Клод Изнер - Происшествие на кладбище Пер-Лашез Страница 40

— Пречистая Дева, — закончил за него Виктор.

— Значит, вы все-таки из полиции… В какую переделку она снова попала? Впрочем, я ничего не хочу знать.

— Можете описать мне эти картинки?

На лице Батиста Делькура отразилось недоумение:

— Она прислала мне цветной набросок: Мадонна в голубом плаще стоит у грота со сложенными на груди руками. Мари написала, что ей нужна дюжина штук. Я знал одного мазилу, который штамповал портреты генералов Буланже и виды «Опера Гарнье». Он выполнил заказ, и я отослал его Мари. Вот и все. Мне уже пора, я вас не провожаю.

— Мсье, мсье! — с видом заговорщика прошипел молодой человек, когда Виктор проходил мимо. — Если вы упомянете мое имя в книге, я расскажу про трюк господина Мельеса и объясню, как он заставляет зрителей поверить, что волшебник Алькофрисбас бегает за собственной головой, которую украл скелет. Уверен, он не будет на меня в обиде…

Виктор вышел, не дослушав.

Едва очутившись на улице, он мгновенно почувствовал опасность. Он не понимал, откуда она исходит, и несколько раз обернулся, хотя сам не знал, что ожидает увидеть, потом несколько раз глубоко вздохнул, чтобы прогнать страх. Он думал о том, что услышал от Делькура. Прелестная Мари Тюрнера и циничная Пальмира Кайседо. Ангел или демон? У него возникло предчувствие, что если он будет медлить, появится новая жертва. «Кто способен мне помочь? К кому обратиться? Может, к медиуму? К Нуме…».

Виктор уже пять минут нажимал на кнопку звонка, но ему не открывали. Он разозлился и начал барабанить по притолоке кулаком. Дверь квартиры напротив приоткрылась, и над цепочкой появилось лицо девушки в белом чепце.

— Не тратьте время зря, мсье. Мадам просила передать, что мистер Уиннер вчера отбыл в Англию.

— Вы знаете, когда он вернется?

— Не раньше лета.

— Где я могу его найти?

— Спросите у привратника, он должен пересылать ему почту.

Виктор задумчиво спускался по лестнице. На последней ступеньке он запнулся за что-то правой ногой, пошатнулся, попытался удержаться за перила, но не сумел и рухнул лицом вниз. У него перехватило дыхание, в голове зазвенело, перед глазами закружился калейдоскоп лиц: Нума, Мари, Пальмира, «Дама в голубом», кривляющиеся карнавальные маски…

Казалось, прошла целая вечность, прежде чем он сумел подняться на ноги, держась за стену. Колени дрожали, но он заставил себя сделать шаг, другой, убедился, что ничего не сломал и не вывихнул, и обернулся. На уровне его глаз крупными красными буквами кто-то написал:

На ватных ногах он подошел к ступенькам, несколько минут смотрел на проволоку, которая и стала причиной его падения, потом нагнулся и поднял испачканный известкой гвоздь. На лестничной площадке раздался веселый детский смех. Женщина прокричала вслед ребятишкам:

— Поль, Анри, не бегите! Ох, и задам я вам, когда поймаю!..

Виктор встрепенулся и вдруг понял, что подстроивший ему ловушку злоумышленник не мог уйти далеко. Он схватил проволоку и увидел, как некто выбежал из дома на улицу д'Ассас и садится в фиакр. Дверца захлопнулась, экипаж тронулся и свернул на улицу Мадам. Виктор выскочил на мостовую и побежал следом, но быстро выдохся. Мебельный фургон загородил фиакр, и он потерял свою цель из виду.

Виктор присел на лавочку напротив булочной и стал обдумывать сложившуюся ситуацию. Убивать его не собирались — хотели только напугать. Он получил предупреждение. Видимо, преступник так и не нашел «Даму в голубом», иначе давно бы скрылся. Виктор смотрел на зажатую в руке проволоку и безуспешно пытался понять, где Дениза могла спрятать олеографию. Среди картин Таша? Во время переезда он еще раз проверил каждое полотно и ничего не нашел. Виктор посмотрел на витрины булочной, перевел взгляд на проволоку, которую не переставал крутить в пальцах, и выплывшая из подсознания неясная догадка обрела реальные очертания, как фотографическая пластина в проявителе. Он вскочил. «Зеркало! Я забыл о зеркале в мансарде Таша!»

Чета Ладусеттов ужинала в привратницкой.

— Простите, что отрываю вас от еды, — заглянул к ним Виктор, — но я потерял ключи от нового замка и вынужден просить у вас запасные.

Мсье Ладусетт вытер губы, бросил салфетку на стол и встал.

— Не то чтобы мне нравилось карабкаться наверх, мсье Легри, но это для меня вопрос чести.

— Не глупи, Аристид, вспомни о своем ревматизме! Это же мсье Легри, на него ты можешь положиться, как на себя самого!

— И навлечь на себя гнев хозяйки? Тевтонцы выиграли войну, это факт, ничего не попишешь, кто-то всегда проигрывает. Но им не отнять у нас чувства долга!

— Да ладно тебе, Аристид, — перебила мужа мадам Ладусетт. — Мадемуазель Беккер — лучшая из домовладелиц, да и во Франции живет давным-давно.

— Ну и что! Пойдемте, мсье Легри, Шупетта составит нам компанию. Я отведу вас и вернусь к своему тушеному мясу, а когда захотите уйти, скомандуете: «Курсант Шупетта, строиться!», она все поймет и как вестовой прибежит за мной, а я все запру… Животные вовсе не дураки! Мы с супругой ходили вчера в цирк Фернандо поглядеть на ученых лошадок. Вот уж чудо из чудес, доложу я вам!

Они поднялись на седьмой этаж, и папаша Ладусетт открыл дверь.

— Не забудьте, мсье Легри: «Курсант Шупетта, строиться!» — и я мигом вернусь.

Виктор дождался, пока старик уйдет, подошел к висевшему рядом с нишей зеркалу и перевернул его. Ничего. Виктор был разочарован, но решил обыскать комнату еще раз. Он горько рассмеялся. С чего начать? Пресловутое доказательство из воздуха не материализуется! «Хочешь сравняться с Лекоком, действуй кропотливо и тщательно». Виктор начал с чемоданов, хотя сомневался, что олеография может быть спрятана на дне одного из них, и запустил руки под ворох юбок и корсажей. Потом он решил отодвинуть буфет, но обнаружил лишь толстый слой пыли, затем заглянул под раковину, наконец ощупал матрас и простучал кулаком стены в поисках тайника. Шупетта внимательно наблюдала за его действиями, дружелюбно помахивая хвостом.

— Помоги мне, собачка, нюхай, нюхай, вдруг что-нибудь найдешь!

Шупетта яростно почесала ухо.

Виктор взмок от усталости.

— Приведи папу, Шупетта, давай, иди! Нет, не так. Солдат Шупетта, строиться! Ну надо же, забыл. Ладно, идем, пошли вниз, ну же, Шупетта!

Виктор сделал шаг к собачонке, наступил на раму, и носок ботинка застрял между крестовиной и холстом. Шупетта весело гавкнула, как будто рассмеялась.

— Заткнись, шавка!

Собака поджала хвост и отступила в коридор.

Виктор озадаченно посмотрел на попавший в ловушку носок ботинка, наклонился, чтобы высвободить ногу, и застыл в изумлении.

— Не может быть, это слишком просто…

Подпрыгивая на одной ноге, он схватил первый попавшийся под руку томик, сунул его за раму, потом вынул и произнес торжествующе:

— Да! Она должна быть именно там!

Виктор топнул ногой, рама развалилась, холст треснул.

Виктор возбужденно оттолкнул обломки рамы, распрямился и тут заметил на пороге чью-то тень. Он рванулся к ней, вытянув вперед руки, но дверь захлопнулась у него перед носом. Он попытался повернуть ручку, но та не поддалась. Боже, как глупо он попался!

— Шупетта… Шупетта… — позвал он, прислонясь лбом к двери. — Эй, кто-нибудь! — И снова принялся судорожно трясти ручку.

Не зная, чем себя занять, Таша разглядывала висящую над кроватью Виктора фотографию. Да, Дафнэ Легри была очень хороша. Но какое печальное и задумчивое у нее лицо! Виктор очень похож на мать, только нос у него другой — видимо, отцовский. Странно, что он никогда ничего о нем не рассказывал. Таша вспомнила своих родителей. Единственная фотография, на которой они были сняты все вместе, давно потерялась. Увидит ли она когда-нибудь мать и сестру Рахиль? Украина так далеко! Где теперь ее отец Пинкус? Она снова взглянула на портрет Дафнэ. Довольно притворяться, она слишком обеспокоена, и отвлечься не удастся. Виктор должен был встретиться с ней в «Бибулусе» и не пришел. На него это непохоже, что-то случилось!

Таша вышла из дома и, безотчетно ускоряя шаг, добежала до улицы Висконти. Мадам Пиньо долго не открывала.

— А, это вы! А я не хотела вас пускать, знаете, время позднее, следует быть настороже, особенно одинокой беззащитной женщине с больным сыном на руках…

— Жозеф случайно не знает, где сейчас мсье Легри?

— Сынок, ты сегодня видел своего патрона?

Жозеф попытался выбраться из-под грозивших задушить его перин.

— Да нет, он заходил вчера вечером, чтобы вернуть твою тележку. Это вы, мадемуазель Таша? Не беспокойтесь, он, наверно, отправился оценивать книги и скоро вернется.

— Славный у меня мальчуган, не так ли?! Чувствует себя ужасно, а вас успокаивает. Весь в отца! Идемте, я вас провожу.