К. Харрис - Когда умирают боги Страница 47

Себастьян снова взглянул на непроницаемое морщинистое лицо лодочника. Держался тот как-то настороженно, даже взволнованно, что заставило Себастьяна призадуматься. Со стороны казалось, будто хозяин лодки ждет чего-то. Или кого-то.

Всплески второй пары весел слышались все ближе. В самом этом факте не было ничего необычного. По реке ходило много яликов, перевозя пассажиров с одного берега на другой. Учитывая неспешную манеру этого лодочника грести, более энергичный гребец мог бы легко его перегнать. И все же…

Себастьян слегка сдвинулся в сторону и бросил взгляд через плечо. Из темноты показался нос другой шлюпки, выкрашенной в черный цвет, а кто сидел на веслах, было не разобрать. Любой другой на месте Себастьяна, с менее острым зрением и слухом, даже не заметил бы ее присутствия. Себастьян нарочно повернулся спиной к приближающейся лодке.

Место для нападения выбрано идеально, подумал Себастьян. Здесь ему некуда бежать и нельзя надеяться на помощь случайного прохожего. Выбор у него невелик. Берег представлял собой далекий черный горизонт на черном фоне. Они как раз достигли середины реки, шириной в четверть мили. Прогулочная баржа с веселыми огоньками и хохочущей компанией давно уплыла. Если бы Себастьяну удалось погасить фонарь на носу лодки, то он мог бы прыгнуть за борт и доплыть до берега под покровом темноты. Но течение здесь сильное, а фонарь всегда можно зажечь. Виконт решил испытать судьбу здесь и сейчас.

Плеск весел второй лодки слышался совсем близко, ему вторило бульканье речной воды, рассекаемой носом ялика. Себастьяну казалось, будто приближавшаяся лодка вынырнула прямо из ночи.

Себастьян напрягся, слыша, как ялик рассекает воду прямо за его спиной. Потом весла перестали погружаться в воду, и под ногами второго неизвестного лодочника заскрипели доски днища.

Хозяин его шлюпки тоже перестал грести и, сцепив зубы, уставился не мигая прямо перед собой. Себастьян выжидал до последнего мгновения, пока в густом душном воздухе не послышался свист деревянного весла. Только тогда он проворно нырнул вниз и распластался на мокром грязном днище, и в ту же секунду в том месте, где была голова Себастьяна, оказался тупой конец весла, брошенного из ялика.

Повинуясь инерции, гребец в темном пальто пошатнулся и чуть не упал, пытаясь восстановить равновесие, когда ялик под ним заходил ходуном и отъехал от шлюпки.

Себастьян перекатился по грязным мокрым доскам шлюпки на спину и увидел, что нанятый им лодочник бросил весла и поднялся, оскалив зубы и зажав в левой руке нож. Вскинув правую руку, Себастьян парировал удар и поймал запястье противника железной хваткой. Лодка под ними сильно накренилась, грозя перевернуться. Себастьян с трудом поднялся на колени.

— Чертов подонок, — выругался лодочник, обдав лицо Себастьяна зловонным выдохом.

Тут вторая лодка ударила в борт их шлюпки, и она сильно закачалась. Краем глаза Себастьян заметил тень от занесенного весла. Быстро развернувшись, он прикрылся лодочником, как щитом, а весло тем временем уже летело, со свистом рассекая воздух.

Край его лопасти с глухим ударом угодил лодочнику пониже уха. Лодочник дико вскрикнул и упал за борт. Его тело плюхнулось в воду, подняв фонтан брызг и чуть не перевернув шлюпку.

От качки Себастьян вновь оказался на коленях. Он освободил одно весло, поднял его и, действуя им как тупым копьем, всадил ручку в грудь второго лодочника.

Удар пришелся по ребрам. Это был тщедушный человек с длинными светлыми волосами и худым изможденным лицом джентльмена. На какую-то долю секунды взгляды противников встретились. Потом лодочник закатил глаза и полетел в воду с носа ялика.

С трудом переводя дух, Себастьян вставил уключину на место. К этому времени они настолько приблизились к Вестминстерскому мосту, что видны были его огни, отражавшиеся в черной воде. До Себастьяна донесся панический крик хозяина нанятой им шлюпки.

— На помощь! Я не умею плавать!

Старые весла гладко легли под ладонь, когда Себастьян устроился на месте лодочника. Не торопясь сделать первый взмах, он бросил взгляд на голову, то и дело выныривавшую из воды.

— Кто тебя нанял?

— Черт возьми. Бросьте мне веревку. Я не умею плавать.

— Тогда я советую тебе поберечь дыхание, — сказал Себастьян, налегая на весла.

Громко ругаясь на все лады, лодочник прокричал ему вслед:

— Тот тип с желтыми патлами, в пальто. Это он меня нанял. Понятия не имею, кто он такой.

Себастьян оглядел тихий водный простор. Светловолосый мужчина в темном пальто исчез.

Снова раздался голос лодочника:

— Эй, так ты бросишь мне веревку?

— Держи. — Себастьян подтолкнул проплывавшее весло ялика к барахтающемуся человеку. — Послушай моего совета: когда доплывешь до берега, уноси скорее ноги. Речной патруль не очень благосклонно относится к лодочникам, которые пытаются убить своих пассажиров.

ГЛАВА 52

Под взглядом Кэт Девлин стянул рубашку. Мягкий свет от пары свечей возле умывальника в ее спальне придавал его коже на затылке и спине золотистый оттенок. Себастьян, наклонив голову, изучал вонючие пятна грязи на тонком сукне своего вечернего камзола.

— Проклятье. Если и дальше так пойдет, мой камердинер весь изведется. Или уволится.

Подойдя к нему сзади, Кэт провела ладонью по голым плечам, осторожно обведя кончиком пальца длинный след кровоподтека, начинавший желтеть.

— Не только одежде, но и твоему телу тоже нанесен урон.

Отбросив в сторону испорченный камзол, Себастьян повернулся и привлек ее к себе.

— По крайней мере, жизненно важные органы не пострадали, — весело сказал он.

— Сегодня тебя хотели убить.

Он принялся нежно покусывать шею у нее за ухом.

— Думаю, все было задумано так, чтобы мое тело вынесло на берег примерно в районе Гринвича.

Она отстранилась, чтобы взглянуть ему в лицо.

— Но почему? Почему эти люди хотят видеть тебя мертвым?

Он пожал плечами.

— Очевидно, они полагают, что мне известно об их заговоре больше, чем есть на самом деле.

— Возможно. Или они просто боятся того, что ты можешь еще узнать. — Она выскользнула из его объятий и пошла налить ему бренди. — Как, по-твоему, кто стоит за всем этим?

— Даже Джарвис не знает. — Он налил воды из кувшина в тазик и наклонился, чтобы умыться. — Во всяком случае, не один человек… и даже не десяток. Для такого дела нужна широкая поддержка, если рассчитывать на успех.

— Тем не менее должны же быть зачинщики.

Он кивнул.

— На ум сразу приходят виги. Последние двадцать лет они надеялись вернуться к власти, только Принни их разочаровал: стал регентом, а правительство тори все еще крепко держится в седле. Тем не менее мне никак не верится, что даже самые радикально настроенные виги готовы рискнуть жизнью просто ради того, чтобы сменить одну династию капризных коронованных дураков на другую. Почему бы вообще не покончить с монархией?

— Ты имеешь в виду, как это сделали французы? — усмехнувшись, спросила Кэт.

— Нет, в первую очередь я думал об американской модели, — Он выпрямился и потянулся за полотенцем. — Тори больше годятся на роль подозреваемых, если бы не одно обстоятельство: они и так у власти и останутся там еще двадцать лет или даже больше. Так зачем им избавляться от Принни?

— Особенно если учесть, что заговор против Ганноверов вполне может дать толчок народному движению, а этого тори боятся больше всего, — заметила Кэт, думая о словах, сказанных Эйденом О'Коннеллом этим утром в Челси.

Себастьян бросил на нее быстрый взгляд.

— Ты имеешь в виду революцию?

— Или гражданскую войну.

— Сомневаюсь, чтобы заговорщики видели эту опасность. Чтобы замыслить заговор против династии, нужна большая доля спеси. Так что, скорее всего, им даже в голову не приходило, как легко они могут все потерять.

— Но при чем здесь смерть леди Англесси?

— Мне тоже хотелось бы это знать. — Девлин отбросил полотенце. — Думаю, она случайно явилась свидетелем чего-то, совсем как Том, оказавшийся в переулке за таверной. Или… — Он замолк в нерешительности.

— Или она сама участвовала в заговоре, — договорила Кэт, вручая ему бокал бренди.

Он сделал глоток и посмотрел ей в глаза.

— А ведь и такое возможно.

Кэт помолчала немного, вспоминая, что еще говорил Эйден О'Коннелл о реставрации Стюартов, ведущей к миру с Францией. Ален Вардан был наполовину француз.

— А что шевалье де Вардан, — внезапно произнесла она, — каковы его политические предпочтения?

— Насколько я могу судить, у него их нет… по крайней мере, открыто он о них не высказывается. Его родственник Портланд явный тори, как и муж Морганы, лорд Куинлан. Но с другой стороны, почти все знатные и богатые мужчины принадлежат к партии тори — включая Англесси. И моего родного отца. — Девлин умолк, позабыв, что держит в руке бокал.