Александр Асмолов - Шкатулка императора Страница 45

И, действительно, на смотровой площадке была установлена уменьшенная копия скалы и крепости на ее вершине. Скала была опоясана системой желобов по всему периметру. Экскурсовод взял специально приготовленную здесь же для демонстрации кружку и набрал из небольшого крана воды. Потом стал медленно выливать тонкую струйку на вершину макета. Вода пробежала по желобкам и собралась в большом каменном резервуаре. Сергей показал, как сейчас маленький насос подает воду в кран для демонстрации именно из этого резервуара. Он торжественно развел руками, видя растроганные лица зрителей. Оказывается, защитникам крепости хватало воды не только на питье и приготовление пищи, но и на купание, и религиозные обряды. Неподалеку виднелись культовые сооружения с мозаичным полом, как в римских банях. И все на вершине скалы в пятьсот метров. Посредине выжженной солнцем пустыни. Это впечатляло.

– Ой, смотрите, – воскликнула Ниночка, – орел!

– Огромный! – не удержалась от комментария Варя. – Парит над миром и временем.

– Чем же они тут питаются? – полюбопытствовала девчушка.

– Зазевавшимися туристами, – пошутил Сергей, но, выдержав паузу, добавил. – Пустыня кажется безжизненной только днем, ночью она оживает. Ее обитатели прячутся от солнца в норах и пещерах, а в сумерках выходят на охоту. А этого орла кто-то вспугнул, или он заметил, что девочка не пьет воду на открытом солнце, и ее можно будет скоро схватить острыми когтями. Я серьезно, нужно чаще пить воду. Не заметите, как получите тепловой удар. Тут с этим не шутят.

Словно в подтверждение его слов у Ниночки зазвонил сотовый телефон.

– Бабушка, – недовольно пояснила девочка. – Приказала выпить воды.

Все рассмеялись, но последовали совету главы рода Гридманов. Потом они осматривали Северный дворец. Выстроенный в виде трехъярусного каскада, он, словно нос огромного корабля, застыл на вершине скалы, устремленный в сторону Мертвого моря. Вид просто потрясающий. Хотя и мрачный, ведь кроме выжженных обломков скал и серо-красной земли ничего нет. Впрочем, даже развалины дворца Ирода впечатляли. Особенно то, как гордо он возвышается над безжизненной равниной. Он, словно вызов всем, идущим внизу или пытающимся атаковать его стены. Он неприступен, как имидж великого царя. Тщеславно, но величественно. Еще одна отличительная черта – прохлада. После полудня в полуразрушенных постройках Северного дворца тень, а ветер с Мертвого моря свеж, словно с просторов Атлантики. Можно только представить себе, как наслаждались прохладой посредине раскаленной пустыни члены царской семьи. Оказывается, Ирод был великим строителем. Конечно, возводил все не своими руками, но строил не хуже римлян. Кстати, их веру так и не принял, хотя был ставленником Рима.

С южной стороны пятачка на вершине скалы тоже были развалины дворца, но много скромнее. Явно не царские, да и вид совсем иной. Серо-пепельная земля изрыта какими-то глубокими оврагами или каньонами, огромные плоские поля и необычные холмы. Совершенно не пригодно для жизни, разве что фантастические фильмы снимать.

– Скажите, Сережа, – неожиданно спросила Варя. – У иудеев самоубийство считается грехом?

– Конечно, как и у христиан, и приверженцев ислама.

– Тогда я не совсем понимаю, почему защитники Масады пошли на коллективное самоубийство, а не сражались до последнего? Ведь их должны были бы осудить и бог, и собратья по вере за такой поступок.

– Защитники Масады совершили подвиг, – разгорячился экскурсовод. – Перед лицом опасности они не согласились на рабство, а кинули жребий. Десятерым выпало убить остальных.

– Да, я видела таблички с именами. Десять человек зарезали около тысячи своих воинов, женщин и даже детей.

– Они не сдались! Они герои!

– Наверное, – смущенно опустила глаза Варя, – только наши защитники Брестской крепости бились с фашистами до последнего, а своих жен и детей не убивали.

– Тут другая ситуация.

– Конечно, – девушка в упор посмотрела на экскурсовода, – а захоронения тысячи защитников Масады тут? Я как-то упустила это.

– Нет. Нашли только таблички с десятью именами. Римские солдаты все тут уничтожили после штурма.

– Никогда не слышала, чтобы римские легионеры воевали с мертвыми. Бывало, что варвары оскверняли могилы римских воинов на своей земле, дабы души завоевателей не находили себе покоя, но наоборот не припомню. Наверное, я что-то путаю.

– С тех пор прошло две тысячи лет. Раскопки еще проводятся. Позже тут и синагогу построили, а теперь вот станцию связи.

Повисла пауза, которую осмелилась нарушить Ниночка:

– Сережа, а как переводится Масада?

– Крепость. Просто крепость.

– Как же ее захватили римляне, если тут такие отвесные стены?

– Вопрос очень интересный, – оживился Сергей. – Римляне пригнали сюда около десяти тысяч рабов, чтобы те возвели насыпь с северо-восточной стороны, где высота скалы наименьшая. Когда осадные машины сумели приблизиться к стенам крепости, нападавшие забросали ее горшками с горящей смесью, и только после того, как внутри начался пожар, взяли Масаду штурмом. Предлагаю на этом экскурсию закончить и поехать к водопаду в Эйн-Геди. Там есть уникальный каньон с каскадами прудов и пещеры. Посмотрите на козлов, лазающих по деревьям.

– Нет, козлов и у нас хватает, – прервала его Варя. – Давайте лучше поедем в Кумран. Это же вдоль берега Мертвого моря на север? Я всю жизнь мечтала там побывать и все увидеть своими глазами.

– Ничего интересного, – удивленно пожал плечами экскурсовод. – Раскопки поселения, о котором еще спорят археологи. А пещер повсюду хватает.

– Вот именно это мне интересно.

– А ты, малышка? – Сергей с надеждой посмотрел на девочку. – В Эйн-Геди можно покупаться. Там есть завод минералки. Из глубоких скважин берут очень вкусную воду и разливают по бутылкам. Кстати, инженеры и рабочие – почти все русские.

Молчание было красноречивым ответом.

– Я вам покажу белок, которые сами открывают краны, – оживился гид. – Представляете, они такие умные, что научились откручивать краны на системе орошения клумб. В жару пробираются в цветники и открывают воду, чтобы покупаться. Это здорово!

– Я как Варя, – серьезно отрезала Ниночка.

Всю дорогу они молчали, отвлекаясь только на телефонные разговоры. Сергей нарочито громко обсуждал маршрут предстоящей экскурсии с какой-то парой из Питера, а Нина дала отчет бабушке о Масаде. Настроение у девочки еще больше испортилось, когда машина свернула с гладкого шоссе на грунтовку. Унылый однообразный пейзаж выжженных солнцем холмов песчаника с врезавшимися в них оврагами.

Грунтовка петляла по плоскому дну некогда полноводной реки, зажатой высокими, почти вертикальными песчаными откосами. Абсолютно безжизненный пейзаж вызывал чувство тревоги. Ни кустика, ни высохшего стебелька. За очередным поворотом на высоте метров десяти-пятнадцати в скалистом холме все увидели небольшое черное отверстие.

– Смотрите! – воскликнула Ниночка. – Пещера!

– Тут их много, – безразлично прокомментировал Сергей. – Пастухи, паломники, лихие люди за несколько тысяч лет вырыли сотни таких лазов. Будем все осматривать?

– Нет, Сережа, – спокойно ответила Варя. – Я очень хочу посмотреть Кумран. Это не более десяти километров от шоссе. Никогда там не была, но много читала. Давайте потратим один час, а потом заедем в какое-нибудь кафе. Мы вас угощаем. Да, Нинуль?

– Только, чур, я выбираю!

Все улыбнулись, и мир был восстановлен. Минут через двадцать они увидели табличку с надписью на иврите и английском «Национальный парк Кумран». Припарковали машину на пустующей небольшой стоянке. Очевидно, это место не пользовалось популярностью у туристов. Котлованы раскопок под открытым небом были соединены пешеходными мостками. Кое-где белели таблички с указателями, но любопытных, вроде них, не было. Под небольшим навесом, чуть поодаль проглядывал то ли какой-то музейчик, то ли магазинчик без посетителей.

Выйдя из машины с кондиционером под лучи полуденного солнца, все сразу же почувствовали его мощь. От камней, как от раскаленной печи, пылало жаром. Трудно было себе представить, сколько же труда нужно было вложить в это затерянное в пустыне местечко, чтобы обустроиться тут и жить в уединении. Развалины толстых стен, основания каких-то построек и даже останки башни говорили о том, что когда-то здесь шла полноценная размеренная жизнь.

– Можете считать меня сумасшедшей, – счастливо улыбаясь, раскинула руки Варя, – но я так мечтала об этой минуте. Вы просто представить себе не можете. Это же Кумран!

Ниночка вопросительно взглянула на свою наставницу, но та не замечала иронии.

– Здесь в 1947 году, когда эта территория еще принадлежала Иордании, пастушок по имени Мухаммед нашел первый свиток. У него убежала коза, и мальчик кидал камни в пещеры, чтобы вспугнуть козу, если она там спряталась. Ну, чтобы не лазать вверх по жаре. Представьте его удивление, когда он услышал звук разбившегося горшка в одной пещере. Он подумал о спрятанных сокровищах! В лихорадке забравшись туда, мальчик действительно увидел множество запечатанных смолой горшков. К его великому разочарованию там были только свитки. Из папируса, пергамента и даже меди. Эта находка повлекла за собой еще десятки подобных. Позже в этом районе нашли несколько тысяч свитков, смысл которых имел очень большое значение.