Мигель Монтаньес - Могила Колумба Страница 39

Джон Портер также не скрывал ликования, что близок момент, когда корабль поднимут. Однако Портера явно угнетали прежние неудачи, преследовавшие его в течение последних десяти лет. Как будто он персонально нес ответственность за то, что место крушения не нашли раньше. Вследствие избытка чувств и выпитого за обедом Джон поклялся любой ценой найти корабль и поднять наверх то, что от него осталось.

Возможно, именно поэтому он забыл сообщить о тревожном прогнозе погоды по региону, где предстояло работать.

В вестибюле гостиницы в пять часов дня суета достигла апогея. На улице прояснилось, робко светило солнце, выглянув из облаков впервые за долгое время. Многие туристы воспользовались моментом, чтобы выехать из отеля. Они охотились за билетами на какой-нибудь рейс, чтобы закончить отпуск в другой стране, где стоит более благоприятная погода, или просто вернуться домой.

Рональд и его компания сияли улыбками.

Эдвин же выглядел печальным. Он не понимал причины отъезда Альтаграсии и сокрушался. Ему отчаянно хотелось хотя бы проводить ее до места. Он даже предпринял решительные шаги в этом направлении: позвонил шефу, директору национальной полиции, и попросил разрешения вернуться в Панаму на следующий день. Отказ последовал незамедлительно: в экспедиции обязательно должен был участвовать представитель страны, претендовавшей по условиям договора на часть возможных находок.

Альтаграсиа пробилась к доминиканцу, чтобы поблагодарить за внимание, заботу и поддержку, которые он не раз демонстрировал за истекшие недели.

События развивались стремительно и непредсказуемо, и опять Эдвин не смог улучить подходящий момент, чтобы признаться в нежных чувствах. Сердце доминиканца было разбито.

Странствуя неделями из страны в страну вместе с обворожительной женщиной, он влюбился в нее без памяти. Но он не мог излить свою пылкую любовь, и это доводило его до исступления. Эдвин призвал на помощь весь оптимизм, который живет в душе каждого доминиканца. Он утешал себя, что еще будет время возобновить отношения — и очень скоро, как только он вернется домой.

Штурм сердца прекрасной дамы свелся пока к дружескому поцелую.

Глава 16

ПАНАМА

И, узнав о крушении и о смятении и отчаянии этих людей, адмирал решил их подождать с тем, чтобы взять на борт, хотя это было рискованно, поскольку его корабли находились на взморье без всякой защиты и надежды спастись, если разыграется непогода.

Маленький залив Плайя-Бланка в Национальном парке Портобелло поразил своей неземной красотой всех, кроме подводников и членов экспедиционной группы агентства «ХиРо-Шипврек». Они привыкли совершать погружения в живописных бухточках Карибского моря, где синева неба сливалась с аквамарином теплых вод, кристально чистых, сквозь прозрачную поверхность которых можно было видеть коралловые рифы как на ладони.

Мангровые[45] заросли, окаймленные белым песком, дополняли райский пейзаж.

Для размещения экспедиции арендовали неподалеку от моря несколько деревянных бунгало. В ближайшие дни они должны были служить пристанищем для всех членов экспедиции, включая Ричарда Рональда.

Погода соответствовала прогнозам, порадовав временным улучшением. И следовательно, ничто не мешало сразу приступить к подводным работам. Перспектива отложить погружения, пока не выяснится точная траектория урагана, или приостановить поиски, дожидаясь окончания катаклизма, была дружно отвергнута. Как Рональд, так и Оливер считали, что если непосредственной опасности нет, то лучше не медлить.

Казалось, самое большое нетерпение проявлял Джон Портер. Поскольку его профессионализму доверяла вся команда, принимать окончательное решение предоставили ему.

Дав добро на старт, он взял на себя роль руководителя. Первым делом он распорядился доставить всю сложную разведывательную аппаратуру с других ближайших баз к новому месту дислокации. В сущности, дорогостоящая техника больше не требовалась в десятках пунктов, рассредоточенных вдоль побережья Панамы: за годы искатели затонувших кораблей изучили его вдоль и поперек. В этом местечке они тоже побывали сотни раз и даже ныряли в красивом заливе Плайя-Бланка, но так и не нашли здесь ничего.

Джон не относился к типу людей, слепо полагающихся на собственные предчувствия, однако на сей раз инстинкт настойчиво твердил ему, что именно у этих берегов адмирал бросил свою «Бискайну». Небольшой залив представлял собой удобное укрытие от штормового ветра, жестокость которого флотилии пришлось испытать в полной мере, прежде чем нашлась подходящая гавань. Колумб записал в судовом журнале, что судно не могло продолжать плавание. Бури Карибского моря пощадили корабль, смертельную рану ему нанес крошечный враг — червь.

Если такой опытный моряк, как Колумб, проплывший полмира, был вынужден бросить корабль в разгар бури, то скорее всего это могло произойти в укромной бухточке вроде этой.

К вечеру кипевшая вовсю подготовка к погружениям приняла некие упорядоченные формы.

Рональд раздобыл батискаф, чтобы иметь возможность наблюдать за действиями подводников с близкого расстояния. Правда, ему для этого пришлось заплатить сумму, равную годовому фрахту, туристической фирме, устраивавшей на маленькой субмарине экскурсии по морскому дну. Плавучее средство позволяло наблюдать за водолазами, не прибегая к сложным гидрокостюмам. Кроме того американец физически был не в состоянии конкурировать с молодыми членами экспедиции.

До начала погружений оставалось совсем чуть-чуть.

— Итак, господа, приступим, — объявил Рональд, воспользовавшись громкой связью батискафа, чтобы обратиться с речью ко всем участникам. — Должен сказать, что мы собираемся поднять судно, не только бесценное с точки зрения истории, но также и самое старое из всех, что находили в этих водах и вообще на американском континенте. Да поможет нам Бог!

Первые катера вышли в море на разведку. Перед десятками опытнейших водолазов, входивших в команду, стояла задача определить наиболее вероятные места, где могли лежать затонувшие корабли. Вскоре бухта украсилась россыпью юрких суденышек, на каждом из которых развивалась бурная деятельность.

Оливер и Эдвин решили составить компанию Рональду в прогулке на батискафе, поскольку дайвингом ни тот, ни другой никогда не занимались.

На глубине их взорам открылось фантастическое зрелище. Чистую и прозрачную зеленоватую воду населяли мириады форм морской жизни. Перед широкими иллюминаторами большими косяками проплывали тропические рыбы разнообразных оттенков, занимая почти все видимое пространство и сокращая обзор до нескольких метров. Тропические кораллы, росшие островками на дне залива, дополняли живописную картину.

Американец держал под контролем работу водолазов. В зависимости от того, чем занимались экипажи, он задавал курс капитану. Корабль Колумба провел под водой более пятисот лет. И обломки наверняка покоились подслоем мелкого песка, покрывавшего дно, учитывая, сколько прошло времени, а также морские течения и бесконечные тропические штормы и ураганы.

Чтобы расчистить остов, водолазы использовали ручные водометные машины: тонкая струя воды сметала песок с морского дна на участках, где чуткие локаторы, установленные на катерах, что-то улавливали. Поэтому вода периодически сильно мутнела.

В случае если сонар указывал наличие крупного объекта в конкретной точке, к этому месту направлялись сразу несколько человек, чтобы совместными усилиями быстрее его очистить.

Оливер наслаждался прогулкой на батискафе. К сказочному виду подводного мира Карибского моря добавлялось чувство горделивого удовлетворения, что он является членом экспедиции, которую смело можно было бы назвать эпохальной. Очень редко полицейскому детективу вроде него выпадал шанс стать активным участником столь грандиозного события. При первой возможности он непременно позвонит дяде Томасу и поделится впечатлениями. И сделает это с особенным удовольствием, если они к тому моменту найдут «Бискайну».

Эдвин же никак не мог избавиться от неотступно преследовавшего его видения: любимая женщина поворачивается и уходит с чемоданами, направляясь на регистрацию рейса до Санто-Доминго, — больше он ее не видел. В последние дни он строил множество планов, но они всегда подразумевали совместное возвращение домой. Им с Альтаграсией нечасто удавалось побеседовать наедине, что, конечно, осложняло его путь к цели. В данный момент Эдвину оставалось лишь уповать, что здесь все рано или поздно закончится и, вернувшись домой, он возобновит с ней отношения. И лучше бы это случилось поскорее.