А. Веста - Звезда волхвов Страница 36

Егор вспомнил узкие, струящиеся, вытянутые сверху вниз картины знаменитого итальянца, которые ему показывала жена. Женский образ, некрасивый, но чувственный, назвали «типом Модильяни».

— Пока он был жив, его картины не брали даже за копейки. Все его полотна скупили за сотню-другую лир в ту ночь, когда Модильяни умер, а его жена еще не знала об этом. Смерть — лучшая легенда, она всегда в цене.

Автомобиль скользил по ночному городу, как широкая ладья. В полночь золотисто подсвеченные улицы превратились в сияющие чертоги, а обычная городская суета исполнилась таинственным значением и торжественностью мистерии.

— Смотри, мой Яхонт-Князь, как обреченно красив этот город, словно дни его уже сочтены. Он хрупкая корона на темени времени. Все земные города стоят молитвами праведников. Их лиц никто не знает, их голоса не слышны, но они держат на золотых цепях целый город над дымящейся бездной…

— Куда мы едем, уж не к праведникам ли? — спросил Севергин.

— Скорее к их антиподам. Это сборище можно назвать ночным праздником без всякого повода. Хотя на самом деле повод есть. Сегодня юбилей «Симболяриума».

— Симболяриум? Странное слово.

— Не более странное, чем другие. Симболяриум — это всего лишь символ символов. Красиво и непонятно…

Глава 26

Секретная доктрина

Какой-нибудь лукавый чичисбей

Под маской близ него проходит с ней…

Автомобиль Флоры затормозил у мраморной арки городского сада в старом районе Москвы. Высокие липы в сверкающей сетке из электрических лампочек, брызги фейерверка в ночном небе и мерцающие гирлянды вдоль аллей расцвечивали ночь ожиданьем чуда.

Арка ворот была перекрыта. Монументальный швейцар, с достоинством склонив седую голову, пропустил Флору, но решительно преградил путь приотставшему Севергину.

— Это охранник… Он со мной, — небрежно бросила Флора.

И Севергин поежился, словно под рубашку скользнула льдинка. Недоверчиво окинув его с ног до головы, швейцар остановил взгляд на галстуке Егора и, значительно кивнув, пропустил. Похоже, именно этот узел на шее отделял князей от кметей, сюзеренов от вассалов, рыцарей от оруженосцев.

В саду играл оркестр и чинно прогуливалась благородная публика. Кавалеры во фраках вели под руки дам в одинаковых черных плащах и в алых перчатках до локтей. Все женщины были молоды и красивы. Их распущенные волосы напоминали разноцветные конские гривы: рыжие, белые, темно-русые, вороные. У многих на груди светились угловатые серебряные знаки-руны. Эти навязчиво броские детали выдавали их принадлежность к некой тайной касте. И Севергин подумал, что в своем черном с искоркой камуфляже и алых перчатках Флора почти неотличима от других женщин, гуляющих в сопровождении спутников или охранников.

На лужайках позировали «мраморные» доги. Положив тяжелые головы на передние лапы, они исподлобья наблюдали за гостями. А вот статуи, белеющие вдоль аллей, были отнюдь не «мраморными». Обнаженные тела языческих богов и богинь искрились алмазной пудрой. Ночной ветер играл золотистыми прядями. Венки из живых цветов, фрукты, золоченые щиты, мечи, луки и колчаны украшали их стройные тела.

В пруду плавали зажженные свечи, позванивали в ветвях деревьев невидимые колокольчики, одуряюще пахли пышные тяжелые розы.

Рядом с Флорой объявился распорядитель: пухлый живчик с маслянистыми глазками. Заметив интерес Севергина к оригинальному оформлению сада, он пояснил:

— Говорят, первым этот садовый аттракцион придумал граф Демидов, сын знаменитого сибирского промышленника. Этот оригинал даже вошел в историю своими дорогостоящими чудачествами. В приятную летнюю пору барышни Демидовы чрезмерно увлеклись прогулками в античном парке и разглядыванием мужских статуй. Тогда строгий папаша приказал выбелить мелом голых крепостных мужиков и расставить вдоль аллей. В нужный момент «языческие боги» ожили и попробовали догнать визжащих девиц. Но будьте покойны: наши статуи вполне благовоспитанны.

Севергин и Флора остановились возле изящной женской «статуи» с распущенными золотыми волосами в венке из белых лилий.

— Не удивляйтесь, что вместо античной скуки наш сад украшают Лели и Лады. Сегодня мы отмечаем двухсотлетие нашего именитого братства. В нем было множество замечательных людей, что всех не упомнишь: Чаадаев, Тютчев, Гумилев… Еще Федор Глинка, большой патриот и член нашего общества, советовал украшать парки не греческой мертвечиной, а статуями родных языческих богов.

Живчик по-хозяйски похлопал Ладу по «нижнему бюсту» и сделал знак оркестру. Тот бравурно сыграл «Славься…» великого композитора.

— Принято считать, что тайные общества были навязаны русской элите с Запада. Но это не так. Братства, проникнутые местным колоритом, вспыхивали то тут, то там. Русские братства делились не на профанов, учеников, кандидатов и мастеров, как это было принято в Европе, а на мужей, боляр и князей.

— Федор Глинка был членом тайного общества? — удивился Егор.

— Все выдающиеся люди того времени входили в него, иногда даже сами того не ведая…

Забыв про Флору и Севергина, распорядитель устремился навстречу новому гостю. По аллее, рассеянно отвечая на приветствия, шел высокий, стройный человек. Как все «князья», он был одет во фрак и рубашку с белой атласной «бабочкой». Седые пышные волосы, вдохновенно отброшенные с высокого лба, напоминали львиную гриву. С едва заметным беспокойством он оглядывал аллеи, словно искал кого-то среди яркой толпы.

Флора нервно взглянула на седовласого и, уколов ладонь Егора кончиками ногтей, торопливо потянула его за собой, в темную аллею. Они почти бегом обогнули парк и очутились у летней эстрады. Оркестром скрипачей дирижировал толстый, жизнерадостный человечек.

— Курт! — Флора помахала рукой.

Немец трижды поцеловал руку Флоры в алой перчатке, намереваясь добраться до плеча, но Флора остановила его.

— Вы ведь впервые здесь, как впечатления?

— Я восхищен! Вы же знаете, я искусствовед, а любое искусство — это символ символов. Ну а ваш «Симболяриум» — есть символ в квадрате! Я не люблю реализм: человек пытается соперничать с Богом и Природой, но способен родить лишь бледные копии. Только символ — путь к обобщению и познанию!

— Символы стоят между нами и Богом, они — всего лишь отражение Его законов, — с едва заметным лукавством добавила Флора.

Севергин догадался, что этот псевдофилософский монолог был частью этикета. В воздухе запахло изысканными яствами. Демонстрируя отменные познания в русском языке, немец предложил:

— Друзья, оставим худосочное любомудрие, чтобы хорошенько выпить и закусить…

Они прошли под сень плюща, укрывшего маленький ресторанный павильон. Курт неожиданно раскрыл дипломат и выставил на стол запотевшую бутыль водки и банку соленых огурцов.

Он ни словом не обмолвился о деле, ради которого все трое собрались жаркой ночью в маленьком парке посреди Москвы. В среде коллекционеров не принято демонстрировать нетерпение.

— Если уж говорить о символах, то символ России не медведь и не балалайка, а огурец! — Немец достал из банки маленький пупырчатый корнишон. — Я мечтаю написать книгу о России! Русские — самая загадочная и непредсказуемая нация на планете. Вот хотя бы огурец… Вместо того, чтобы возделывать турнепс и брюкву, русские с великими хлопотами выращивают этот прихотливый овощ. Сеют на окнах рассаду, везут, надрываясь, за город, строят парники, поливают, укрывают, и все ради того, чтобы зимой было чем закусывать. «Умом Россию не понять, аршином общим не измерить…» Я много путешествовал по России. Ценю местный колорит и коллекционирую не только редкие полотна, но и жадно впитываю впечатления. Однажды в далеком северном городе мне захотелось посмотреть на ночную жизнь в провинции. Я поймал такси и поехал к вокзальной площади, намереваясь познакомиться с местными жрицами любви. Лучше бы я сидел в ту ночь «на печи»! Меня обступили толстые, румяные женщины в платках и валенках, принялись хватать и тормошить. Самой молодой было лет пятьдесят. Я едва вырвался от них. Такого нет ни в Италии, ни в Финляндии! Русс экзотик!!! — восхитился Порохью.

— Это, видимо, были торговки огурцами, — буркнул Севергин, — еще одна загадка русской души!

— Странное слово «огурец», что оно значит? — спросил Порохью. — Я слышал, что вы изучаете древние языки, — обратился он к Флоре. — Что есть гуркен, по-русски огурец?

— Это слово родственно слову «гуру», «авгур» и даже «жрец», в древней реконструкции «грец». Отсюда происходит и слово «игра», мистерия. Ур — санскритский корень, обозначающий божественные начала мира.