Евгений Сухов - Русский вор Страница 41

— В чем заключается моя основная задача?

— Сейчас на болгарский трон рвется целая толпа самозванцев: немецких, австрийских, французских. Вторая ваша задача заключается в том, чтобы знать обо всех их намерениях и следить за тем, кто в настоящее время ближе всех находится к трону. Мы же в это время будем готовить свою кандидатуру, а то и две… Авось кто-нибудь из них пройдет, — в задумчивости закончил свою мысль князь Рачковский.

— Задача посильная. Какая меня ожидает награда?

— Ха-ха-ха! — неожиданно рассмеялся Всеволод Рачковский. — Никак не думал, что вы столь честолюбивы. Вам нужен орден, полагаю? Он у вас уже есть — орден Святого Станислава.

— Благодарствую… Мне нужно, чтобы все те дела, что возбуждены против меня российской прокуратурой, были закрыты.

— Хм… — призадумался Рачковский. — Вы знаете, о чем просить. Сделать это будет непросто. Хотя я приложу все свои возможности для улаживания… всех шероховатостей. Вас устраивает мое обещание?

— Вполне.

— Третья ваша задача: собрать о Стамбулове наиболее полное досье, он нам интересен.

— Вы можете рассказать о нем в двух словах?

— Весьма темная личность. Мы наблюдаем за ним уже очень давно. Мне думается, что вы с ним сойдетесь. Не воспринимайте это за оскорбление, но он очень похож на вас. Я имею в виду по характеру. Он молод, не более тридцати лет, с задатками авантюриста международного масштаба. Сын трактирщика из Тырнова. Учился в Одессе в духовной семинарии, откуда был отчислен за связь с революционерами. Он и сейчас не прекратил с ними отношений. Во всяком случае, не единожды был замечен в их окружении и после. Среди революционеров пользуется немалым авторитетом. Не лишен таланта: сочиняет песни революционного содержания, с которыми проехал по всей Болгарии поднимать граждан против турок. Воевал в русско-турецкой войне в качестве добровольца, потом поселился в Тырнове и занялся адвокатской практикой, не имея даже юридического образования. Однако, зная традиции и обычаи болгар, весьма преуспел в этом деле и пользовался большим спросом среди населения. Сейчас, после отъезда принца Александра в Австрию, он возглавляет временное правительство, держащееся исключительно на палочном режиме. По одному только подозрению или вымыслу какого-нибудь шпиона безвинных людей арестовывают, сажают без суда и следствия в клоповник и бьют беспощадно палками или угревыми шкурами, набитыми песком. Недоброжелатели называют его «обер-палочник». Но даже в этом деле Стамбулов весьма преуспел: угревые шкуры, набитые песком, — это его личная выдумка. Такое орудие пытки имеет большое преимущество: боль от ударов страшная, но на теле не остается никаких следов истязания… Палочный режим в Болгарии нас не устраивает, так что мы очень рассчитываем на вашу помощь.

— Задача непростая, я могу не справиться.

— И это мне говорит человек, по вине которого в Германии разразился финансовый кризис? Вы скромны, батенька… Впрочем, это не порок.

— Я к тому, что могут потребоваться деньги. Как быть в таком случае?

— Деньги будут, если удастся отрешить Стамбулова от власти. Получите столько, сколько потребуется.

— Сделаю, что смогу.

— Вот и прекрасно! В последующие дни встречаться в вашей гостинице будет крайне опасно. Возможно, что кто-то может догадываться о моей скромной тайной миссии. Давайте сделаем вот что: какое-то время я буду проживать на Загребском бульваре, дом четыре. Это неподалеку от гостиницы «Золотой берег». Так что присылайте ко мне своего связника.

Приподняв шляпу, Рачковский вышел, оставив за собой незапертую дверь.

Глава 26

Ваше дело деликатное

Тремя часами позже в номер Леонида Варнаховского постучали вновь. Открыв дверь, он увидел перед собой невысокого молодого брюнета с умными глазами и хитроватым прищуром; узкий подбородок охвачен коротко стриженой бородкой.

— Вы великий князь Николай Константинович? — поинтересовался он с подкупающей улыбкой.

— Именно так, — не замедлив, ответил Варнаховский. — Простите, с кем имею дело?

— Стефан Стамбулов, — просто ответил молодой человек. — Надеюсь, вы обо мне уже слышали?

— В Болгарии только о вас и говорят, — отвечал Леонид. — Прошу вас, проходите!

Он вместе с гостем прошел в светлую огромную гостиную и предложил разместиться за небольшим столом, покрытым шелковой белой скатертью. Поймав недоуменный взгляд Стамбулова, оживленно заговорил:

— Понимаете, я здесь инкогнито, поэтому не держу никакой прислуги. Единственное, что я могу себе позволить, так это шикарный номер. Если вы хотите чаю…

— Не хочу вас утруждать… Впрочем, если вы не возражаете, я бы закурил.

— Сделайте одолжение.

Запалив сигарету, Стамбулов продолжил:

— Давайте сразу перейдем к делу.

— Готов выслушать вас со всем вниманием.

— Сейчас Болгария находится в крайне бедственном положении…

— Да, — легко согласился Варнаховский, — мне приходилось с этим столкнуться. Повсюду следы турецкого ига. Это просто ужасно!

— Вот видите, вы нас понимаете, как никто другой. Сейчас нам нужно практически заново воссоздавать свою экономику, требуются большие займы — порядка двадцати миллионов рублей. И это только на первое время. Вы располагаете большими связями по всей Европе и могли бы поспособствовать болгарскому народу…

— Кое-какие связи у меня действительно имеются, — не счел нужным отрицать Варнаховский. — Например, я накоротке с министром финансов Франции господином Полем Дювалли, весьма близко знаю директора национального банка господина Франсуа Жувене. Оба они весьма милые люди, и очень часто мы встречаемся за игрой в покер. В Германии у меня также масса влиятельных друзей и приятелей. Я лично знаком с рейхсканцлером. Герр Бисмарк не однажды говорил о том, что я могу обратиться к нему в случае финансовых затруднений. Мне кажется, что такой день наступил, и я могу поспособствовать поднятию вашей экономики. Думаю, что «железный канцлер» мне не откажет. Вас устроит цифра в пятнадцать миллионов марок серебром?

Стамбулов невольно сглотнул.

— Думаю, что да.

Слегка призадумавшись, Варнаховский продолжил столь же энергично:

— Хотя, конечно, исходя из печального содержания дел в государстве, цифру лучше всего довести до тридцати миллионов марок. Надеюсь, не возражаете?

— И вы еще спрашиваете, Николай Константинович!.. Конечно же, да!

— Вот и прекрасно.

— Мы знаем, что у вас не сложились отношения с вашим двоюродным братом…

— Это правда, — кивнул Варнаховский, закатив глаза. — Петербург для меня закрыт. Впрочем, как и Москва… С трудом мне удалось упросить государя отъехать ненадолго в Болгарию. В России меня считают едва ли не революционером. Признаюсь вам откровенно, у меня нет намерения возвращаться обратно.

— Как я вас понимаю! Можете оставаться в Болгарии столько, сколько вам заблагорассудится.

— Спасибо вам за гостеприимство.

Стамбулов нервно закурил вторую сигарету.

— Политическая ситуация в стране обостряется до крайности. Русский царь пытается поставить на болгарский престол своего кандидата — мингрельского князя, который служит у него всего-то генералом! Германия и Австрия, в соперничестве между собой, предлагают еще по одному кандидату на престол. Немалый интерес к Болгарии имеет и Франция, тоже навязывающая нам своего ставленника. Наша задача состоит в том, чтобы провалить все эти кандидатуры и выставить свою.

— Возможно, что это правильное решение.

— Мы очень надеемся на вашу поддержку.

— Обещаю, что со своей стороны сделаю все, что в моих силах.

— Ваше высочество, у меня к вам есть конкретное предложение.

— Слушаю вас.

— Мы решили, что именно вы должны стать болгарским царем.

— Ха-ха-ха! — весело рассмеялся Леонид. — Надо полагать, что это шутка? Право, забавно!

Стамбулов даже не улыбнулся. Его застывшее лицо выражало чрезвычайную озабоченность.

— Вижу, что вы удивлены моим предложением. Уверяю вас, оно обдумано и выверено. В данный момент я предлагаю вам взойти на престол не как частное лицо, а как первый министр Болгарии, и этот вопрос мы очень тщательно обсудили с коллегами. Лучшей кандидатуры, чем вы, не найти. Сами подумайте, почему не вы? Русский великий князь, состоите в родстве едва ли не со всеми королевскими дворами Европы… За вашей фамилией сама история! А потом, наконец, воспитание, образование… Страшно только подумать, куда может привести Болгарию этот полудикий мингрельский князь, если он станет болгарским царем! Он даже не умеет держать себя за столом… Болгария и все правительство очень надеются на ваше согласие.

— Честно говоря, я немного обескуражен. Ваше предложение для меня очень неожиданно… и лестно. Быть царем Болгарии — очень большая ответственность, я осознаю это. Мне необходимо как следует подумать.