Дмитрий Леонтьев - Собор под звездами Страница 36

Первым в России священником, награжденным орденом «святого Георгия» 4 степени («Георгиевским крестом») был отец Василий (Василевский). Молодой, рано овдовевший священник (дома его ждал маленький сын), он отмечался в послужном списке своей порядочностью, рассудительностью, красноречием и прекрасным образованием (знал математику, физику, географию, историю, языки греческий, латынь, немецкий и французский).

Отец Василий прошел со своим полком всю Отечественную войну 1812 года, находясь неизменно в первых рядах полка, благословляя и воодушевляя солдат. В боях был многократно ранен — шел рядом с солдатами, ни пулям, ни снарядам не кланялся…

(Фрагмент картины Аверьянова «Бой под Малоярославцем» где изображен подвиг отца Василия (Василевского) ведущего за собой солдат его девятнадцатого Егерского полка.

Скончался он в 1813 году, от полученных ран, во Франции, когда война была практически закончена, и свой долг в этом походе он выполнил сполна…

Можно вспомнить подвиг отца Иоанна (Телечкина), священника 240го пехотного Варского полка, который в Первую мировую войну, в критический момент, с крестом в руках вышел на передовую, воодушевив бойцов и, тем самым, решив исход боя.

Иеромонах Феликс, видя колебания солдат под шквальным огнем неприятеля, поднял крест и пошел вперед, увлекая за собой солдат (этот бой, кстати, помог выйти Первой русской армии из окружения и сохранить тысячи человеческих жизней).

Иеромонах Евтихий (Тулупов), летом 1915 года повел солдат на прорыв из окружения, идя впереди полка с поднятым крестом (Был в том бою смертельно ранен. Орден св. Владимира 4 степени получил посмертно…)

Огромное количество священников погибло, выполняя свой пасторский долг. Сотни искалечены, отравлены газами, умерли от ран…

На всю армию был известен подвиг протоиерея Могилевского полка отца Иоанна (Пятибокова). Во время штурма турецких батарей в 1854 году, когда под ужасающим артобстрелом русские полки дрогнули, отец Иоанн возложил на себя епитрахиль, взял в руки наперстный крест и пошел впереди солдат… В тот день священник получил две контузии в грудь, от креста была отбита левая сторона, а епитрахиль отца Иоанна была в клочья посечена картечью. Отца Иоанна наградили орденом св. Георгия 4 степени.

Тем, кто захочет узнать больше о подвигах и быте полковых священников я рекомендую замечательную книгу К.Г. Капкова «Памятная книга Российского военного и морского духовенства». Читается она как занимательный роман а по информационной насыщенности заслуживает поклона автору за этот труд.

Отец Лаврентий (Сушинский) участвовал в легендарном переходе Суворова через Альпы (награжден наперстным крестом). Протоиерей Домиан (Борщ) во время осады Севастополя, под пулями неприятеля, вытаскивал с поля боя раненных солдат. По словам очевидцев, когда заканчивались бинты, священник рвал для перевязки свою рубаху, рясу — лишь бы не дать солдатам истечь кровью. Был неоднократно ранен и контужен. Был с полками во множестве сражений и походов. На пули и снаряды просто не обращал внимания, занятый выполнением своего пастырского долга. (Награжден двумя наперстными крестами. Один — на «георгиевской» ленте. Орденами св. Анны 3 и 1 степеней, палицею, митрой и множеством прочих наград.)

(Протоиерей Дамиан Амвросиевич Борщ — уже после войны, и назначения настоятелем Санкт-Петербургского Адмиралтейского собора, и благочинным С-Петербургских и Новгородских церквей армейского ведомства. Фото из журнала "Разведчик" за 1896 год)

Во время взятия Измаила войсками Суворова, командир Полоцкого полка был убит и полк дрогнул, отступая. Тогда протоиерей Трофим (Куцинский), подняв крест с изображением Христа, крикнул: «Стойте! Вот ваш Командир!» и первым полез на крепостной вал. Крест был пробит двумя пулями, сам священник контужен, но Измаил пал…

Священник был примером для солдат во всем: в вере и знаниях, нравственности и отваге, в жизни мирной и «походной» …

(Фото отца Андрея (Малова)

Священник Малов возглавил атаку при взятии Ташкента в 1865 году, поведя солдат за собой на штурм крепостных стен. Эта атака определила победу русских солдат над превосходящими силами кокандского хана. На тот момент ему было 50 лет… Впоследствии еще не раз вел в бой за собой солдат, переламывая ход сражений и тем самым сохраняя солдатские жизни. Награжден орденом Святой Анны с мечами "за ободрение солдат под огнем неприятеля". Орденом Святого Владимира «с мечами» — за штурм крепости Ниазбека, во время которого он опять вел за собой солдат.

В апреле 1904 года, совершил свой подвиг священник 11-го Восточно — Сибирского стрелкового полка о. Стефан (Щербаковский). В бою под Тюренченом, у реки Ялу, с пением «Христос воскресе» батюшка пошел в атаку во главе знаменной роты, лишившейся командира. На поле боя был дважды ранен… По выздоровлению приставлен к офицерскому Георгиевскому кресту. Отличался о. Стефан Щербаковский и в последующих сражениях полка. За свою службу в годы Русско-японской войны он был награжден орденами святого великомученика Георгия Победоносца 4-й степени, св. Владимира «с мечами», св. Анны, 2 степени «с мечами», золотым наперсным крестом на Георгиевской ленте. В Первую мировую, за бои 30 июля 1914 года у деревни Ваббельн и 6 августа 1914 года при деревне Каушен о. Стефан был удостоен ордена святого Владимира 3-й степени «с мечами», а за бой 24 сентября представлен к ордену святой Анны 1-й степени.

(А на этой фотографии о. Стефан в госпитале с ранеными солдатами)

(А вот священник казачьего полка. Полный «Георгиевский кавалер», да еще «георгиевская медаль»!)

Я просто физически не могу перечислять все подвиги священников, совершенные ими во всех войнах, которые вела Россия. Их много. Очень много. Помянем их добрым словом. Они это заслужили…

Что бы подробнее и ярче осветить деятельность полковых священников, я специально коснулся «казуса Пересвета». («Казус» в переводе «происшествие», «инцидент»). Еще в первые века, во время гонений, христиане сталкивались с проблемой: только молиться о спасении, или все же что-то предпринимать для спасения жизни своей и своих близких? Что интересно, «жертвенности» от христиан более всего требовали (!) именно язычники и атеисты (хотя их фарисейский подход понятен…) Но как говорили древние: «Для торжества зла необходимо всего лишь бездействие добра». В свое время, такой же «французский Пересвет» — Жанна Д’Арк, на вопрос инквизиции: «Зачем ты полезла защищать страну? Разве ты не веришь в то, что Бог и без тебя бы все устроил как надо?!», ответила гениально: «Что бы Бог даровал победу, солдаты должны сражаться!».

Христианский священник приносит Богу бескровные жертвы, поэтому его руки должны быть чисты. Священнослужитель, совершивший даже непреднамеренное убийство, лишается возможности приносить Богу жертвы, снимая сан. Монах же — не священнослужитель. Он дает четыре обета: послушания (отказа от личной воли и вверения ее Богу), целомудрия (безбрачия), не стяжательства (отказа от личной собственности) и непрерывной молитвы. Он получает новое имя (как бы рождаясь заново и приобретая еще одного небесного покровителя на этом нелегком пути). При постриге в «великую схиму» (явление крайне редкое), ему вновь дается новое имя (поэтому, скорее всего, мы уже никогда не узнаем данных при рождении Пересвету и Ослябе имен. «Александр и Родион — имена данные им Сергием Радонежским при постриге в великую схиму, и носили они их чуть больше недели…) Все остальные «жизненные правила» у монахов такие же, как у обычного христианина, т. е. — Божьи Заповеди. Те, немногое, пытливые умы, все еще читающие серьезные исследования по истории России, а не только «исторические» сказки Бушкова и Акунина, еще помнят о беспримерной осаде лучшего войска Европы Троице- Сергиевой Лавры, героической осаде Соловетского монастыря и прочих, многочисленных подвигах монахов, дававших отпор врагу.

Монах — явление вообще уникальное. Как пошутил кто-то, явно хорошо разбирающийся в этом вопросе: «это казачество христианства». «Монах» — от греческого «один», «един», т. е. подразумевается, как «одинокий», так и «единый с Богом». Зародилось оно в третьем веке, и, строго говоря, «библейское» обоснование его существованию найти непросто: ни в Ветхом, ни в Новом Завете оно не упоминается. На заре возникновения монашества даже имели место интересные споры: дозволено ли человеку спасаться «индивидуально», покинув христианскую общину и мир в целом из-за понятных трудностей «идеальной жизни» в миру, или же христианин свой жизнью должен подавать пример, проповедовать Евангелие и заботиться о ближнем? Если оставить в стороне сложный ход битвы лучших умов того времени по данному вопросу, то вывод был сделан все же в пользу допустимости существования монастырей и пустынножительства. Монастырь ведь это и «лечебница для души», и дом, и даже крепость. Священник же, живет «в миру», проповедует, совершает таинства, выдерживая напор мира во всей его ярости и во всем его коварстве.