Последний мужчина Джоконды - Игорь Кольцов Страница 34

маленькой гостинице в порту Гавра, состоялась первая встреча с покупателем. Потный, чрезвычайно нервничающий, постоянно оглядывающийся по сторонам и вздрагивающий от малейшего звука представитель английского лорда–коллекционера Альфреда Монтескью Джонатан Фишер сначала обговорил детали и цену, а затем, следуя за Винченцо, поднялся в номер, который Перуджио снял для себя, представившись итальянским судовым инспектором Лючиано Маретти. Мистер Фишер тщательно осмотрел полотно с лупой в руках, постоянно сверяясь с записями в толстенном блокноте, пыхтя и цокая языком, и, убедившись в «подлинности» «Моны Лизы», отбыл. На следующий день Фишер привез деньги и, забрав картину, умчался обратно в Лондон. А Винченцо, воодушевленный успехом и крупной суммой в двадцать пять миллионов долларов, направился в Верден на следующие переговоры.

В течение месяца Перуджио, как и запланировал, продал шесть «подлинников» «Джоконды». Два портрета ушли в Испанию, два в Великобританию, один в Бельгию и один в Германию.

Вернувшись в Париж, Винченцо приступил к выполнению завершающей фазы своего плана.

2

Поместив в сейф швейцарского банка деньги и оригинал портрета, он написал письмо во Флоренцию аукционеру и владельцу художественной галереи и крупного магазина изящных искусств Альфредо Джери. Сеньор Джери напечатал во всех крупных европейских газетах объявление о запланированной в его галерее на зимний сезон тысяча девятьсот тринадцатого тысяча девятьсот четырнадцатого годов художественной выставке и о том, что он возьмет на время или приобретет малоизвестные полотна старых мастеров из частных собраний.

В письме Перуджио сообщал, назвавшись Винченцо Леонарди, что в его руках находится не что иное, как украденный портрет «Моны Лизы», и он готов продать ее аукционеру. Сеньор Леонарди представился итальянцем–патриотом, который полон желания возвратить своему отечеству произведение искусства, некогда вывезенное Наполеоном из Италии. Он предлагает Джери купить это творение и дать ответ в Париж, до востребования.

— О, Мадонна! — воскликнул Джери, прочтя письмо. — Еще один помешанный на мою голову. Этот Леонарди должно быть, душевнобольной и сверх этого — профан, слабо разбирающийся в искусстве. В противном случае он знал бы, что Наполеон никоим образом не мог вывезти «Мону Лизу» из Италии, поскольку она уже почти четыреста лет находится во Франции и была туда доставлена самим Леонардо да Винчи.

Секретарь, стоявший за спиной Джери, хмыкнул.

— Может, это какой–то розыгрыш? — осмелился предположить он.

— Вполне возможно, — пожал плечами дон Альфредо. — Что там у нас на сегодня запланировано, Луиджи?

— Через час у вас встреча с сеньором Джованни Поджи, новым директором галереи Уффици. После полудня вы обещали прибыть в ратушу для участия в учредительском совете музейного комплекса Палаццо Веккьо. На вечер у вас сегодня не назначено ничего.

— Очень хорошо, Луиджи, — произнес аукционер, подняв указательный палец. — Очень хорошо, что я встречаюсь с сеньором–профессором Поджи. Вот как раз с ним я и поговорю, об этом, более чем странном, письме.

3

Недавно назначенный на должность директора Джованни Поджи, сорокалетний профессор–искусствовед, по мнению многих высококлассный эксперт в живописи, радушно встретил Альфредо Джери в своем кабинете в здании галереи Уффици.

— О! Сеньор Джери! — воскликнул он, вставая и выходя из–за стола навстречу аукционеру. — Сегодня солнце не балует флорентийцев своим явлением на небе. Прохладный день, не правда ли? Вы не продрогли?

— Да! — ответил дон Альфредо, пожимая руку профессору. — Весьма прохладно.

— Может быть, вы согласитесь выпить со мной чашечку горячего шоколада? Бельгийцы и французы приписывают этому напитку столько добродетелей, что мы невольно начинаем его воспринимать как панацею от всех болезней. Однако, на вкус он очень даже хорош.

— Не откажусь. Хоть я и не верю в его чудодейственность, но все же нахожу его действительно вкусным и согревающим напитком.

— Вот и прекрасно. Вы присаживайтесь, а я дам распоряжение, чтобы нам его принесли.

Сеньор Поджи звякнул колокольчиком, стоявшим на столе, и в кабинет тут же заглянул расторопный помощник.

— Виторио, принесите нам с сеньором Джери горячего шоколада, пожалуйста.

Когда помощник скрылся за дверью, дон Джованни, скрестив пальцы рук, обратился к аукционеру:

— И так, дон Альфредо, мы собирались с вами обсудить приобретение галереей Уффици некоторых полотен староитальянскихмастеров из вашей коллекции. Как вы на это смотрите? На сегодняшний день мы располагаем некой суммой средств, отпущенной нам из городского совета, на расширение. Что вы можете предложить?

— Я думаю, что смогу вас кое–чем порадовать, сеньор профессор. Но сначала я хотел бы поговорить с вами вот о чем.

Он извлек из внутреннего кармана письмо от Винченцо Леонарди и протянул его сеньору Поджи. Прочтя письмо, профессор рассмеялся:

— Наполеон? Вывез «Мону Лизу»? Либо этот человек совершенный невежда, либо он очень хорошо под него маскируется.

— Я, признаться, подумал так же, — кивнул дон Альфредо.

— И что вы намерены предпринять?

— Хочу с вами посоветоваться.

— Я думаю, стоит принять предложение этого… — он посмотрел на адресат. — Хм… Леонарди… Если то, что он вам предлагает правда, и у него действительно в руках находится «Джоконда», то непременно стоит вернуть ее миру. А если нет… Высмеять его и выставить.

— Вы советуете мне с ним встретиться?

— Советую. Вот только пусть он приедет к вам, а не вы к нему. Таким образом, вы будете не в накладе, если все окажется фальшивкой.

— Да! Но, где я возьму такие деньги? — воскликнул Джери. — Вы же видите сумму, которую он обозначил.

— А вам и не придется. Если это подлинник, то этого Леонарди можно смело отправлять в тюрьму. И опять же, если это подделка… У этого господина одна дорога. Не сомневайтесь. Соглашайтесь с ним и Бог вам в помощь.

4

Спустя два дня Перуджио получил ответ из Флоренции, в котором Альфредо Джери пожелал встретиться с сеньором «Леонарди» и провести экспертизу картины с целью последующего ее приобретения. Винченцо ответил незамедлительно, предложив провести встречу в Париже двадцатого декабря.

Выждав еще четыре дня, Перуджио пришел на почту за письмом, адресованным ему «до востребования», и, получив его, ухмыльнулся. Джери сообщал ему, что весьма сожалеет, но, в связи с трудностями, возникшими на работе, он не сможет покинуть Италию до конца февраля.

Недолго думая, Винченцо пригласил дона Альфредо на встречу в Милане в памятной ему гостинице под названием «Пристань». Но и на это он получил очень вежливый отказ, дескать, простите великодушно, но, увы, ни как не получается — работа не позволяет.

Тогда Винченцо написал, что синьору Джери не стоит беспокоиться по