Линдсей Дэвис - Серебрянные слитки Страница 5

— О, как бы мне хотелось жить в каком-то месте, подобному этому… — Вероятно, она заметила выражение моего лица. — Я была обречена как ребенок, с которым все носятся! Ты думаешь, будто я не вижу, что у тебя нет воды, тепла зимой, нет печки и тебе приходится покупать горячую пищу…

Она была права. Я именно так и подумал.

— Кто ты? — резко спросила она более тихим голосом.

— Ты же прочитала: «Дидий Фалько», — наблюдая за ней, ответил я. — Я — частный информатор.

Девушка на мгновение задумалась, потом выпалила:

— Ты работаешь на императора!

— Веспасиан ненавидит информаторов. Я работаю на печальных мужчин средних лет, которые считают, что их хитрые жены спят с возницами колесниц. Есть еще более грустные, которые знают, что их жены спят с их племянниками. Иногда я работаю на женщин.

— А что ты делаешь для женщин? Или неприлично спрашивать?

Я рассмеялся.

— То, за что они платят! Что угодно!

Я не стал ничего уточнять.

Я вернулся в комнату и быстро убрал кое-какие вещи, которые не хотел бы ей демонстрировать, затем принялся за приготовление ужина. Через некоторое время она тоже вернулась с балкона и осмотрела жалкую дыру, которую сдавал мне Смаракт. Это было оскорбление за цену, которую он требовал, впрочем, платил я редко.

В первой комнате могла развернуться только собака, причем тощая и с поджатым хвостом. У меня был шатающийся стол, косая скамья, полка с посудой, очаг из сложенных рядами кирпичей, на котором я готовил, рашпер, пустые кувшины для вина и полная мусорная корзина. Из первой комнаты был выход на балкон, куда можно было выбраться, устав наступать на тараканов. Второй дверной проем, завешенный шторой в яркую полоску, вел в спальню. Вероятно, девушка почувствовала, что скрывается за занавеской, и не стала спрашивать.

— Если ты привыкла к пирам, которые растягиваются на всю ночь и состоят из семи блюд — от яиц в рыбном соусе до замороженного шербета с фруктами и орехами, выкопанного из ледника, предупреждаю: по вторникам мой повар навещает бабушку.

У меня не было повара, вообще не было рабов. Моя клиентка опечалилась. — Пожалуйста, не беспокойся. Я смогу поесть, когда ты отведешь меня домой…

— Пока ты никуда не уходишь, и я не знаю, когда и куда тебя верну. А теперь ешь!

Мы ели свежие сардины. Мне хотелось бы предложить что-то более изысканное, но сардины оставила женщина, которая взяла на себя обеспечение моего обеда. Я приготовил холодный сладкий соус, чтобы оживить рыбу, — мед, немного одних специй, щепотку других. В общем, как обычно. Девушка наблюдала за мной так, словно никогда в жизни не видела, как кто-то толчет любисток и розмарин в ступке. Возможно, она на самом деле никогда не видела.

Я закончил трапезу первым, затем поставил локти на край стола и склонился вперед, наблюдая за девушкой с честным и вызывающим доверие лицом.

— А теперь расскажи все дяде Дидию. Как тебя зовут?

— Елена.

Я так старался выглядеть честным, что не заметил внезапно появившуюся у нее на лице краску. Это должно было подсказать мне, что жемчуг в раковине поддельный.

— Ты знакома с этими варварами, Елена?

— Нет.

— И где они тебя прихватили?

— У нас дома.

Я тихо присвистнул. Это меня удивило.

Вспомнив о них, девушка явно испытала негодование, а от этого стала более разговорчивой. Они схватили ее среди бела дня.

— Эти люди смело позвонили в дверной колокол, проскочили мимо стоявшего у двери слуги, пролетели по дому и вытащили меня на улицу. Там они засадили меня в паланкин и побежали по улице! Когда мы добрались до Форума, им пришлось снизить скорость из-за толп людей, поэтому я выпрыгнула и бросилась прочь.

Они достаточно напугали ее, чтобы она молчала, но явно недостаточно, чтобы сломать.

— Ты представляешь, куда они тебя тащили?

Она не знала.

— А теперь не волнуйся! — успокоил я девушку. — Скажи мне, сколько тебе лет?

Ей оказалось шестнадцать. О, Юпитер!

— Замужем?

— Я выгляжу как замужняя женщина?

Она выглядела, как та, которая вскоре должна ею стать!

— У папы есть какие-то планы? Может, он уже приметил какого-нибудь хорошо воспитанного офицера, вернувшегося из Сирии или Испании?

Ее, похоже, заинтересовала эта мысль, но она покачала головой. Я придумал замечательный способ удержать эту красотку и постарался выглядеть еще более честным и надежным.

— Кто-то из папиных друзей рассматривал тебя слишком откровенно? Мама представляла тебя достойным сыновьям своих подруг детства?

— У меня нет матери, — тихо перебила она.

Последовала пауза, во время которой я размышлял над ее странной формулировкой. Большинство людей сказали бы: «Моя мать умерла». Я решил, что ее благородная мамочка пребывает в добром здравии, только ее, вероятно, застали в постели с рабом, после чего последовал позорный развод.

— Прости меня — профессиональный вопрос. Есть у тебя какой-то почитатель, о котором не знает семья?

Внезапно она расхохоталась.

— О, прекрати говорить глупости! Нет никого подобного!

— Ты очень красивая девушка, — настаивал я, потом быстро добавил, — конечно, со мной тебе нечего бояться.

— Я вижу! — сказала она.

На этот раз огромные карие глаза внезапно блеснули. Я с удивлением понял, что меня поддразнивают.

Кое-что было блефом. Она сильно испугалась, а теперь старалась показать себя смелой, и чем смелее она становилась, тем привлекательнее выглядела. Красивые глаза смотрели в мои, в них плясали хитрые огоньки. А у меня возникли серьезные проблемы…

Очень вовремя перед дверью снаружи послышались шаги, а потом постучали уверенно и нагло, как могут стучать только представители закона.

Глава 4

Представитель закона восстанавливал дыхание после подъема по лестнице.

— Заходите, — крикнул я. — Не заперто.

Он зашел и рухнул с другой стороны скамьи.

— Присаживайся, — предложил я уже после этого.

— Фалько! Негодник! Это шаг вперед.

По его лицу медленно расплылась улыбка. Петроний Лонг, начальник стражи в Авентине. Крупный, спокойный мужчина сонного вида, которому доверяют люди. Возможно, потому что он так мало говорит.

Мы с Петронием знакомы очень давно. Мы в один и тот же день пошли в армию и познакомились в очереди желающих дать клятву императору. Потом мы выяснили, что выросли всего в пяти улицах друг от друга. Семь лет делили одну палатку. А когда вернулись домой, у нас оказался еще один общий пункт в биографии: оба мы считались ветеранами Второго легиона Августа в Британии. И не только это. Мы также были ветеранами легиона, служившими в период восстания Боудикки против Рима. Поэтому после ужасного выступления Второго легиона мы оба ушли из армии на восемнадцать лет раньше положенного срока и нас связывала общая тема, которую мы никогда не хотели обсуждать.

— Верни глаза на место, — сказал я ему. — Нечего тут пялиться. Ее зовут Елена.

— Приветствую, Елена. Какое красивое имя! Фалько, где ты ее нашел?

— Она участвовала в забеге вокруг храма Сатурна.

Я выбрал именно этот простой, четный ответ, поскольку нельзя было полностью исключать, что Петроний не в курсе случившегося. Кроме того, я хотел, чтобы девушка знала, что имеет дело с мужчиной, который говорит правду.

Я представил начальника стражи моей ослепительной клиентке.

— Петроний Лонг, возглавляет стражу в нашем квартале. Самый лучший стражник.

— Добрый вечер, господин, — ответила она.

Я горько рассмеялся.

— Нужно начать работать в местном управлении, и тогда женщины станут называть тебя господином! Дорогая, нет необходимости все преувеличивать.

— Не обращайте внимания для этого хитреца. Он вечно все запутывает и усложняет, — с легким укором сказал Петроний, который держался свободно и заинтересованно ей улыбался. Этот интерес в его глазах мне не очень понравился.

Елена улыбнулась Лонгу в ответ.

— Мы, мужчины, хотим посплетничать над вином, — вставил я, не вдаваясь в подробности. — Иди в спальню и подожди меня там.

Она бросила на меня удивленный взгляд, но послушалась. Вот преимущество либерального образования. Эта девушка знала, что живет в мире мужчин. Кроме того, она обладала хорошими манерами, и находилась в моем доме.

— Прелестна! — одобрил Петроний тихим голосом.

У него есть жена, которая почему-то его обожает. Он никогда о ней не рассказывает, но, вероятно, заботится. Петроний как раз относится к типу мужчин, которые заботятся о жене. У него три дочери и, как хороший римский отец, он становится очень сентиментальным при упоминании его девочек. Относится он к ним очень трепетно, и я жду приближения дня, когда Туллианская тюрьма будет забита испуганными молодыми парнями — щенками, посмевшими бросить похотливый взгляд на дочерей Петрония. Я достал два кубка для вина, они выглядели чистыми, но я протер предназначенный для Петрония подолом своей туники перед тем, как поставить на стол. В дыре под половицей, служившей винным погребом, у меня хранилась кое-какая испанская отрава — подарок благодарного клиента. Вино было темно-красным, а вкус… Создавалось впечатление, что его похитили из какой-то гробницы этрусков. У меня также нашлась старая амфора с приличным белым сетийским вином. Поскольку Петроний появился в такой неудачный момент, я колебался, что подавать: просто поставить на стол этрусское вино, раз надо что-то ставить, или все-таки остановиться на сетийском. В конце концов я остановился на сетийском, поскольку мы старые друзья и в любом случае я сам был не прочь немного выпить.