железнодорожного полотна прервало и без того крайне скудное снабжение армии Молчанова на несколько дней.

«Ежели так пойдет и дальше, сидящие на одной рыбе и мерзлом хлебе молчановцы не удержат фронт, — печально резюмировал Берг, зашифровывая письмо. — А ведь желтолицые обезьяны в драку не полезут, — он вспомнил о занявших Владивосток японцах, и гримаса негодования исказила лицо. — Получается, старина Джеймс как в воду глядел, когда про хабаровский поход мне расписывал. Накаркал, сволочь британская!» — праведная злость закипала в нем, и он обломил перо.

— Влас, принеси новое перо, а то это сломалось, — приказал он шорнику.

— Айн момент, ваше высокоблагородие! — заковылял тот к шкафу, вспомнив чин Берга в бытность службы того у Колчака. — На, мил человек, выбирай, — поднес он новехонький набор металлических перьев к самому его носу.

Схватив первое попавшееся на глаза перо и насадив его сталь на деревянную ручку, Берг продолжил шифровать текст. Спустя несколько часов мистер Джеймс прочитал послание из Читы.

«Наш друг фон Берг разочаровался в службе у Блюхера, — досадливо морщился англичанин, пробежав первые строчки расшифрованного письма. — А это уже интересно», — победно воскликнул он и принялся одеваться.

Глава 43. Деньги, досточтимый лама, деньги!

— В наших руках скоро окажется карта, которая приведет к месту, где красные нечестивцы спрятали статую Тары, досточтимый лама.

— Эта весть обрадует сангху, драгоценный Джеймс, но мир наши сердца обретут лишь тогда, когда милосердная Тара займет свой трон, — сдержанно воспринял слова британца Замдзин Боло.

— Досточтимому, возможно, невдомек, но, чтобы вернуть богиню, потребуется экспедиция на земли красных богохульников, — заметил ему раздосадованный реакцией ламы британец.

— Когда Тара вернется к верующим, благодарная сангха не забудет его.

— Чтобы организовать подобную экспедицию, одних моих средств недостаточно, досточтимый, — настойчиво напомнил о необходимости раскошелиться англичанин.

— Сангха разорена, друг мой, и не сможет дать вперед на столь сомнительное предприятие, — твердо ответил Замдзин Боло, прямо указав, что авансов предоставлять не намерен.

— Будем уповать на Небо и успех Белого оружия, досточтимый, — Джеймс поклонился и, едва скрывая раздражение, покинул дацан.

Из доставленной Зефиром депеши он уже знал о провале наступления войск генерала Молчанова и упомянул про успехи белых для красного словца. Дома он набросал ответ подполковнику, где советовал быть крайне осторожным и предлагал сотрудничество в деле поисков Тары. Впрочем, с данным вопросом Берг определился. Осознав бесперспективность вооруженным путем сбросить большевистскую власть в Забайкалье, он решил разыграть собственную партию. Отличный психолог, он ясно представлял, что мышеловка вот-вот захлопнется и новый 1922 год, до которого осталось чуть более суток, он может и не встретить. «Или расстреляют без суда и следствия, как и должно быть по законам военного времени, или будут пытать и измываться, пока до смерти не замучают. Надо Власа предупредить, что б шарманку сворачивал», — он решил навестить шорника после службы.

Глава 44. Похищение карты

Хлопцы из Госохраны, составлявшие кадровую основу контрразведки Буфера, имели весьма слабое представление о специфике порученной им работы. Взяв в кольцо домовладение шорника, они беспорядочно слонялись по вымершей от мороза округе, выпрашивая друг у друга махорку, и были легко обнаружены ехавшим в открытых санях Бергом. Приказав вознице не останавливаться, он обогнул Власову избу и, миновав усадьбу Бадмаева[23], жалостливо смотрящую на мир фрамугами выбитых окон и сорванных наличников, выскочил на Романовский тракт, после чего развернул сани к нескрываемому удовольствую извозчика и вернулся в город. «Выследили-таки красноперые! И не ранее как вчера, когда к черту колченогому заходил. Как же я опростоволосился и таких олухов на собственных плечах к шорнику приволок?» — жестоко укоряя себя, не мог принять случившийся казус Берг.

«Видать, не эти меня засекли. Таким впору лишь семечки лузгать да ворон считать. Однако пора из города выбираться. Извини, Влас, но теперь каждый за себя», — отпустив сани за полверсты от службы, он пошел в прямо противоположную сторону.

Покрутившись по городу до глубокой темноты, убедился, что за ним не следят, и зашагал к штабу. Роскошный «Руссо-Балт» с работающим мотором стоял у подъезда. Болтавший с шофером часовой, несмотря на неурочный час, без вопросов пропустил его, и, зайдя в вестибюль, он припал всем телом к жарко натопленной печке.

— Товарищ Сольц! Никак замерзли?! — насмешливый голос Блюхера раздался над головой.

— Так точно, товарищ военмин! До самых костей. Шел мимо, вот и заскочил погреться, — вытянувшись во фрунт, бодро отрапортовал он, хотя душа его металась и трепетала.

— Ничего страшного, товарищ Сольц, скоро согреетесь, — тем же ироничным тоном бросил Блюхер, спускаясь с лестницы.

Дождавшись отъезда военмина, о котором красноречиво возвестил разрезавший застывший воздух клаксон, Берг поднялся на второй этаж и заглянул в приемную. В столь поздний час она пустовала, лишь ординарец дежурил у телефона. Окинув помещение, он заметил связку ключей возле неизменного, опостылевшего ему аж до жути «Ремингтона». «Наверняка среди них и ключ от военминова сейфа», — подумал он, кивая ординарцу — худому прыщеватому малому лет двадцати пяти. Парень так искательно посмотрел на внезапно возникшего Берга, что тот опешил. Он намеревался свернуть шею лягушонку прямо здесь, в приемной, и, воспользовавшись ключами, проникнуть в кабинет и забрать карту из сейфа. Что она там или в одном из ящиков письменного стола, Берг был уверен, однако незамутненная чистота взгляда юноши сбила его с толку.

— Не могли бы вы побыть тут некоторое время, товарищ Сольц? — засмущался ординарец, и виноватая улыбка расплылась на его лице.

— Завсегда пожалуйста! — пожал он плечами.

— Мне бы по нужде отлучиться, а вдруг телефон зазвонит, а меня не будет, непорядок, — держась за живот в просящей нерешительности и краснея до самых ушей, лепетал юноша.

— Идите себе с Богом, я здесь побуду и, ежели что, на звонок отвечу, — с неподдельным облегчением он отпустил ординарца.

«Благодарение Господу, не пришлось младую душу губить», — подумал он, открывая дверь кабинета. В сейфе карты не оказалось. «Черт! Придется повозиться с ящиками стола, а их целых семь, мать твою!» — выругался он. Его находчивость и хладнокровие были вознаграждены, и свернутая свитком карта через пару минут перекочевала в просторное нутро шинели. Когда счастливый ординарец вернулся, Берг невозмутимо ожидал его за столом в приемной.

«Пост сдан. Происшествий и звонков за время моего дежурства не произошло!» — с делано серьезным лицом отчеканил подполковник и, прервав поток благодарственных изъявлений запыхавшегося парня, поспешил на выход. Едва забрезжил рассвет, «Вуазен» военлета Демидова с Бергом на борту взмыл над опоясывавшими Читу сопками и взял курс на Ургу.